Страница 21 из 25
Попробуем разобраться во всех деталях этих историй.
Песня «Купите бублички» родилась во времена нэпа и приобрела необычайную популярность — в том числе в босяцкой и уголовной среде. В тексте есть абсолютно недвусмысленные указания на время создания песни. Так, в нем упоминается «инспектор с папкою», который «грозит на бублики забрать патент». В период «новой экономической политики» для ведения частной торговли требовался патент, который выдавался лицам, достигшим 16 лет. Разумеется, значительная часть торговцев предпочитала обходиться без патента. Вот что пишет Евгений Петров в воспоминаниях об Ильфе:
«В 1923 году Москва была грязным, запущенным и беспорядочным городом. В конце сентября прошел первый осенний дождь, и на булыжных мостовых грязь держалась до заморозков. В Охотном ряду и в Обжорном ряду торговали частники… Иногда раздавался милицейский свисток, и беспатентные торговцы, толкая пешеходов корзинами и лотками, медленно и нахально разбегались по переулкам. Москвичи смотрели на них с отвращением. Противно, когда по улице бежит взрослый, бородатый человек с красным лицом и вытаращенными глазами».
При этом торговлей вразнос занимались не только представители простонародья, у которых отец — пьяница, а мать — уборщица. Торговать бубличками, пирожками, овощами и прочим приходилось и представителям некогда имущих классов.
Г.Андреевский в книге «Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху. 1920—1930-е» пишет: «Как-то в 1923 году в народный суд милиционер привел девочку. Судья Иванова обратила внимание на ее опрятность, белый бант в светлых, немного вьющихся волосах и на книксен, который она сделала, войдя в кабинет. Из милицейского протокола следовало, что девочка занималась спекуляцией и оказала неповиновение работникам милиции. Вины своей она не отрицала. Судья стала разбираться, и выяснилось, что Нина, так звали девочку, старший ребенок в семье. Семья живет в подвале. Мать ходит на биржу труда, но устроиться на работу не может. Есть дома нечего. Все надежды семья возлагает на то, что Нина заработает на торговле яблоками — 50–70 рублей в день — и что-нибудь купит, чтобы не умереть с голоду. Патента на торговлю у Нины нет и быть не может, так как ей нет еще шестнадцати лет. А нет патента — торговля незаконная. Попала девочка в милицию. Продержали ее там до ночи, а потом отпустили, только она идти домой отказалась: страшно. В милиции посчитали такое поведение дерзостью и на следующее утро привели девочку в суд для наказания. Только судья оказалась не формалисткой. Взглянула с тоской на милиционера, вздохнула и девочку выпустила».
Самодеятельным предпринимателям следовало бояться не столько инспектора «с толстой палкою», который на самом-то деле ни за кем не гонялся. Куда более грозными оказывались сотрудники милиции, в чьи обязанности входила проверка патентов на уличную торговлю. Тот же Г.Андреевский отмечает:
«В марте 1924 года помощник начальника 12-го отделения милиции Соловьев и милиционер Гришин распили пол-литра водки и пошли проверять патенты на торговлю. В то время беспатентная торговля была очень модным занятием. Никто не хотел платить и уравнительный налог, составляющий 1 % с оборота. В 1925 году, например, ежедневно за беспатентную торговлю милиция штрафовала пятьдесят-шестьдесят мелких торговцев, правда, безрезультатно. Оштрафованный тут же, на глазах милиции, продолжал торговать, перейдя на соседний угол… Все это возмущало работников милиции. И вот, распалившись от алкоголя и законного негодования, Соловьев взял у одного торговца мануфактурный товар и бросил его в грязь, а после этого встал на него и начал топтать ногами».
Реалиями нэпа объясняется и то, почему «рублики», плаченные за бублики, «для республики всего милей». Денежная реформа 1923–1924 гг. в Советской республике ставила целью остановить инфляционные процессы (до реформы счет деньгам шел на миллионы и миллиарды). Был выпущен полноценный золотой советский червонец, в весовом отношении — точная копия царского, а также бумажный червонец с золотым обеспечением. Планировалось выпустить и более мелкие устойчивые банкноты. В официальной терминологии появились термины «твердые деньги», «твердая валюта» — так называли рубль, который должен был конкурировать с иностранной валютой. Кстати, в это время в лексиконе беспризорников и босяков появляется слово «валюта», означающее деньги вообще, а вовсе не иностранные.
По поводу автора песни существуют расхождения. Дмитрий Сергеевич Лихачев вспоминал: «Член-корреспондент АН СССР известный литературовед Леонид Тимофеев в молодости сочинил чрезвычайно популярную у шпаны песенку: «Купите бублички»… Под музыку «Бубличков» в 20-е годы танцевали фокстрот, а в Соловецком театре отбивала чечетку парочка — Савченко и Энгельфельдт. Урки ревели, выли от восторга (тем более что артисты были «свои»)».
Тимофеева называет автором «Бубличков» и ученица Николая Гумилева поэтесса Ирина Одоевцева в мемуарах «На берегах Невы», рассказывая о своих занятиях в петроградском «Институте Живого Слова» в 1918 году:
«Мы — слушатели «Живого Слова», «живословцы» — успели за это время не только перезнакомиться, но и передружиться…
Самый «заметный» из поэтов, Тимофеев, жил, как и я, на Бассейной, 60 и, возвращаясь со мной домой, поверял мне свои мечты и надежды, как брату-поэту, вернее, сестре-поэту.
Это он, много лет спустя, сочинил знаменитые «Бублички», под которые танцевали фокстрот во всех странах цивилизованного мира: