Новгород и Ганза

Что касается третьего двора немецких купцов, то упоминание о нем встречается единственный раз в торговом договоре 1259 г., заключенном Новгородом с Готским берегом, Любеком и немецкими городами: «А которых трее дворць въпросили ваша братья поели, а техъ ся есмы отступили по своей воли». Поскольку в это время в Новгороде уже существовали Готский и Немецкий дворы, вряд ли речь шла о получении немецкими купцами еще трех дворов. Очевидно, как отмечал Л. К. Гётц, данная статья лишь подтверждает существование в Новгороде имевшихся дворов, два из которых хорошо известны, а третьим двором был двор гильдии, упомянутый в проекте договора 1268 г. как проданный готами.

Два сохранившихся свидетельства о третьем иноземном дворе не позволяют пока сколько-нибудь ясно представить, когда и где он был устроен. Возможно, в XII в. наряду с основным Готским двором с церковью св. Олафа готы имели еще небольшой двор, который они продали в период между заключением торговых договоров 1259 и 1269 гг. Во всяком случае, в последующее время третий иноземный двор в источниках ни разу не упоминается.

ГЛАВА III.

ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЕ СВЯЗИ НОВГОРОДА В XIII веке

Доганзейский период

Строительством в Новгороде Немецкого двора с церковью св. Петра в 1192 г. и заключением договора 1191–1192 гг. начинается новый период в торговых связях Новгорода на западном направлении. Ведущее положение в них стала занимать не община купцов Готланда, а община немецких купцов, которые обосновались на острове во второй половине XII в. и постепенно вытеснили готландцев в новгородской торговле, взяв контроль над ней в свои руки. К концу XII в. Готланд утратил значение самостоятельного центра балтийской торговли и с этого момента вся западная торговля Новгорода проходила под эгидой немецких купцов, монополизировавших торговлю в балтийском регионе.

Ничтожно мало сохранилось источников о новгородско-немецких торговых взаимоотношениях в рассматриваемое время, сведения о них приходится собирать буквально по крупицам. В 1201 г. произошел новый конфликт между торговыми партнерами, о чем в новгородской летописи содержится глухое упоминание: «А варяги пустиша без мира за море», и через строчку записано: «А на осень придоша Варязи горою на мирь, и даша имъ миръ на всей воли своей». В отличие от событий 1188 г., очевидно, этот конфликт был быстро улажен на основании заключенного в 1191–1192 гг. договора.

Это известие — первое свидетельство существования наряду с морским путем, которым готландские и немецкие купцы пользовались в XII в., торгового пути по суше («горою»). Данное обстоятельство сыграло со временем важную роль в возрастании роли ливонских городов— Риги, Ревеля, Дерпта— в торговле Новгорода с Ганзой.

В начале XIII в. немецкие купцы получили от князя Константина (1205–1207) некоторые привилегии, на которые они ссылались 60 лет спустя при заключении нового договора с Новгородом.

В латинской редакции договора 1270 г. имелась статья, согласно которой дорога от Готского двора к торгу, шедшая мимо княжеского двора, должна была быть свободной от построек по праву, данному еще князем Константином. В дальнейшем, вплоть до 50-х годов XIII столетия, письменные источники не содержат сведений о торговле Новгорода с немецким купечеством.

О первой скре

Важным фактором в регулировании взаимоотношений между новгородскими и немецкими купцами, установлении определенных правил ведения торговли, устройстве иноземных дворов в Новгороде и правил проживания в них стала выработка устава Немецкого двора, известного под названием «скра».

Первая дошедшая до нас скра относится ко второй четверти XIII в (ил. 3). Упоминание в ней церкви Марии на Готланде, освященной в 1225 г., не позволяет датировать данную редакцию скры более ранним временем. Вместе с тем несомненно существование определенных правил и в более раннее время, о чем говорится во введении к основным статьям: «Предписано правду, которая издревле была и существовала в новгородском немецком дворе, так блюсти и ныне всем тем, которые обыкновенно приезжают в упомянутый двор водою или сухим путем» (см. Приложение).

1 скра состоит из 9 статей (текст разделен на статьи издателем), в которых определены порядок выбора старосты и его помощников, содержание священника во дворе и его оплата, права и обязанности купцов. В них были обусловлены привилегии купцов, прибывающих водным путем, перед сухопутными гостями, устанавливалась пошлина в казну св. Петра, которую платили все купцы, приезжающие торговать в Новгород. Одна из статей регулировала отношения между самостоятельными купцами, называемыми meisterma

Скра устанавливала правила охраны двора, которую должны были нести по очереди все его жители, как морские, так и сухопутные гости. За неявку на охрану двора назначался штраф в 1 марку кун, за отсутствие на ночном дежурстве виновный платил 1 марку серебра.

В I скре определялись и некоторые правила торговли, из которых главное заключалось в том, что никто не должен торговать с русскими в церкви св. Петра. За нарушение этого постановления налагался штраф в 10 марок серебра — самый большой штраф, предусмотренный I скрой.

Конец скры содержал постановление, по которому остаток общественной суммы, собранной в течение года во дворе, отсылался на Готланд в кассу церкви св. Марии и ключи от этой кассы находились у властей Любека, Зёста, Дортмунда. Два последних города, находившиеся в непосредственной близости один от другого, представляли группу вестфальских городов и, очевидно, совместно вели торговые дела этой группы, потому и названы оба как хранители ключей. Хранение ключей от общественной кассы в перечисленных пунктах делает очевидным вывод о том, что представители названных групп городов и купеческой общины на Готланде чаще других ездили в это время в Новгород с торговыми целями.

Исследователи отмечают тесную связь текста первой скры с правовыми нормами немецкой купеческой общины на Готланде.

О договоре 1259–1260 гг.

К XIII столетию относятся два торговых договора, сохранившихся до наших дней. Один из них был заключен в 1259 г. от имени князя Александра Невского, его сына Дмитрия, посадника Михаила, тысяцкого Жирослава и всех новгородцев с немецким послом Шифордом, любекским послом Тидриком и готским послом Ольстеном. Как и предыдущий, этот документ не содержит даты и датируется поэтому разными авторами в рамках 1259–1263 гг. Чаще всего заключение этого договора комментаторы связывали с победоносным походом русских князей во главе с новгородским князем Дмитрием на Юрьев (Дерпт) в 1262 г.

Однако, как верно заметил Гётц, этот договор не мог иметь отношения к названному походу, так как невероятно, чтобы новгородцы после столь удачного похода брали бы на себя обязательства удовлетворить жалобы немецких купцов и устранить затруднения в новгородско-немецкой торговле, зафиксированные в договорной грамоте. Кроме того, трудно установить связь между военным походом на Юрьев и торговыми делами Новгорода с Готландом и немецкими городами. Напомню, что в заключении договора принимали участие любекский и готский послы, чье участие вряд ли было бы правомерным при решении спорных вопросов между Новгородом и Юрьевом.

Несомненно, что рассматриваемый договор, относящийся к числу торговых, был заключен после очередного конфликта между торговыми партнерами. Русские источники не содержат никаких сведений по этому поводу, в то время как в немецких сохранилось письмо Ревеля, отправленное в конце июня 1259 г. в Любек в ответ на его жалобу о несправедливостях и насилиях, чинимых немецким купцам в Новгороде. В ответ на жалобы Любека Ревель высказал свою верность Любеку и всему немецкому купечеству и готовность защищать интересы последнего во всех делах. Это письмо Ревеля — первое свидетельство причастности ливонских городов к делам торгового двора немецких купцов в Новгороде. В первой половине XIII в. каждый из этих городов (Рига, Ревель, Дерпт) достигли значительного политического и экономического развития, стали важными торговыми пунктами на Балтике.