Страница 52 из 55
— Не знаю, смогу ли я это сделать, — сказала я честно. — Не уверена, что смогу уйти.
— Это потому, что ты не знаешь, как любить.
— Ты говоришь, что я не люблю его? — я шокирована. После всего, что я ему рассказала, я думала, моя любовь была очевидной. Кто будет так упорно бороться без любви?
— Я говорю, что ты не любишь его так же сильно, как ты любишь себя.
Тишина.
У меня ушло несколько секунд, чтобы обработать свой гнев.
— Почему? Почему ты так думаешь?
— Он вырезал себе подобие жизни без тебя. Ты готова искоренить это, чтобы снова забросить его жизнь в хаос. Ты думала о том факте, что причинишь боль не одному человеку? Сейчас он принадлежит Лии, и что насчет ребенка, который, возможно, уже существует?
Я вздрогнула. Я не думала о ребенке.
— Есть нечто большее в том, чтобы любить кого-то. Любовь не сводится к тому, чтобы сделать себя счастливым. Ты должна хотеть, чтобы он был счастливее тебя.
— Он будет счастливее со мной, — уверенно произнесла я. — Мы созданы друг для друга.
— Но он должен будет испытывать чувство вины из-за отказа от жены, от своего ребенка. И где будет правда? Думаешь, он не будет помнить, что ты сделала?
Я сморгнула слезы.
— Мы можем это исправить. Конечно, будут шрамы, но любви будет достаточно, чтобы прикрыть их, — я умоляла его встать сейчас на мою сторону, чтобы он увидел то, что вижу я. Мы с Калебом должны быть вместе. Не важно, как мы пытаемся быть вдали, что-то продолжает сводить нас снова вместе.
— Может быть, но готова ли ты провести его через вихрь сломанной мечты?
Я фыркнула.
— Оливия, — он накрыл мою руку своей, — вам с Калебом уже предоставлялась возможность быть вместе. Ты сделала свой выбор, и возможность исчерпала себя. До сегодняшнего момента ты доказала, что готова пойти на все. — Я вздрогнула от правдивости его слов. — Теперь же докажи самой себе, что ты способна на что-то бескорыстное.
Я хочу спорить с ним, умолять понять, что моя жизнь будет безвкусной без Калеба.
— Ты очень мудрый мужчина, Ной, — несчастно улыбаюсь я.
После ужина, мы разделили такси до моего отеля. Ной вышел, чтобы попрощаться, прежде чем поехать в свой отель.
Не знаю почему, но мне ужасно грустно. Я чувствую горящие слезы в глазах. И я знала без сомнения, если бы я была цельным человеком, то у нас с Ноем мог бы быть шанс быть вместе. Он настолько умный и хороший, что я смогла бы влюбиться в него, мы бы поженились и завели свою семью. Я увидела это за секунду. Ной и я. Может быть, он тоже это увидел, потому что в этот самый момент он наклонился и поцеловал меня в губы. Это был грустный поцелуй, полный «если бы».
Когда его губы отстраняются, моя голова идет кругом, и я чувствую, что мой пищевод заполнен гранатами.
— Удачи, Оливия, — он улыбается, — Выбирай с умом.
Затем он садится в такси и уезжает, и все мои мысли вместе с ним. Я стою на тротуаре и наблюдаю, как шины его такси разбрызгивают дневной дождь. Он моросит снаружи, но мне все равно. Я люблю дождь. Я решаю прогуляться и пока гуляю, думаю о том, что делать. Удивительно, но у меня нет и мысли о заговоре или мести. Я думаю о собственном распаде и о том, какой всегда была эгоистичной. Я всегда была такой. Я решила посчитать все те моменты, когда делала хороший выбор в своей жизни, и насчитала лишь пять: решила пойти на первое свидание с Калебом, рассказала правду о том, что я сделала, стала адвокатом, рассталась с Тернером, и приехала в Рим, встретив Ноя. Пять хороших решений. Кажется, это такое убогое число. Но, эта жалкая кучка представляет собой маленькую возможность. Ной увидел что-то хорошее во мне, и ему понадобилось время, чтобы вырастить это. Сейчас, я должна запечатлеть истину в своем сердце. Я не собираюсь отвечать злом на зло. Лия выиграла его, и она заслуживает сохранить его.
Я мокрая и дрожащая думаю о Тринита-деи-Монти - прекрасной церкви, построенной Святым Франсиско-Паола и смотрящей на сады Саллюстия. Там я и приняла свое окончательное решение, прямо перед зданием, которое олицетворяет добро. Тебе лучше поехать домой, пока не стало слишком поздно. На этот раз небо не было красным.
Я пошла в обход проблемы, решив сказать ему свое окончательное прощай. Я думаю о том, может ли войти привычку желание делать правильные вещи, а затем улыбаюсь, потому что знаю, какое это будет долгое для меня путешествие.
Когда я почувствовала, что готова, то направилась обратно к «De La Ville…», где остановились Калеб и Лия.
Тишина на улицах говорит о том, что уже поздно. Я стою и снова смотрю на его окно, но на этот раз мой разум готов. Я прощаюсь. Думаю о Калебе, как об отце, и улыбаюсь сама себе. Он будет хорош в этом, как, в общем-то, и во всем остальном, а затем я думаю о Джессике Александер. Он уже мог бы отцом, пусть и не моего ребенка. Я втягиваю в легкие сладкий итальянский воздух.
— Я зашла так далеко, что и не знаю, что сказать, — начала я. — Я очень сильно люблю тебя. Существует много вещей, о которых я тебе не говорила. Я была так напугана тем, что ты любил меня, Калеб. — Я стираю слезы, которые вытекают из моих глаз и продолжаю. — Ты все изменил. Я так сильно боялась потерять тебя, что сама лично сделала все, что в моих силах, чтобы отвести тебя подальше от меня. Я думала, что если я этого не сделаю, то, в конце концов, ты увидишь, что попросту теряешь свое время со мной, и в любом случае уйдешь. Я скучаю по тебе. Нет, не просто скучаю по тебе, мое сердце болит каждый день, потому что тебя нет рядом. Я так сожалею из-за того, что сделала. Прости меня за все, что я сделала. Пожалуйста, умоляю тебя, не забывай меня, потому что возможность этого ранит гораздо больше, чем что-либо еще.
— Я никогда тебя не забывал.
Я вздрагиваю. Мне понадобилось не больше минуты, чтобы понять, что происходит.
— Калеб, — я выдохнула его имя, когда обернулась, чтобы взглянуть ему в лицо. Я не удивлена этой ироничной последней шутке судьбы. Есть что-то в моей жизни, благодаря чему она вечно переплетается с его. Мы продолжаем пересекаться, хотя нет не пересекаться, сталкиваться вместе. Калеб стоит в нескольких футах от меня, держа в руке целлофановый пакет из магазина. Я вижу бутылку вина, горлышко которой торчит сверху.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает он, в изумлении качая головой.
— Я пришла, чтобы найти тебя, — сказала я честно. — Сказать тебе, что… — Я посмотрела в его окно, чтобы показать смысл своей речи.
— Ты не собиралась говорить этого мне в лицо?
— Нет.
— Это очень далекая поездка, чтобы сказать нечто столь важное в окно гостиницы.
— У меня не было права приезжать, — признаю я, пожимая плечами. — Я сожалею. Я вломилась в твой дом и узнала, где ты был.
Он сжимает глаза и выглядит так, словно хочет рассмеяться.
— Кэмми помогла тебе?
Я киваю.
— Я рад, что ты приехала, — мягко говорит он. — Я часто думаю о тебе.
Я в шоке дергаюсь. — Ты думал обо мне? — Он улыбается от выражения, застывшего на моем лице.
— Конечно. Я все время думаю о тебе.
Я сильно прикусила нижнюю губу, чтобы не заплакать. Я так запуталась, что даже не знаю, что и сказать.
— Давай прогуляемся, — говорит он, и я подхожу на шаг к нему. — Я никогда тебя не забывал, — снова говорит он.
— Ну, тебе удалось сделать это на некоторое время, — говорю я, изучая землю.
— Нет, именно об этом я и пытаюсь сказать тебе. У меня никогда не было амнезии. Я соврал об этом.
Я перестала идти.
— Ты сделал что?
— Оливия, — он останавливается и смотрит мне в глаза. — Я соврал о своей амнезии.
Я чувствую, словно мир распадается под моими ногами. Калеб и я в Риме. Я в Риме. У него никогда не было амнезии. Он все время думает обо мне. У него никогда не было амнезии.
— Почему…что…почему? — Мне хотелось схватить его за воротник рубашки и вытряхнуть из него ответы.
Вместо этого, я стою, мои руки прижаты по сторонам.
— После всего, что случилось с тобой и со мной, я пытался исцелиться. Я знал, что должен забыть тебя и двигаться дальше. Мне было так больно; каждый день ощущался как смертный приговор. Я оплакивал тебя, словно ты была мертва, а затем я встретил Лию. Это произошло на свидании в слепую, и в тот день я вспомнил про чувство надежды. Это был первый день в году, когда я испытал надежду. Мы потратили время, узнавая друг друга, а потом я подарил ей кольцо...