Роберт — хранитель железа

Тиму трудно было скрыть свою радость. Однако он сделал над собой усилие и состроил вполне равнодушную мину. Но тут отец сказал нечто такое, от чего Тим снова впал в отчаяние. Единственная надежда, что кто-нибудь найдёт эту бумагу и переправит в надлежащее место. Завтра дадим в газету объявление, пообещаем приличное вознаграждение.

Больше отец ничего не сказал, а Тим ничего не спросил. На сердце мальчика лёг камень. Безусловно, найдётся не один человек, готовый ради вознаграждения тщательно изучить все до единой бумаги, которые подвернутся ему под руку, пока поиски не увенчаются успехом. В таком случае Железный Роберт прав, выхода нет.

Вначале Тим не хотел говорить Железному Роберту про объявление в газете, но тот так дотошно расспрашивал о новостях, что Тиму пришлось ему всё выложить. Железный Роберт ничего не сказал на это; он подошёл к своему ударному инструменту и опять долго играл Большой Прощальный Вальс. На этот раз железные пластинки под его кулачками звенели особенно жалобно. Когда он закончил и с поникшей головой сел перед своим музыкальным инструментом, Тим легонько похлопал его по плечу.

— Крепись, Роберт! — сказал он прерывающимся голосом. Железный Роберт кивнул.

— Нам неведом страх, мы идём — трах-трах, — произнёс он.

В этот момент из-за чёрного бака появился Маукам. Он всего лишь второй или третий день выходил на улицу и не мог отлучаться надолго, чтобы не волновать Коосу. Но несмотря на это, Маукам всё же время от времени наведывался на склад старого железа навестить друзей.

Сегодня Маукам вел себя странно. Он словно был чем-то встревожен, часто оглядывался, будто за ним кто-то шёл, прерывисто и беспокойно лаял.

— В чём дело, Маукам? — спросил Тим пса.

Маукам опять оглянулся и два раза подряд быстро пролаял.

— Что-то мне кажется это подозрительным, — объявил Железный Роберт. — Маукам как будто говорит, что он не один, а вдвоём! Я на всякий случай залезу сюда в шкаф, пока все не выяснится.

Роберт прыгнул и прилепился к зелёному сейфу.

Тотчас же из-за угла вышел странный паренёк. Он был на полголовы ниже Тима, в натянутой на уши белой с козырьком шапочке, какие носят на певческих праздниках, в синих, забрызганных известкой штанах, доходящих до середины голени, помочи завязаны накрест узлом. Клетчатая рубашка у парня была спереди такой грязной, что разобрать, какого она цвета, оказалось невозможно, разве только, если смотреть со спины.

В руках у незнакомого мальчишки был большой воздушный змей, пышный хвост которого волочился по земле.

— Гав! — виновато пролаял Маукам, будто хотел сказать: «Не сердитесь, что я привёл его с собой, я никак не мог от него избавиться».

— Ты, парень, не бойся! — крикнул Тиму хозяин воздушного змея. — Он, разрази его гром, не кусается!

Тим рассмеялся.

— Я никогда в жизни не боялся Маукама. Смотри, как бы он тебя самого не укусил!

— Тсс! — презрительно прошипел незнакомый паренёк. — Меня ещё ни одна собака за ногу не хватала.

Он остановился, посмотрел на свои исцарапанные, в ссадинах ноги, где ещё ясно виднелись коричневато-жёлтые следы йода, и добавил:

— Вот только эта дура овчарка, разрази её гром, что живёт на углу Нурме, кидается.

— А она что — на тебя кинулась? — сочувственно спросил Тим.

— Ага, разрази её гром! Не успел я ещё трёх яблок сунуть за пазуху, как она со страшным рычаньем вцепилась мне в ногу.

Волоча за собой змеиный хвост, паренёк подошёл к Тиму, посмотрел на него из-под козырька шапочки и требовательно спросил:

— А почему ты его так странно назвал… Паукам, что ли?

— Не Паукам, а Маукам, — наставительно произнес Тим. — Потому что так его зовут, если ты этого ещё не знаешь.

— А вот и нет! — хрипло засмеялся чужой мальчик.

— Как так нет? — рассердился Тим. — Я очень хорошо знаю Маукама!

— Тсс! — опять протяжно прошипел тот. — Я и сам его отлично знаю с тех пор, когда он был ещё вот та-акой маленький.

Мальчишка расставил руки на ширину помочей и показал, каким маленьким был тогда Маукам.

— И как же по-твоему его зовут? — немного обиженно спросил Тим.

— Его зовут… его зовут… мм… разрази меня гром, выскочило из головы. А ты не смейся, как только вспомню — скажу.

— Ха-ха! — всё же рассмеялся Тим. — Теперь-то ты точно врёшь!

— Чего это ради я, разрази меня гром, стану врать! — заорал тот.

— Я знаю, он раньше жил у другого дядьки, но тот не умел обращаться с собакой, ничего, кроме конфет, есть не давал и часто бил.

Тогда пришли старики из этого собачьего клу-ку-клум-ба, или как его там, ну где все они на учёте стоят…

— Из клуба собаководства, что ли? — подсказал Тим.

— Ну да, я так и сказал, разрази меня гром. Пришли и забрали, и тогда он достался дядьке Яанусу. Тогда он был вот та-аким маленьким щенком. Этот дядька Яанус живёт в доме рядом с нами. Но сейчас он там не живёт, он надолго уехал в какую-то Ниге-Ригу, это почти там же, где сама Рига, только чуть подальше, разрази её гром.

— В Нигерию, — с видом знатока опять поправил Тим.

— Я и сказал, в Ниге-Ригу! — заорал тот и зло уставился на Тима.

— Ты что всё время меня поучаешь?

— Больше не буду, — пообещал Тим.

— Тсс… — обиженно прошипел мальчишка. — Все только и делают, что учат, жутко умные стали, разрази их гром. А сейчас он временно живёт у одной старухи, это я тоже знаю.

Маукам уселся рядом с мальчишками и по очереди стал смотреть на них своими большими грустными глазами.

Тим услышал, как тихонько скрипнула железная дверца. Это выглянул Железный Роберт, которому тоже хотелось послушать, о чём говорит этот глупый мальчишка.

— Что ты собираешься делать с этим змеем? — спросил Тим, чтобы развеселить парня. Глаза у мальчишки загорелись.

— Запущу его в воздух. Здесь жутко шикарная площадка, он хорошо взлетит.

Мальчишка по локоть засунул свободную руку в карман штанов, долго шарил там и под конец вытащил оттуда катушку толстых чёрных ниток. Привязав нитку к верёвке от змея, он приказал Тиму:

— Пошли, старик, выберемся из этой рухляди. Ты подержишь хвост змея, пока тот взлетит. Мне, разрази меня гром, как раз нужен был второй человек.

Тим бросил взгляд на приоткрытую дверцу сейфа.

— Да нет, мне неохота, — сказал он.

— Пошли, — со злостью топнул ногой незнакомый мальчишка.

Тут его взгляд упал на змея. Он, по всей вероятности, зацепился за какую-то корягу: в середине зияла большая, с рваными краями, дыра.

— Разрази меня гром! — выругался мальчишка. — Где только я его порвал? — Он растерянно огляделся по сторонам, а затем спросил у Тима: — У тебя бумага есть?

— Дома есть, — ответил Тим.

— Тсс… Дома! — сказал тот. — У меня дома, может быть, самолёт с прицепом. А здесь у тебя нет?

Тим покачал головой.

Тут мальчишка что-то вспомнил.

— Погоди, я ведь нашёл отличную плотную бумагу, когда шёл сюда, — сказал он и сунул руку в другой карман. Вынув оттуда сложенный лист бумаги, он стал тщательно его разглаживать, а кончив, победоносно помахал ею перед лицом Тима.

— Смотри, разрази её гром!

Это был большой, с отпечатанным текстом, с подписями и печатями лист бумаги. Внезапно взгляд Тима остановился на словах в верхнем углу листа.

— РАЗРЕШЕНИЕ НА ВЫВОЗ СКЛАДА СТАРОГО ЖЕЛЕЗА! — прочитал он громко.

— Это страшно важная бумага! Где ты её взял?

— Да, это жутко крепкая бумага, разрази меня гром, — гордо ответил мальчишка. — Подобрал на дороге, когда шёл сюда. Хорошо, что сунул в карман, теперь получится крепкая-прекрепкая заплата.

За спиной Тим услышал скрип железной двери.

— Дай мне эту бумагу, — попросил он и протянул руку.

Мальчишка молниеносно спрятал бумагу за спину.

— Тсс… Какой прыткий! Когда я у тебя бумагу спрашивал, то её, разрази меня гром, у тебя не оказалось. Пойди домой и принеси. Мне сейчас самому надо.

На всякий случай он отступил на два шага и стал исподлобья следить, не попытается ли Тим силой отнять у него бумагу.