Поэты пушкинской поры

Так из последней бьется силы

Почти он десять лет;

Ни дети, ни жена не милы,

Постыл весь белый свет.

Один в лесу день целый бродит,

От встречного бежит,

Глаз напролет всю ночь не сводит

И всё в окно глядит.

Особенно когда день жаркий

Потухнет в ясну ночь

И светят в небе месяц яркий, —

Он ни на миг не прочь.

Все спят; но он один садится

К косящету окну.

То засмеется, то смутится

И смотрит на луну.

Жена приметила повадки,

И страшен муж ей стал,

И не поймет она загадки,

И просит, чтоб сказал.

«Хозяин! что не спишь ты ночи?

Иль ночь тебе долга?

И что на месяц пялишь очи,

Как будто на врага?»

– «Молчи, жена, не бабье дело

Все мужни тайны знать:

Скажи тебе – считай уж смело,

Не стерпишь не сболтать».

– «Ах, нет! вот Бог тебе свидетель,

Не молвлю ни словца;

Лишь всё скажи, мой благодетель,

С начала до конца».

– «Будь так – скажу во что б ни стало.

Ты помнишь старика;

Хоть на купцов сомненье пало,

Я с рук сбыл дурака».

– «Как ты!» – «Да так: то было летом,

Вот помню, как теперь.

Неза́долго перед рассветом;

Стояла настежь дверь.

Вошел я в и́збу, на полате

Спал старый крепким сном;

Надел уж петлю, да некстати

Трону́л его узлом.

Проснулся, черт, и видит: худо!

Нет в доме ни души.

«Убить меня тебе не чудо,

Пожалуй задуши.

Но помни слово: не обидит

Без казни ввек злодей;

Есть там свидетель, он увидит,

Когда здесь нет людей».

Сказал – и указал в окошко.

Со всех я дернул сил,

Сам испугавшися немножко,

Что, кем он мне грозил, —

Взглянул, а месяц тут проклятый

И смотрит на меня.

И не устанет, а десятый

Уж год с того ведь дня.

«Да полно, что! гляди, плешивый!

Не побоюсь тебя;

Ты, видно, сроду молчаливый:

Так знай лишь про себя».

Тут староста на месяц снова

С усмешкою взглянул;

Потом, не говоря ни слова,

Улегся и заснул.

Не спит жена: ей страх и совесть

Покоя не дают.

Судьям доносит страшну повесть,

И за убийцей шлют.

В речах он сбился от боязни,

Его попутал Бог,

И, не стерпевши тяжкой казни,

Под нею он издох.

Казнь божья вслед злодею рыщет;

Обманет пусть людей,

Но виноватого Бог сыщет —

Вот песни склад моей.

* * *

Отечество наше страдает

Под игом твоим, о злодей!

Коль нас деспотизм угнетает,

То свергнем мы трон и царей.

Свобода! Свобода!

Ты царствуй над нами!

Ах! лучше смерть, чем жить рабами, —

Вот клятва каждого из нас…

СОНЕТ

Кто принял в грудь свою язвительные стрелы

Неблагодарности, измены, клеветы,

Но не утратил сам врожденной чистоты

И образы богов сквозь пламя вынес целы;

Кто те́рновым путем идя в труде, как пчелы,

Сбирает воск и мед, где встретятся цветы, —

Тому лишь шаг – и он достигнул высоты,

Где добродетели положены пределы.

Как лебедь восстает белее из воды,

Как чище золото выходит из горнила,

Так честная душа из опыта беды:

Гоненьем и борьбой в ней только крепнет сила;

Чем гуще мрак кругом, тем ярче блеск звезды,

И чем прискорбней жизнь, тем радостней могила.

Петр Андреевич Вяземский

1792–1878

Старший современник и друг А.С. Пушкина. Поэт, критик, историк литературы, мемуарист. Участник Бородинского сражения. Один из организаторов общества «Арзамас». Впоследствии входил в ближайший к Пушкину круг писателей. Автор басен, элегий, стихотворных обозрений, статей о поэмах Пушкина, книги «Фонвизин». Переводчик на русский язык романа французского писателя Бенжамена Констана «Адольф».