Страница 50 из 94
Французское правительство собирается помочь Праге, если, конечно, Англия будет с ним солидарна. Однако в Лондоне полагают, что в действиях судетских немцев есть своя логика. Переубедить премьер-министра Чемберлена его французский коллега Даладье не смог даже при личной встрече. Английское правительство полагает, что Праге придется пойти на уступки. Однако и судетских немцев надо призвать к умеренности. На том в конце концов и порешили.
Однако Гитлер и его подручные вовсе не намерены следовать такому сценарию. В начале мая чешской спецслужбе стало известно о «необычной концентрации немецких воинских частей на границе Саксонии и Силезии». Вскоре становится известна и конкретная дата: вечером 22 мая, в день муниципальных выборов, произойдет массовое выступление судетских немцев, им на помощь придет вермахт.
Тогда президент Чехословакии Бенеш решил нанести упреждающий удар. В ночь на 21 мая он объявил частичную мобилизацию. Под военные стяги призвано 180 тысяч резервистов.
Такой решимости немцы не ожидали. Канарис в растерянности, он требует от своих агентов сведений о дальнейшем развитии событий. Впрочем, к следующей ночи ему становится ясно: на Германию чехи войной не пойдут, мобилизация не является полной.
Поуспокоились и чехи, обнаружив, что никаких войск на границе Саксонии нет. Тем более что германские власти повторяли, что не собираются угрожать Чехословакии. Казалось, инцидент исчерпан. Западные газеты запестрели карикатурами, изображавшими энергичного Бенеша и трусливого Гитлера: дескать, стоило дать ему отпор, как он испугался.
* * #
Фюрер между тем рвал и метал. Нет, он еще покажет чехам, где раки зимуют! Довольно клеветы в газетах! В ближайшее время надо разгромить Чехословакию! Срок акции был назначен на 1 октября 1938 года. В Европе снова запахло большой войной.
Абвер получил задание: вести не только разведку, но и заняться подрывной работой, а также пропагандой. «Пропагандистская война, — указывал Гитлер шефу абвера 20 мая, — должна, с одной стороны, запутать чехов, сломить их сопротивление, а с другой стороны, ободрить национальные меньшинства». Когда армия прорвет чешские укрепления, говорилось дальше, «важно будет сотрудничать с судето-немецким приграничным населением, перебежчиками из чехословацкой армии, а также организациями, которые займутся саботажем».
Вскоре все было готово. Осталось найти лишь повод для войны. Гитлер подает идею: «Что, если убьют посланника?..» В самом деле, первая мировая война началась после убийства в Сараево. Почему бы не повторить?..
Йодль заволновался: «Ни за что, ни про что убить соотечественника!..» И убийство не состоялось. Но вовсе не потому, что какого-то генерала взволновала судьба одного человека. Просто на сей раз в ход пошел другой сценарий. Кейтель и Канарис, склонившись над картой Чехословакии, кромсают ее на куски. Страна поделена на 7 зон. В каждой будут действовать особые боевые и диверсионные отряды. В день X обреченную республику захлестнет террор.
* 7 7
Однако чем ближе день X, тем тревожнее становилось на душе у Канариса. Он начал понимать, что начинается настоящая война, к которой Германия по-настоящему не готова. Будет уничтожено все, что создавали трудом целых поколений.
Генерал Бек, триумфально занявший Австрию, тоже догадался, что затевается авантюра, смертельно опасная и для армии, и для нации. 5 мая, едва узнав о планах войны, он составляет докладную записку, возражая против рискованных замыслов. Правда, он считает необходимым несколько замаскировать свои опасения; он пишет, что момент для насильственного решения чешского вопроса выбран неудачно: Германия не готова к длительной войне; Англия и Франция связаны с Чехословакией союзом; в перспективе ее поддержат и Россия с Америкой.
Едва взглянув на написанное, Гитлер бушует. Не выдерживает и Браухич: он больше не будет носить к фюреру крамольную писанину своего начальника генштаба. Бек уныло покоряется судьбе.
Тут на помощь ему приходят Канарис и Остер. Последний часами просиживает с генералом, обсуждая темы новых докладных записок. Канарис же уговаривает более напористого Гальдера помочь своему начальнику в доставке его депеш по назначению.
Обострение Судетского кризиса вызывает у Бека новый приступ бумагомарательства. Теперь он приводит не только военные, но и политические аргументы. 15 июля он пишет, что народ и часть армии не хотели бы воевать с Чехословакией. Он полагает, что военная проблема превратилась теперь «в вопрос доверия народа и армии к высшей армейской инстанции».
Следующая записка еще агрессивнее. Он предлагает организовать коллективный демарш генералов, то есть пригрозить фюреру общей отставкой всех высших чинов вермахта. Это, по мнению Бека, неизбежно приведет к «столкновению с СС». Поэтому надо «освободить немецкий народ и самого фюрера от кошмара ЧК и засилья бонз», которые погубят рейх и лишь подтолкнут народ к коммунизму.
Однако не надо видеть в этом, умолял Бек, какой-то заговор. Речь, напротив, идет о борьбе за Гитлера. Девиз Бека: «За фюрера! Против войны!» 7 ности коллективной отставки всех генералов. В итоге присутствующие согласились: да, с началом войны надо бы подождать, однако этим тихим поддакиванием все и окончилось. Исполняя волю фюрера, генералитет послушно пошел за ним дальше.
Поняв тщетность своих усилий, Бек сам подал в отставку. Последний человек, еще пытавшийся повернуть военную машину, покинул поле еще до начала сражения. Арена осталась за Геббельсом и его сподвижниками. Большая война стояла у порога.
* 7 7
«Я не могу больше в этом участвовать», — прошипел Канарис Эберхарду, одному из адъютантов Кейтеля. Встретившись в полутемном коридоре абверовского здания со своим другом, капитаном Вагнером, Канарис сказал ему: «Геббельса надо скидывать». Вагнер был ошарашен таким заявлением, но согласился со своим адмиралом.
Однако и демарш самого Канариса, и согласие Вагнера не стоило принимать всерьез. «Скидывать» одного из нацистских бонз — занятие не в стиле Канариса, да, видимо, и не в его силах.
Тогда шеф абвера попытался по-другому остановить военную машину Гитлера.
6 августа Бюркнер доложил шефу, что британский посол Невилл Хендерсон намекнул ему: в судетском вопросе Англия согласится на «любое разумное решение», лишь бы оно было «ненасильственным». Узнав об этом, Канарис снова попытался переубедить Гитлера— дескать, не стоит особо рисковать: англичане могут и рассердиться.
Однако Гитлер прислушивался прежде всего к таким любителям «острых политических блюд», как
Гиммлер и Риббентроп. А они уверяли, что Франция и Англия не посмеют прийти Праге на помощь. И, как показала история, оказались все-таки правы. Все потуги Канариса и его помощников оказались тщетны. Армия и страна упрямо готовились к вторжению.
* * #
3 сентября Гитлер диктует приказ: «Сконцентрировать войска на расстоянии двух дневных переходов от границы... 27 сентября в середине дня я объявлю верховному главнокомандованию день X».
Спустя четыре дня Карл-Герман Франк, заместитель Генлейна, организует митинг СНП в Остраве — моравском городе, который считался оплотом красных. Он закончился стычкой с полицией, в ходе которой избит один из депутатов от СНП. Генлейн и Франк тут же хлопают дверью — с Бенешем говорить больше не о чем! На силу надо отвечать силой. На западе Чехословакии вот-вот вспыхнет гражданская война. Вождь соседней Германии довольно потирает руки...
Канарис последний раз пытается предотвратить бойню. Он пишет отчет о том, что многие политические деятели за рубежом, даже в Италии, не очень-то одобряют военные действия. Руководство вермахта, ознакомившись с сочинением шефа абвера, было озабочено. Браухич отправляется к фюреру и целый час пытается отговорить его от войны.
7
# #
Можно не сомневаться, что к этой записке приложил руку и Канарис. Оба они — и Бек, и Канарис — в ту пору питают иллюзию, что даже тоталитарная система может быть хороша. Нужно лишь избавить режим от «радикалов».
Однако затея Бека обернулась вовсе не так, как рассчитывали ее организаторы. Браухич, прочитав сочинения своего начальника генштаба, решил не лезть на рожон. Да, как и обещал, он 4 августа на совещании всех руководителей сухопутных войск познакомил собравшихся с мнением Бека. Но при этом умолчал о соображениях насчет СС, о возмож-
7
# #
Можно не сомневаться, что к этой записке приложил руку и Канарис. Оба они — и Бек, и Канарис — в ту пору питают иллюзию, что даже тоталитарная система может быть хороша. Нужно лишь избавить режим от «радикалов».
Однако затея Бека обернулась вовсе не так, как рассчитывали ее организаторы. Браухич, прочитав сочинения своего начальника генштаба, решил не лезть на рожон. Да, как и обещал, он 4 августа на совещании всех руководителей сухопутных войск познакомил собравшихся с мнением Бека. Но при этом умолчал о соображениях насчет СС, о возмож-
7
# #
Можно не сомневаться, что к этой записке приложил руку и Канарис. Оба они — и Бек, и Канарис — в ту пору питают иллюзию, что даже тоталитарная система может быть хороша. Нужно лишь избавить режим от «радикалов».
Однако затея Бека обернулась вовсе не так, как рассчитывали ее организаторы. Браухич, прочитав сочинения своего начальника генштаба, решил не лезть на рожон. Да, как и обещал, он 4 августа на совещании всех руководителей сухопутных войск познакомил собравшихся с мнением Бека. Но при этом умолчал о соображениях насчет СС, о возмож-
7
# #
Можно не сомневаться, что к этой записке приложил руку и Канарис. Оба они — и Бек, и Канарис — в ту пору питают иллюзию, что даже тоталитарная система может быть хороша. Нужно лишь избавить режим от «радикалов».
Однако затея Бека обернулась вовсе не так, как рассчитывали ее организаторы. Браухич, прочитав сочинения своего начальника генштаба, решил не лезть на рожон. Да, как и обещал, он 4 августа на совещании всех руководителей сухопутных войск познакомил собравшихся с мнением Бека. Но при этом умолчал о соображениях насчет СС, о возмож-
7
# #
Можно не сомневаться, что к этой записке приложил руку и Канарис. Оба они — и Бек, и Канарис — в ту пору питают иллюзию, что даже тоталитарная система может быть хороша. Нужно лишь избавить режим от «радикалов».
Однако затея Бека обернулась вовсе не так, как рассчитывали ее организаторы. Браухич, прочитав сочинения своего начальника генштаба, решил не лезть на рожон. Да, как и обещал, он 4 августа на совещании всех руководителей сухопутных войск познакомил собравшихся с мнением Бека. Но при этом умолчал о соображениях насчет СС, о возмож-