Страница 41 из 55
— Ты обнаружила плохую новость сама, и мне даже не придется тебе ее рассказывать, — говорит она мрачно. — Да, она чертовски виновна во всем этом. Признаю, это играет против нас. — Я вырвала файл обратно.
— Мы хотим рискнуть, — говорит она, ручка отскакивает от стены. — Это дело будет во всех СМИ, и если мы выиграем, то оно поднимет нашу фирму на новый уровень.
— Знаааачит, моим следующим вопросом будет…зачем ты даешь дело такого масштаба новобранцу?
— У меня есть две причины, моя блудная дочь. Во-первых, потому что ты мне нравишься, и во- вторых, клиент попросил именно тебя.
— Что? Как? — Я, конечно, провела много дел в Техасе, но ни одно из них не привлекло бы ко мне внимание. Я была относительно неизвестной персоной в судебном процессе.
— Клиент хочет нанять именно тебя.
— Как его зовут? — спросила я, до конца не уверенная в том, что все это значит.
— Смит. Джоанна Смит.
— Никогда раньше не слышала ее имя.
— Возможно, они читали о твоих делах в Техасе. Может быть, тебя рекомендовали твои бывшие клиенты. В любом случае, оно твое, детка. Не испорть все.
Я шла, спотыкаясь в свой офис, прижимая файл к груди. Была ли я готова к этому? Одно хорошее дело, поправка – одно невозможное дело, если я его выиграю, повысит меня до партнера….
Остаток дня я изводила себя в своем кабинете, перечитывая файл снова и снова, пока слова не стали размытыми, а головная боль окончательно не разбушевалась. Секретарша уже ушла, как и все остальные. Я кивнула, приветствуя уборщицу, идя к машине и мысленно планируя разговор, который собираюсь провести с Джоанной Смит утром. Черт! Это дело было слишком большим для меня.
По пути домой я звоню Тернеру, чтобы рассказать о новостях и подробностями дела. Он звучал не так уж и восторженно.
— Я не знаю, Оливия. Управление будет сильно давить на эту девушку. Ты готова проиграть свое первое большое дело?
— Спасибо за вотум доверия, — огрызнулась я в ответ.
— Слушай, я верю в тебя, всегда верил, но это очень сложное дело. У них есть прямые улики, связывающие ее с мошенничеством. У них есть два свидетеля, которые готовы дать показания об ее участии в этом. Если ты проиграешь дело, то сможешь поцеловать место партнера на прощание. — Какая задница. Я сказала ему, что по другой линии мне звонит босс. Когда я повесила трубку, мои глаза наполнились слезами.
— Это мой шанс! — кричу я машине, стоящей перед собой, — и я не собираюсь его упускать!
В семь утра я приехала в офис, чтобы обнаружить милый, темно-серый ягуар, стоящий на моем парковочном месте. Я нашла свободное место через несколько пролетов и прошла через двери, гадая, кто имел наглость припарковаться там, где говорится «Зарезервировано для Каспен». Секретарша встречает меня чашкой кофе, после чего блокирует вход в мой кабинет свои телом.
— Есть кое-что, что я должна тебе сказать, прежде чем ты туда зайдешь, — говорит она, когда я делаю глоток из своей розовой кружки.
— Ты отравила мой кофе? — спрашиваю я, взглянув на нее через край.
— Нет, но…
— Значит, ты можешь рассказать мне об этом, пока я включаю свой компьютер. — Я прошла мимо нее и повернула ручку. В моем офисе был мужчина. Сначала я вижу только его спину, поскольку он изучает многочисленные таблички и фотографии, висящие у меня на стене. Я посылаю взгляд секретарше, и она произносит мне губами: «муж Джоанны Смит», - прежде чем сдержанно и молча уходит. У нее на зубах отпечаталась помада.
— Мистер Смит, — произношу уверенно я, хотя совершенно растерялась от удивления. Мой брифинг52 ни с кем из них не планировался в ближайшие два часа.
Он медленно поворачивается, руки сцеплены за спиной. Я вижу его серый костюм, белую рубашку с воротником, расстегнутую сверху, золотистый загар и давлюсь своим кофе.
— Вообще-то Дрэйк, — отвечает он веселым голосом.
Я отхожу назад, пытаясь восстановить дыхание и обнаруживаю, что прижалась к стене.
— Сюрприз, — произносит он, и затем смеется от выражения моего лица.
Я отхожу от стены, потому что выгляжу так, словно являюсь жертвой нападения, после чего пытаюсь беззаботно пройти к своему столу. Сажусь на стул и смотрю на него остекленевшими глазами.
— Какого черта? — спрашиваю я.
Не смотря на другую стрижку и несколько новых морщинок у глаз, он выглядит точно так же.
— Я искал тебя.
— Ты узнал?
— Через год после твоего отъезда…
— Должно быть, ты искал недостаточно усердно, — съязвила я, хотя знала, что это не правда. Через год как я покинула Флориду, Берни позвонила мне сказать, что мне звонил мужчина в офис и спрашивал о моем месте нахождения. Она сказала, у него был британский акцент.
— Я женился на ней, Оливия.
— На ком?
— На Лии.
— Я думала, ты муж Джоанны Смит? — У меня кружится голова.
— Лия - ее среднее имя. Она всегда предпочитала именно его, ну и оставила фамилию. Джоанна Лия Смит.
Слово «женился» неоднократно звучит в моей голове, и я потираю виски от этого ужаса. Калеб женат. Супруг. Занят. Семейный мужчина.
— Калеб, — выдыхаю я его имя. — Зачем ты здесь? Вообще-то, не отвечай – просто выметайся. — Я повысила голос и встала.
— Я хотел увидеть тебя, поговорить с тобой прежде, чем ты увидишь меня впервые перед всеми.
Я снова села.
— Ты искал меня? Ты пытался найти меня, чтобы убедить вести дело Лии? — Он кивает.
— Нет, — ответила я. — Ни в коем случае. Никогда. Нет.
Может она не рассказала ему о том, что я сделала. Он просто думает, что я собралась и уехала. Он все еще не вернул свою память!
— Да, — говорит он, выпрямляясь. — Ты сделаешь это. Она виновна, а ты лучший лжец, которого я только знаю. — Хорошо, может она все-таки и рассказала ему.
Я фыркнула и отвернулась.
— У меня нет никакой мотивации, чтобы выигрывать для тебя это дело, — ухмыляюсь я, отклоняясь в своем кресле.
— Ты должна мне, — улыбается он. — Знаю, у тебя совсем мало совести, но, думаю, после всего, через что ты меня провела, причем дважды, ты захочешь рассмотреть вопрос о принятии дела.
— Я бы рассказала тебе всю правду, в конце концов, — бормочу я. Вот, если бы только фармацевтическая Ариэль не шантажировала меня, но в любом случае…
— Ты действительно бы сделала это Оливия? Или ждала бы того момента, когда я сам все узнаю? Когда вернулась бы моя память?
Я посмотрела в потолок и нахмурилась.
— Слушай, я здесь не для того, чтобы обсуждать тот факт, что ты лживая, манипуляторная и бессердечная….
Ауч…
— Я прошу тебя о личной услуге. Я знаю, что ты чувствуешь к ней. Знаю, что она сделала, но ты нужна мне, чтобы убедиться, что она не попадет в тюрьму.
— Я хочу, чтобы ее посадили.
Калеб странно смотрит на меня, его глаза бродят по моему лицу и рукам.
— А я не хочу. Она моя жена. И, я прошу, чтобы ты хоть раз приняла во внимание мои чувства.
Так больно было слышать, как он говорит «жена». Знаю, этого не должно быть, но это так.
— Ты не можешь винить меня в том, что я не хочу защищать эту гадюку! Кроме того, Лия никогда сама на это не согласится, — выстрелила я, — между нами взаимная ненависть, и я говорю это к тому, если ты сам этого не заметил.
— Лия сделает то, что я скажу ей сделать. Мне нужна твоя гарантия, что ты сделаешь все возможное, что в твоей силе, чтобы помочь ей.
Я чувствую прилив адреналина. Я могу взять дело и специально его проиграть! Да! Но, я знаю, что никогда не сделаю этого. Мои дни, когда я играла жизнями людей, закончились. З.А.К.О.Н.Ч.И.Л.И.С.Ь.
— Не могу, — я впилась ногтями в бедра, чтобы не закричать.
— Нет, ты можешь, — отвечает он, опуская обе руки на мой стол и наклоняясь ко мне. — Ты одержима собственным успехом, и всегда была. Возьми его. Выиграй это дело, Оливия. Ты будешь богатой, знаменитой… И, может быть, я даже рассмотрю вопрос о твоем прощении.