Страница 56 из 69
- Давайте начнем разбирательство? - спасла меня от негодующего взгляда председателя Элессит, - а очи высшего круга смогут прочесть этот приказ в любое удобное время.
Торрель кивнул и милорд Тайнери привычно стукнул указкой по колокольчику, подвешенному к стоящей перед ним подставке.
- Камира Шуглинд.
- Нет! - Успел я остановить шагнувшего к двери дежурного мага, - пока не нужно. Сначала я прошу выслушать духов, слышавших исповедь Артемии Шуглинд и проверивших её на искренность.
- Хорошо, - окинув меня проницательным взглядом, согласился король, - поскольку это твое дело, пусть будет так, как ты решил.
Я, конечно, очень надеялся, что при помощи нехитрых трюков мне удастся повернуть суд лицом именно к тем проблемам, которые беспокоили меня в этом деле сильнее всего, но вот такой вседозволенности и представить себе не мог. Даже обидно как-то, я сидел, голову ломал, с духами детали обговорил, а он сразу, без споров, взял и отдал все в мои руки. И теперь придется кое-что менять прямо на ходу, и сейчас у меня появится время для размышления.
- Духи, - позвал я вслух, пока не всем приходилось видеть древней, хотя о сотрудничестве с ними знал каждый из присутствующих, и на столе передо мной немедленно возникло зеленое существо.
- Что ты хочешь? - удобно устроившись на невидимом креслице, обратился ко мне дух, словно не замечая направленных на него изумленных и восхищенных взглядов.
- Помощи. Пожалуйста, перескажите присутствующим тут людям все то, что поведала мне Артемия Шуглинд, - и пока я произносил эти слова, в моей голове, словно мелькнувшая в ночи молния, ярко вспыхнула новая задумка, о которой я раньше и мечтать бы не посмел, - минут через пять… хорошо?
- Милорд, - прошу, обернувшись к Тайнери, - прикажите привести сюда гоблинов, которых пригласил Леон. Надеюсь, они не опоздали? И пусть принесут для них стулья или скамью.
Король только скептически прищурился, но ничего не сказал, да и как он мог спорить, если минуту назад сам позволил мне вести суд так, как я хочу. А я хотел избавиться в этот раз от утомительно долгой процедуры перекрестных допросов и неоднократных проверок свидетелей на правдивость. Поскольку в судной комнате законом была запрещена всякая магия, то и Леон с Клариссой надевали, входя сюда, амулеты, глушащие их способности.
Несколько лакеев быстро расставили возле стены три простых кресла и исчезли, а мы остались ждать.
- Что ты задумал? - теперь Кларисса, как напарник, имеет право задавать мне все вопросы, которые придут в её голову, и это нисколько меня не огорчает.
Наверное, потому, что отвечая на чужие вопросы, стараешься сделать это как можно внятнее и быстрее замечаешь свои просчеты и ошибки, а возможно, я просто так привык.
- Ничего особенного, - легкомысленно дергаю плечом, - мне кажется, все присутствующие устали не меньше моего и не стоит заставлять их слушать рассказ Артемии два раза подряд, там и так все понятно.
- Ладно, - внимательно присмотревшись ко мне, кивнула она белой головой, и я снова беспечно улыбнулся, чтобы скрыть невольную жалость.
Кларе очень трудно приходится на таких судах, привыкнув все время ощущать эмоции окружающих и даже закрываться от них, здесь она чувствует себя внезапно ослепшей и оглохшей. Для того чтобы понять чувства и скрытые мотивы говорящих, ей приходится все время находиться в напряжении, чтобы успевать бдительно следить за выражением лиц. Хорошо еще, что магиня преуспела и в этой науке, иначе ей пришлось отказаться от участия в судах. Хотя иногда встречаются такие мастера мимики, которых трудно распознать даже с ее опытом. Клара как-то рассказала мне, что почти поверила на одном из заседаний молоденькой вдове, у которой подозрительно быстро умирали мужья. И тогда магиня пошла на хитрость, сделав вид, что ей стало плохо. Разумеется, разбирательство закрыли на перерыв, и отпустили обвиняемую. Клара ринулась за ней в коридор и почувствовала такую мощную вспышку злорадства, что сомнений в виновности вдовы не осталось. Ну а большего ей и не требовалось, чтобы принять правильное решение.
Двери снова открылись, и в судную комнату спокойно вошло трое гоблинов. Двое мужчин и одна женщина. Она шла первой, но не только потому я с острым интересом рассматривал полное спокойного достоинства лицо. Просто до сих пор мне еще не доводилось видеть гоблинок, Камира не в счет, она полукровка. Хотя сходство между ними просто поразительное, если отбросить огромную разницу в возрасте и цвет кожи. Нет, гоблинка вовсе не выглядела древней старухой, хотя сообщение духов о том, что гоблины живут почти в три раза дольше людей, повергло меня утром в шок. Как-то обидно стало за свой род, чем мы хуже этих злобных созданий?
Тем временем гоблинка остановилась возле среднего кресла и шедший следом за ней старший гоблин, так нелюбезно встретивший нас вчера, бережно усадил соплеменницу в кресло. Я слегка подосадовал, что не стал вчера выслушивать Сардата и Камиру, знал бы сейчас всё про наших гостей, но тут же отмел эти мысли как бесполезные. Самое глупое дело жалеть о не случившемся.
- Представь меня им… - в позвучавшем только для меня голоске духа, витавшим сейчас над столом в виде едва заметного зеленоватого облачка, впервые прозвучала не просьба, а почти приказ.
И это меня безмерно удивило. Ведь цветок утверждал, что не имеет права первым обращаться к людям? Интересно, что же такого он нашел в этих гоблинах, раз решился нарушить приказ своих создателей? Или имеются какие-то исключения из общего правила? Нужно будет не забыть на досуге как следует расспросить зеленых родственников. Но как бы то ни было, отказывать древням я не собирался, прекрасно понимая, что у цветка была очень веская причина так заявить. И потому, попросив у короля взглядом извинения, встал со своего места и подошел ближе к гоблинам.
- Представьтесь, пожалуйста, суду.
- Я - Бариза, старшая мать рода и его повелительница, - поднялась с кресла гоблинка, склонила в вежливом поклоне голову и села.
- Я - Тайгар, командор рода, - поднявшийся следом гоблин был главным в нашу прошлую встречу, и именно он, не раздумывая, за кусок камня отдал во вражеский род родного брата.
- Я - Зерид, учитель, - у этого гоблина безмерно усталый взгляд разочаровавшегося в жизни человека, которого уже давно держит в мире живых не радость бытия, а тяжкая обязанность.
- А я Грег Диррейт Монтаеззи, и я веду сегодняшнее дело. - С официальной сухостью называю свое имя и титул, и по недрогнувшим лицам гоблинов понимаю, что не ошибся в своих догадках.
Идя сюда, они уже отлично знали, кто я такой, и наверняка поняли это еще в обители. А раз так, то и большинство из присутствующих им не менее известно, и только теперь я с ужасающей ясностью постиг, что все мы много лет ходили по тонкой жердочке, повисшей над пропастью. Если бы гоблины захотели, то королевство давно бы осталась без большинства самых значимых своих подданных. И теперь я больше всего хочу выяснить, что именно остановило гоблинов. А пока…
- А это существо, помогающее мне в расследовании, называется древень, - над столом снова возник дух, но теперь он сидел лицом к гоблинам и смотрел прямо в глаза повелительнице своими бесподобными очами.
Переведя взгляд на приглашенных, сразу понимаю, что происходит что-то очень странное, непредвиденное, сносящее напрочь придуманный мною план. Разумеется, я ждал удивления, а возможно, даже и потрясения, представляя гоблинам своего зеленого напарника, но не мог и заподозрить, что эти естественные в такой момент чувства будут далеко не единственными. Сквозь первое изумление на лица совершенно растерявших свою невозмутимость гостей выступало узнавание, раскаяние, и какая-то горькая радость. Словно седой старик случайно встретил друга детства, с которым много лет назад рассорился из-за какой-то мелочи.
А потом побледневшая от переживаний повелительница резко поднялась и, протянув к древню сложенные вместе ладони, с мольбой и болью в голосе нараспев произнесла: