Страница 139 из 140
Она взяла Джейса за руку, когда все вышли из шатра, Изабель бросилась к своему брату, чтобы тот еще взял с собой Магнуса. До этого Клэри хотелось побыть с Джейсом наедине, сейчас же ей хотелось быть со всеми.
Ей казалось, что она любит Джейса целую вечность, любит так сильно, что порой ей кажется, она может умереть от этой любви, потому что она нуждалась в ней, но при этом та была ей не доступна. Но теперь все по-другому: отчаяние сменилось покоем и тихим счастьем. Теперь она больше не чувствует, что каждое мгновение с ним приведет к возможной катастрофе. Теперь она может представить все мгновения с ним, будь то мирные, забавные, случайные или расслабленные. Ей больше ничего не хотелось, только спускаться к озеру у фермерского домика со своими друзьями и праздновать этот день.
Перейдя через горный хребет и выйдя на дорожку к озеру, она оглянулась назад и увидела стоящих у шатра Джослин и Люка, наблюдающих за ними. Люк улыбался ей, а мама помахала рукой, а потом ударила по ладони своего новоиспеченного мужа. У них было все то же самое, подумала она: годы разлуки и печали, а теперь целая жизнь вместе. Целая жизнь, наполненная мгновениями. Девушка помахала рукой в ответ и поспешила догнать своих друзей.
Магнус стоял, прислонившись к внешней стене сарая и наблюдая за увлеченным разговором Тессы и Клэри, когда к нему подошла Катарина. В волосах у нее были голубые цветы, подчеркивающие ее сапфировую кожу. Он посмотрел в дальний конец сада, где озеро мерцало, словно вода в ладонях.
— Ты выглядишь обеспокоенным, — проговорила Катарина, дружелюбно кладя руку ему на плечо. — Что такое? Я видела, как ты целовался с тем Сумеречным мальчишкой, так что дело не в этом.
Магнус покачал головой.
— Нет. У нас с Алеком все хорошо.
— Еще я видела, как ты разговаривал с Тессой, — сказала Катарина, вытянув шею, чтобы посмотреть. — Так странно видеть ее здесь. Тебя это беспокоит? Прошлое и будущее встречаются — должно быть, это чудно.
— Возможно, — ответил Магнус, хотя сам так не считал. — Старые призраки, тени упущенных возможностей. Хотя мне всегда нравилась Тесса и ее мальчики.
— Ее сын — еще тот тип, — сказала Катарина.
— Как и дочь, — рассмеялся Магнус, но его голос надломился, словно веточка зимой. — Я чувствую, что последние дни прошлое слишком сильно давит, Катарина. Повторение старых ошибок. Я кое-что слышал о размолвках среди нежити, слухи о наступающем раздоре. Волшебный народ очень гордый, самый гордый, они не смирятся с тем, что Конклав их пристыжает, без расплаты.
— Они гордые, но терпеливые, — возразила Катарина. — Чтобы отомстить, они могут очень долго ждать, целые поколения. Так что сейчас не стоит бояться еще не опустившейся тени.
Магнус не смотрел на нее, он глядел на шатер, где Клэри разговаривала с Тессой, где Алек, смеясь, бок о бок стоял с Майей и Бэтом, где Изабель и Саймон танцевали под музыку, исполняемую на фортепьяно Джейсом — навязчивые нотки Шопена напоминали ему о другом времени и звуках скрипки на Рождество.
— А-а, — протянула Катарина. — Ты беспокоишься о них. Беспокоишься о том, что тень падет на твоих любимых людей.
— На них самих или их детей.
Алек отделился от остальных и направился по холму в сторону сарая. Магнус смотрел, как его темная тень двигалась на фоне темного неба.
— Лучше любить и бояться, чем не чувствовать ничего. Иначе мы ожесточимся, — сказала Катарина и коснулась его руки. — Кстати, я сожалею о Рафаэле. У меня не было возможности раньше этого сказать. Я знаю, что однажды ты спас ему жизнь.
— А он спас мою, — ответил Магнус и поднял голову, когда Алек подошел к ним. Молодой человек вежливо поклонился Катарине.
— Магнус, мы собираемся спуститься к озеру, — сказал он. — Хочешь с нами?
— Зачем? — спросил Магнус.
Алек пожал плечами.
— Клэри говорит, там хорошо, — ответил он. — Ну, я и раньше его видел, но в тот раз из него поднимался огромный ангел, чем очень меня отвлекал. — Он протянул руку. — Пошли. Все идут.
Катарина улыбнулась.
— Carpe diem, — сказала она Магнусу. — Не трать время на самоедство. — Она подобрала юбки и побрела в сторону деревьев, ее ножки были похожи на голубые цветы в траве.
Магнус взял Алека за руку.
У озера летали светлячки и освещали ночь своими мерцающими вспышками. Группа расстелила куртки и покрывала, которые Магнус извлек из ниоткуда, как он утверждал. Хотя Клэри подозревала, что они были законным образом взяты из магазина мебели.
В озере, похожем на серебряную монету, отражалось небо и тысячи звезд. Клэри слышала, как Алек называл Магнусу созвездия: Лев, Лук, Пегас. Майя скинула туфли и босиком ходила вдоль берега озера. Бэт следовал за ней, а потом неуверенно взял ее за руку.
Она ему разрешила.
Саймон и Изабель, шепчась, льнули друг к другу. Время от времени Изабель смеялась. Ее лицо светилось ярче, чем в последние месяцы.
Джейс сел на покрывало и потянул Клэри за собой, его ноги оказались по обе стороны от нее. Она прислонилась к нему спиной, чувствуя у своего позвоночника успокаивающее биение его сердца. Его руки обвились вокруг нее, а пальцы коснулись Кодекса на ее коленях.
— Что это?
— Подарок, для меня. И еще один для тебя, — сказала она и, взяв его руку, начала открывать один палец за другим, пока вся его ладонь не оказалась раскрыта. Она вложила в нее слегка потертое серебряное кольцо.
— Кольцо Эрондейлов? — недоуменно произнес он. — Откуда ты…
— Раньше оно принадлежало Джеймсу Эрондейлу, — ответила она. — У меня нет под рукой семейного древа, так что я не знаю, что это значит, но он явно был одним из твоих предков. Я помню, ты говорил, что Железным Сестрам придется сделать тебе новое кольцо, потому что Стивен не оставил его тебе — но теперь оно у тебя есть.
Он надел его на палец правой руки.
— Каждый раз, — тихо проговорил он. — Каждый раз, когда я думаю, что потерял часть себя, ты возвращаешь ее мне.
У нее не было слов, поэтому она ничего не сказала, лишь развернулась в его руках и поцеловала в щеку. Под ночным небом он был прекрасен, свет звезд лился на них, переливаясь в его волосах, глазах и на кольце Эрондейлов, сверкающем на пальце, — напоминании о том, что было и что еще будет.
Мы все состоим из кусочков того, что помним. Мы держим в себе надежды и страхи тех, кто любит нас. И пока есть любовь и воспоминания, ты ничего не потеряешь по-настоящему.
— Тебе нравится имя Эрондейл? — спросил он.
— Это же твое имя, так что оно мне нравится, — ответила она.
— Ну, у меня могли оказаться и плохие имена, — сказал он. — Кровопалк. Небоворон.
— Кровопалк не может быть именем.
— Да, оно может впасть в немилость, — признал он. — С другой стороны, Эрондейл звучит мелодично. Даже можно сказать, нежно. Подумай, как звучит «Клэри Эрондейл».
— Боже мой, оно звучит ужасно.
— Мы все должны чем-то жертвовать ради любви. — Он ухмыльнулся и потянулся, чтобы забрать у нее Кодекс. — Старый. Старинное издание, — сказал он, переворачивая его. Надпись сзади принадлежит Мильтону.
— Конечно, ты ее знаешь, — ласково проговорила она и прижалась к нему, пока он крутил книгу в руках.
Магнус развел костер, весело пляшущий на берегу озера и поднимающий в небо искры. Отражение огня промелькнуло на красном ожерелье Изабель, когда та повернулась что-то сказать Саймону, ярко заблестело в глазах Магнуса и воде озера, превратив рябь в золотые линии. Оно осветило надпись сзади на обложке Кодекса, когда Джейс тихим, как музыка в блестящей темноте, голосом читал Клэри вслух следующие слова:
«Свободно служим,
Ибо свободно любим; в нашей воле