Страница 31 из 49
4. В 1937 г. около 400 ведущих представителей монополий дали согласие на присвоение им звания «фюреров оборонной экономики». Ведение войны сильно зависело от безупречной экономики, которая должна была обеспечить, в соответствии с «четырехлетним планом», подготовку промышленности к войне. В начале 1938 г. был создан «военно-экономический совет», в который вошли высшие представители концернов «ИГ Фарбен», «Рейнметалл», Клёкнера, Борзига и др. Военное планирование и подготовка к войне проходили только при их участии.
Из речи Шпеера, имперского министра вооружений и боеприпасов, в Берлинском дворце спорта 5 июня 1943 г.: «Сегодня следует предать гласности имена хотя бы некоторых лиц, связанных с вооружением... Народ имеет право на то, чтобы знать этих людей, проделавших неслыханную созидательную работу. Ведущие умы промышленности, такие, как Пляйгер ’, который руководит всем угольным хозяйством, Краух2, который расширил химический сектор до объема, решающего судьбу войны, Рёхлинг 3, который благодаря своему большому опыту и деловитости довел до рекордного уровня производство железа, Роланд 4, который увеличил производство танков, Вернер *, который поднял производство авиационных моторов на небывалую высоту, Фридаг0 и Хайне20, которые в четыре раза увеличили производство самолетных корпусов и оборудования, Гайленберг21, который диктаторски руководит боеприпасами, Тике ®, который в четыре раза увеличив производство оружия, Дегеикольб|0, который значительно увеличил производство локомотивов, а также Порше п, который много сделал для проектирования танков, Мюллер 22 23 20 21 24 25 26 27 28, известный как «пушечный Мюллер», который проектировал наши орудия и прочее оружие, и Вольф, который вместе с частями вермахта несет ответственность за разработку боеприпасов, а затем мои ближайшие сотрудники Заур 28 и Шибер и, которые тоже выдвинулись из промышленности,— все они только лучшая часть среди многих других умов, которые своими знаниями и безупречным сотрудничеством с подразделениями вермахта совершили гигантское дело».
1) Пауль Пляйгер — председатель правления имперских заводов «АГ Герман Геринг».
2) Карл Краух — член правления «ИГ Фарбен».
3) Герман Рёхлинг — представитель правления и совладелец «Рёхлиигских железо- и сталеплавильных заводов ГмбХ».
4) Вальтер Роланд — член правления «Объединенных сталеплавильных заводов АГ».
5) Вильям Вернер —член правления «Ауто Унион АГ».
6) Карл Фридаг — член правления авиационных заводов «Хеишель АГ».
7) Ганс Хайне — член главного правления *АЕГ».
8) Эдмунд Гайленберг—член правления имперских заводов «АГ Герман Геринг».
9) Артур Тике — председатель правления завода «Гано-маг АГ».
10. Герхард Дегеикольб — член правления Немецкого машиностроительного завода АГ.
11. Фердинанд Порше — руководитель завода «Фольксваген ГмбХ».
12) Эрих Мюллер — директор в фирме «Фридрих Крупл
АГ».
13) Карл Отто Заур — руководитель технического ведомства в имперском министерстве вооружения и боеприпасов.
14) Вальтер Шибер — председатель правления Тюрииг-ского завода штапельного волокна и руководитель поставок вооружения в имперском министерстве вооружения и боеприпасов.
Цит. по: Вольфганг Руге и Вольфганг Шуман. Документы немецкой истории 1942—1945 гг. Франкфурт-на-Майне, 1977, с. 39—40.
очевидна. Поэтому коммунисты были и остаются решительными борцами за разоружение. Но и в лагере буржуазии не обошлось без разногласий в связи с явной подготовкой к войне.
ВИНА ГЕНЕРАЛОВ
К. Бахман: Все решило то, что верх одержали самые реакционные силы монополистической буржуазии. Не было единства и в штабе вермахта.
В. Реккерт: После 1945 г. историки утверждали, что по меньшей мере до 1938 г. в рейхсвере существовали военная и антивоенная партии.
К. Бахман: Тем самым пытались снять вину и ответственность с прусско-немецкого милитаризма... Тогдашние противоречия в рейхсвере касались не вопроса, следует ли вести войну, щ того, какие предпосылки необходимы для победоносиего похода, какие противники вермахту уже по плечу, как и в каком объеме следовало бы вооружать армию, каких союзников — заполучить.
Что касается запланированной войны против Советского Союза, то тут обошлось без разногласий. Не было единства в таком вопросе: следует ли сначала разгромить конкурентов и воспользоваться их потенциалом или надо искать союза с ними. Но последнее было связано с необходимостью впоследствии разделить с ними ожидаемую добычу. Пойти на это реакционнейшая часть немецкой буржуазии не могла. Многие буржуазные историки критикуют Гитлера только за то, что он избрал «неправильный вариант» войны.
В. Реккерт: Эти разногласия касались лишь планирования военных приготовлений...
К. Бахман: ...во всяком случае, второстепенных вопросов. Вопрос вопросов был таков: следует ли применить вновь созданную военную силу или нет—
В. Реккерт: О целях войны и методах ее ведения можно спорить лишь тогда, когда о них знают. Разногласия, которых мы сейчас касаемся, являются бесспорным доказательством того, что конкретные военные планы были реальностью, Германский гене-
4 зо
ральный штаб знал о них, он сам и* разрабатывал, как и план «Барбаросса». *
К. Бахмаи: Обвинять Гитлера и только его за подготовку и развязывание войны — значит идти против истины. Речь идет о попытках фальсифицировать историю немецкого фашизма и его грабительских войн и представить ее как результат деятельности одного-единствениого виновника, одного-единственно-го диктатора, без учета всех условий, сделавших; возможной такую деятельность. '
Кто командовал дивизиями 22 июня 1941 г? Кто поставлял им оружие, какие захватнические цели они преследовали? Ни национал-социалистское руководство, ни генеральный штаб Гитлера, ни владельцы концернов не могут быть освобождены от вины за их преступления против мира и человечности. Возвышение Гитлера до роли главнокомандующего стало возможным только благодаря монополистическому капиталу и руководящей военной касте.
В. Реннерт: Наглое поведение немецкого военного руководства, генерального штаба вермахта с момента, когда они стали обладать мощным военным потенциалом, действительно ужасающе. Это заставляет нас быть крайне бдительными в отношении агрессивных и человеконенавистнических тенденций военщины.
К. Бахман: События 1938 г. и их последствия нельзя расценивать как результат случайностей. Они были выражением принципиального согласия между фашистскими Политиками, ведущими представителями финансового капитала и военной кастой.
В. Реккерт: Положение и власть Гитлера как высшего военачальника были — во всяком случае к началу войны — прочными.
К. Ратсерт: 'Действительно, ни в одном империалистическом государстве не было подобной концентрации власти монополий и военщины. Гитлер, который все больше верил в свое «Особое» призвание, сам добивался этого. Когда он, примерно за 4 месяца до войны, отмечал свое 50-летие, он поощрительно выслушивал чрезмерное почитание и преклонение в свой адрес. Культ фюрера обретал уродливые формы фюреромании.
КУЛЬТ
В. Реккерт: Просматривая кинодокументы тех лет, следует помнить, что они не проливают свет на истинные цели и из них ничего нельзя узнать о манипуляциях с митингами.
К. Бахман: Два примера, взятые произвольно, могут это прояснить. В 1933 г. геббельсовское министерство пропаганды дало указание, чтобы в прессе не помещались фотографии Гитлера, которые показы-/ вают его за столом во время каких-либо банкетов. Это касалось вроде бы совершенно второстепенных вопросов. Но дело в том, что нацистская пропаганда во время мирового экономического кризиса разжигала кампанию против западных стран, в том числе и с помощью фотографий, изображающих чревоугодничающих министров этих стран.