Романовы

Пятнадцатого июня русские войска перешли Дунай у Зим-ницы. Александра II ждала радостная встреча в болгарском Систове. «Войска стояли шпалерами от самой переправы до города, — писал Игнатьев. — Энтузиазма, криков восторженных войска при виде царя и главнокомандующего описать невозможно. В городе приём был великолепный. Жители с духовенством и хоругвями в голове встретили царя, кричали “ура!”, “живио!”, бросались целовать руки, ноги. Болгары выбили окна в мечетях, разбросали листки корана и разграбили лавки мусульман, оставивших поголовно город».

Начало было удачным — взяты Никополь, Тырново, осуществлён переход Балкан; но затем начались упорные бои под Плевной и героическая оборона Шипкинского перевала от наступавших турок. Война выявила слабости командования, организации, снабжения, вооружения. Главнокомандующий, великий князь Николай Николаевич, оказался бездарным полководцем; не хватало кадровых офицеров; на вооружении у турок имелись немецкие и английские стальные орудия и скорострельные американские карабины-винчестеры.

Только в самом конце 1877 года произошёл перелом. Войска М. Д. Скобелева под Шейновом и Шипкой окружили турок, и их командующий Вессель-паша отдал русскому генералу свою саблю. Победители двинулись на турецкую столицу. 9 января 1878 года, по свидетельству Д. А. Милютина, Александр II воскликнул: «Если суждено, то пусть водружают крест на Святой Софии!» Но мечты оказались неосуществимы; европейские державы, прежде всего Англия, не желали разрушения Турецкой империи. Начались трудные дипломатические переговоры, которые закончились возвращением России контроля над устьем Дуная, потерянного после поражения в Крымской войне; на Балканах появилось новое независимое государство — Болгария.

На войне Александр прямо на поле сражения подбирал в свою коляску раненых, навещал их в госпиталях и награждал отличившихся. Во время кампании он жил в домах простых обывателей в селе Бела, городках Горный Студень и Порадим, перенёс приступ астмы, катар верхних дыхательных путей, лихорадку и дизентерию, но держался мужественно. Однако тяготы не прошли бесследно. По свидетельству очевидцев, «когда царь уезжал на войну, это был высокий и красивый воин, державшийся очень прямо, несколько склонный к полноте. Когда он возвратился, его с трудом можно было узнать. Щёки его отвисли, глаза потускнели, фигура согнулась, всё тело исхудало так, что казалось, это была кожа да кости. Несколько месяцев было достаточно, чтобы он превратился в старика». Александр II стал совсем седым, с исхудавших пальцев сваливались кольца.

Последний год

С фронта царь вернулся в декабре 1877 года. Но и в России покоя не было. Правительство думало не столько о продолжении реформ, сколько о борьбе с революционерами. Созданная в 1879 году законспирированная и централизованная организация «Народная воля» со своей типографией, бюджетом в 80 тысяч рублей и службой безопасности, агент которой долгое время работал в Третьем отделении, приступила к политическому террору. Их главной мишенью стал император, олицетворявший ненавистный режим. Александру долго везло: его поезд не сошёл с подорванных рельсов осенью 1878 года на пути из Крыма, он сумел уклониться от шести выстрелов в упор из револьвера на Дворцовой площади в апреле 1879-го, в феврале 1880-го опоздал к обеду, когда народоволец Степан Халтурин взорвал царскую столовую в Зимнем дворце. Царская семья не пострадала, но на месте взрыва, разнёсшего перекрытия двух этажей, погибли пять человек и ещё 37 были ранены.

В мае 1880 года скончалась императрица Мария. Едва прошло 40 дней, как Александр II в Царском Селе тайно обвенчался со своей Катей, которой пришлось ожидать этого дня 14 лет. Вскоре она получила титул светлейшей княгини Юрьевской. Позаботился государь и об обеспечении семьи: из своего капитала, составлявшего 12 миллионов 470 тысяч рублей, перевёл на имя жены 3,3 миллиона.

Его последняя любовь была искренней, но для династии опасной: Долгорукова родила от государя сына и двух дочерей и не скрывала желания добиться для них более высокого статуса. Конфликты с наследником и особенно с дамами из царской фамилии, на дух не переносившими «авантюристку», привели к тому, что в июле 1880 года государя хватил удар — на время отнялись рука и нога.

После Берлинского конгресса царь сосредоточил внимание на внутренних делах и постепенно стал вновь склоняться к тому направлению, которого придерживался в первые десять лет своего правления. В феврале 1880 года он назначил председателем Верховной распорядительной комиссии министра внутренних дел графа М. Т. Лорис-Меликова, известного не только боевыми заслугами, но и успешной борьбой с террором в бытность харьковским генерал-губернатором, сочетавшего подавление «крамолы» с либеральной программой. Александр II понимал и принимал её, говоря: «Был у меня один человек, который пользовался полным моим доверием. То был Я. И. Ростовцев (председатель Редакционных комиссий. — И. К.)... Ты имеешь настолько же моё доверие и, может быть, несколько более».

Лорис-Меликов, получивший для борьбы с революционерами диктаторские полномочия, предложил для успокоения общества включить в состав Государственного совета представителей от земств и городских дум для обсуждения вырабатываемых законопроектов. Александр II принял предложение «первого министра». Поданный 28 января 1881 года всеподданнейший доклад был одобрен на совещаниях высших чинов 9 и 14 февраля.

Первого марта император утвердил проект правительственного сообщения, призванного информировать подданных о готовящихся реформах:

«...Государь император, следуя влечениям своего любвеобильного сердца и желая явить новый знак монаршего доверия к своим верноподданным, по разсмотрении соображений министра внутренних дел в Особом совещании из высочайше назначенных к тому лиц, всемилостивейше соизволил одобрить основную мысль относительно пользы и своевременности привлечения местных деятелей к совещательному участию в изготовлении центральными учреждениями законопроектов по тем вопросам, которые признаны будут его величеством подлежащими ныне разрешению...

Подготовительные Комиссии учреждать из чинов правительственных ведомств и приглашённых, с высочайшего соизволения, сведущих, служащих и неслужащих, лиц, известных своими специальными трудами в науке или опытностью по разным отраслям государственного управления и народной жизни...

Общая Комиссия под председательством лица, непосредственно избранного высочайшею властью, составляется: а) из назначенных, по высочайшему повелению, к постоянному присутствованию в оной лиц, принимавших участие в работах подготовительных Комиссий; б) из выборных от губерний, в коих введено положение о земских учреждениях, и от некоторых значительнейших городов; и в) из назначенных особым порядком членов от тех местностей, в коих положение о земских учреждениях не действует.

От губерний, в коих введено положение о земских учреждениях, избирается в состав Общей Комиссии по одному или по два члена, соображаясь с населением губернии. Избрание предоставляется губернским земским собраниям. Члены от значительнейших городов избираются городскими думами в столицах по два, в прочих городах по одному...

Работы Общей Комиссии имеют значение совещательное. Учреждением её не изменяется существующий ныне порядок возбуждения законодательных вопросов и окончательного их обсуждения»71.

Царь сказал своим старшим сыновьям Александру и Владимиру: «Я дал своё согласие на это представление, хотя и не скрываю от себя, что мы идём по пути к конституции». Но путь этот виделся ему долгим, двигаться по нему предстояло его наследникам.

В тот же день в три четверти первого часа пополудни император выехал из Зимнего дворца в карете, сопровождаемой шестью конными казаками и четырьмя полицейскими в санях. По окончании развода караулов на обратном пути по набережной Екатерининского канала его ждали народовольцы Николай Рысаков и Игнатий Гриневицкий. Первая бомба повредила карету императора. Сопровождавший Александра II полицмейстер полковника. И. Дворжицкий рассказывал: