Новгород и Ганза

С середины XIII в. немецкие купцы, организованные в товарищества, прочно обосновались не только на Балтийском и Северном морях, но и на их побережьях, создавая там немецкие городские поселения или торговые фактории. Уже на рубеже XII—XIII вв. были образованы немецкие торговые дворы в Брюгге, Лондоне, Новгороде. В течение второй половины XIII в. региональные городские союзы то распадались, то снова периодически создавались в виду общей опасности.

Хроника событий второй половины XIII в.

События конца 60-х годов XIII в. демонстрируют возросшую роль Ливонского ордена в торговых связях Новгорода с его западными партнерами. В это время Орден активно расширял свои территории, приближаясь к западным границам Новгородской земли, что неизбежно вело к столкновению с Новгородом. Особенно обострилась борьба между Новгородом и Орденом в конце 60-х годов. Один из военных походов, организованных в это время, закончился в феврале 1268 г. Раковорской битвой, в которой новгородцы, несмотря на большие потери, одержали победу. После этого Орден решил прибегнуть к экономическим мерам и обратился к Любеку с просьбой не доставлять в Новгород товары и объявить ему торговую блокаду. Любек согласился с этим, как отмечают исследователи, с явной неохотой, поскольку заключенный незадолго до этого и ратифицированный в 1265 г. договор вполне устраивал немецких купцов, обеспечивая им необходимые гарантии в торговле. Любек принял предложение орденского магистра с условием, что в мирном договоре будет обеспечено старое право немецких купцов иметь свободное торговое сообщение с Русью. Уже в июне 1268 г. магистр просил Любек прислать послов для заключения мирного договора, особенно для выработки постановлений, касающихся торговых дел, но никаких товаров на Русь пока не отправлять. Об этом же написала в Любек и Рига, что свидетельствует об участии этого города в новгородско-немецких торговых делах. Приехавшие осенью 1268 г. в Новгород послы Любека передали свои предложения, однако торговое соглашение тогда не было заключено. Эти предложения сохранились в архиве Любека в виде написанного по-латъши немецкого проекта договора. Новгородцы не приняли данный проект и выработали собственный вариант договора, исключив те статьи латинского проекта, которые казались им неприемлемыми. Русский договор в подлиннике не сохранился, известен его нижненемецкий перевод, находящийся также в Любекском архиве.

Договор 1269–1270 гг.

Оба эти документа, немецкий проект и русский договор в переводе на нижненемецкий (ил. 5), с момента их публикации привлекли пристальное внимание исследователей. Пожалуй, ни один из торговых договоров не вызвал столь противоречивых мнений относительно достоверности и времени составления, как рассматриваемые здесь документы.

Наиболее полные обзоры существующих в исторической литературе точек зрения, анализ статей договора содержатся в работах И. Е. Андреевского, Э. Боннеля, Л. К. Гётца, В. Реннкампа (см. Библиографию). А. Л. Хорошкевич посвятила этому договору специальную статью, где суммировала прежние выводы и проанализировала причины заключения данного договора. Мнения о дате русского варианта договора расходятся, разные исследователи называют 1269 или 1270 гг. как время составления русского текста, которое пока не может быть уточнено из-за отсутствия достаточных сведений. Во всяком случае, к апрелю 1270 г. торговое соглашение уже вступило в силу, поскольку 21 апреля 1270 г. в Любек была отправлена грамота, сообщающая немецким купцам, что торговля с Новгородом открыта.

Большинство исследователей, начиная с первого издателя договора Сарториуса, считали русский вариант подлинным договором, несмотря на отсутствие в конце документа обязательной формулы крестоцелования и печатей. Вместе с тем время от времени возникали сомнения в его подлинности, в результате чего в источниковедческой литературе утвердилось представление, что русский вариант договора был так же, как и немецкий, только проектом. Однако нет причин сомневаться в достоверности рассматриваемого документа. Замечу, что его начальная формула несет все признаки настоящего договора, в ней перечислены все те лица, от имени которых договор был заключен. С русской стороны в нем участвовали князь Ярослав Ярославич, посадник Павша, тысяцкий Ратибор, старосты и весь Новгород, с немецкой — посол Любека Генрих Вуленпунде и готские послы Лудольф Добрике и Якоб Куринге. Отсутствие обычной крестоцеловальной формулы в конце, возможно, связано с тем, что до нас дошел только перевод русского текста на нижненемецкий язык, в то время как сам подлинник договора на русском языке, снабженный крестоцеловальной формулой и печатями, не сохранился.

Это наблюдение нашло поддержку в разработанных Е. Р. Сквайре языковых и тексто-лингвистических критериях для оценки русско-ганзейских грамот, а также палеографических особенностях нижненемецкой грамоты. Проведенный исследовательницей анализ текста практически не оставляет сомнений в том, что данная грамота являлась переводом подлинного русского договора (см. главу VII). Не следует забывать и о том, что еще в 1554 г. при восстановлении ганзейской конторы в Новгороде и отправке в связи с этим посольства к Ивану IV на ганзейском съезде в Любеке был прочитан данный договор, названный привилегией князя Ярослава.

По содержанию оба документа, немецкий проект 1268 г. и русский договор 1269 г., очень близки друг к другу, что прослеживается даже в порядке постановлений. Немцы в своих требованиях исходили из того, чтобы иметь в Новгороде такие же права, какие они имели в других странах. Кроме того, учитывая опыт торговли с Новгородом, они стремились оговорить вплоть до мелочей свои права и обязанности против возможных в будущем обвинений и обманов. Новгородцы же в соответствии со своими интересами принимали, изменяли или отклоняли эти требования, что хорошо прослеживается при постатейном анализе немецкого проекта и русского договора. Обращает на себя внимание стремление новгородцев к монопольной торговле с немцами, что заставило их отклонить статью немецкого проекта о разрешении гостевой торговли, т. е. торговли немецких купцов с неновгородцами. Стремление Новгорода к монополизации немецкой торговли нашло отражение и в докончаниях с князьями. Именно в это время впервые в договоре Новгорода с князем Ярославом Ярославичем появляется статья, запрещающая князю прямую торговлю с немцами и ограничивающая его действия по отношению к иноземным факториям: «А в Немецьком дворе тобе торговати нашею братиею; а двора ти не затваряти; а приставов ти не приставливати». Это условие в дальнейшем почти без изменений повторялось во всех докончаниях Новгорода с князьями вплоть до 1471 г.

Немецкий проект во многом подробнее и детальнее обсуждает разные стороны торговых взаимоотношений между новгородскими и немецкими купцами. Это отражено в статьях о безопасности торгового пути в пределах новгородской территории, размерах проезжей пошлины, о движении вверх и вниз по Волхову, о весах и гирях, мерах длины. Кроме того, в немецком проекте имеется ряд статей, не принятых русской стороной. В них немцы оговаривали право свободы своих гостиных дворов от любого вмешательства со стороны новгородских властей и жителей города, настаивали на том, чтобы дворы имели право убежища (т. е. находившиеся во дворе лица, в том числе и преступники, не подлежали выдаче новгородским властям). Примечательна одна из последних статей немецкого проекта, в которой оговариваются права Готского двора: «Дорога от Готского двора через двор князя вплоть до рынка будет свободна и незанята строениями на основе привилегий, которые дал князь Константин; также около двора тех же готов, в соответствии с древним правом не должны ставиться постройки на расстоянии 8 шагов и не должно устраиваться нагромождения дров и ничего на нем [дворе] не должно происходить кроме их воли. Также возле двора гильдии, который готы продали, они не обязаны ремонтировать мостовую»[5].

5

Перевод Д. А. Дрбоглава.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.