Страница 43 из 44
17 июня мы убедились, что мыса Арнгольда в действительности не существует: за таковой, очевидно, был принят один из группы мелких островов, лежащих вдоль берега к югу от мыса Анучина. Хорошо видимый южный берег залива Шокальского с выступающим мысом Визе шел почти параллельно нашему пути. Совершенно ровный лед и легкий мороз, остановивший начавшееся таяние снега, создали исключительно благоприятные условия путешествия. 17 июня пройдено, заснято и обследовано 54 км, в следующий день — 35 км.
В конце второго перехода на горизонте были замечены морские торосистые льды. Таким образом, вместо залива экспедицией открыт широкий пролив. После определения нового астрономического пункта мы убедились в отсутствии нанесенной на карту горы Толмачова. В этом месте мы нашли ледниковый щит, занимающий всю южную часть центрального острова Земли без всяких признаков отдельных вершин или гор.
19 июня убили трех медведей, пополнивших запасы экспедиции. 20 началась распутица. Температура поднялась до 5 градусов тепла. С этого дня путь стал одинаково мучительным для людей и собак. Переходы в 5 километров, требовавшие затем продолжительного отдыха собак, стали считаться достижением. Маленький караваи буквально тонул в снегу, в котором с каждым днем скоплялось все больше воды. Снег отказывался держать сани, собак и даже лыжи. Часто приходилось один участок проходить несколько раз, сбрасывая груз, пробивая дорогу и возвращаясь обратно. 25 июня вскрылись все реки. Движение по берегу стало невозможным. В море лежали непроходимые торосы с глубокими озерами или еще более глубоким снегом. Единственно возможной дорогой оказалась узкая полоса прибрежных ровных льдов, залитых водой.
День за днем экспедиция шла в ледяной воде, часто на протяжении десятка километров не встречая льдины, на которой можно было бы дать отдохнуть и согреться замерзающим собакам. 30 июня экспедиция была близка к катастрофе. Пересекая один из многочисленных мелких заливов, караван проходил вблизи кромки торосистых льдов, оставляя ближе к берегу льды, где скоплялось слишком много воды. Неожиданно подувший с берега резкий ветер погнал воду, прижал ее к стене торосистых льдов. В течение пятнадцати минут уровень воды поднялся до половины человеческого роста. Всплывшие сани погнало ветром, плавающие собаки начали захлебываться. С трудом удалось повернуть упряжки против ветра, оттянуть на более мелкое место, затем выйти на прибрежный лед, с которого вода совершенно исчезла. Продолжавшийся ветер на следующий день прижал воду к одному из мысов, лежащих на пути экспедиции. Дорогу к берегу отрезал большой поток, попытка перейти его выше по течению не дала результатов. Экспедиция попала в целую сеть непрерывающихся глубоких потоков и принуждена была вернуться на побережье и ожидать перемены ветра.
В течение пяти суток туман, снег и дождь, сменяя друг друга, держали нас на одном месте, лишая возможности определить намеченный астрономический пункт. Расходовались продовольствие и топливо, собачьего корма оставалось на пять суток, от главной базы отделяло расстояние в 150 км. Состояние дороги позволяло проходить максимум 10 км в сутки. Перспектива была или, прекратив работу, гнать форсированным маршем ослабевших собак на главную базу, или, продолжая работу, начинать кормить собак собаками, или, наконец, идти и тащить сани самим.
Выход подсказала сама Арктика: 6 июля на льду был замечен медведь. После продолжительной погони по озерам накопившейся воды, между торосами, зверь был убит и вывезен на берег. Через несколько часов по следам крови пришел к лагерю и был убит второй медведь. На следующий день к лагерю подошли три новых медведя, в которых нужды уже не было. Располагая мясом, экспедиция могла ожидать необходимых условий для работы и провела в лагере четверо суток. 10-го астрономические наблюдения были закончены. На следующий день с восьмидневным запасом корма пошли дальше.
Путь шел вдоль берега ледникового щита. В прибрежных льдах появились широкие трещины. В конце дневного перехода размытый лед стал напоминать кружево, узкие перемычки между сквозными пробоинами часто пробивались шестом. Каждую минуту ждали обвала льда. С трудом вышли на берег, вдоль которого образовалась большая прибрежная полынья.
На следующем переходе дорога еще более ухудшилась. Вновь трещины, полынья, сплошная вода, снова ледяной барьер. Собаки начали отказываться работать, к концу перехода несколько из них лежало в санях. У многих на разбитых лапах стали обнажаться кости. На протяжении многих километров не было ни клочка обнаженного льда для бивуака. Сильный ветер пронизывал совершенно мокрые одежды. Наконец был достигнут залив Сталина, лежащий к югу от мыса Серпа и Молота; на северо-западе узкой лентой показались острова Каменева. Выход на берег отрезала полынья, поэтому лагерь разбили на льдине, отколовшейся от глетчера и окруженной трещинами. Путь к заливу также оказался отрезанным скопившейся здесь благодаря ветру сплошной водой.
14 июля перенесли груз, сани и собак через трещину и поднялись на ледниковый щит, по которому прошли на совершенно обнаженный от снега берег. Здесь в каждые сани поочереди впрягали всех способных работать собак, впрягались сами и тащили по голой земле, переправлялись через реки, затем возвращались за вторыми санями. Проходя таким образом по 20 километров, продвигались в действительности на 5 километров.
После перемены ветра вода очистила льды залива Сталина. Построив ледяной мост через трещину, снова вышли на лед и пересекли залив.
В течение двух суток непрерывно шел сильный дождь. 18 июня на полуострове Парижской коммуны сомкнули маршрут последней точкой, нанесенной на карту осенью прошлого года. На льду появились трещины и полыньи, через которые, за отсутствием лодки, уже нельзя было переправиться. Две собаки издохли от истощения, пять вместе с передовиком лежали в санях, остальные, отдавая последние силы, начали падать в воде. Корм кончился, отдали остатки сливочного масла и шоколада, сами питались одним рисом, который приходил к концу.
На пятидесятый день пути, 20 июля, главная база была достигнута. Маршрут, протянувшийся на 700 км, окончен. Несмотря на неблагоприятные условия, работы проведены полностью.
В конце августа истекает год пребывания экспедиции на Северной Земле. Результаты работ экспедиции следующие. Пройдено на собаках, включая подготовительные работы, свыше 3 тыс. км, проведено 1500 км маршрутной съемки, охватывающей площадь около 25 тыс. кв. км и опирающейся на 13 астрономических магнитных пунктов. При астрономических наблюдениях долготы определялись по радио. Принимались ритмические сигналы ст. Науэн, Рэгби, Бордо. Походный радиоприемник с питающими батареями и всеми принадлежностями весом в 28 кг составлял нагрузку одной собаки. Метод, впервые примененный в условиях экспедиции в высоких широтах, блестяще выдержал испытание. Экспедицией выяснены: простирание Земли к северу, ее общая конфигурация, площадь, рельеф, геоморфология.
Главную массу Земли составляют три больших острова, получившие наименования: центральный — остров Октябрьской Революции; южный, отделенный от центрального проливом Шокальского, — остров Большевик; северный, отделенный проливом Красной Армии, — остров Комсомолец.
К ним примыкает ряд мелких островов, собранных большей частью в небольшие группы. Самую значительную из последних представляют острова Сергея Каменева. Пролив Красной Армии забит многолетним льдом, айсбергами, выходы его закрыты мелкими островами. Второй открытый экспедицией пролив — Шокальского в самом узком месте имеет ширину в 20 км. По всем данным, он часто вскрывается от льдов и проходим для судов. В момент прохождения экспедиции пролив на всем протяжении был заполнен однолетним льдом, а на южном выходе — льдом, образовавшимся во вторую половину зимы.
Выяснено в основном геологическое строение Земли, представляющей древнюю, складчатую страну весьма сложного строения, с опрокинутыми, местами разорванными и надвинутыми друг на друга свитами. Собраны материалы, доказывающие опускание страны в четвертичную эпоху, затем новое поднятие по целому ряду разломов, определяющих в основном современное очертание Земли. Признаки продолжающегося поднятия в настоящее время обнаружены во многих местах.