Звездная Одиссея

— Что случилось? — встревоженно воскликнул еще сонный Строков.

— Немедленно надеть противолучевые плащи! — приказал появившийся на пороге каюты Швачко. — Счетчики излучений просто взбесились. Не то взрыв на Солнце, не то еще какие-нибудь неполадки в космосе.

Строков и Борисова накинули на себя освинцованные плащи. На Земле они весили бы сотни килограммов, но здесь, в космосе, были невесомы, их тяжесть ощущалась только в инерции массы.

В рубке управления, куда вошли космонавты, ярко светились сигналы тревоги и стрелки приборов судорожно бились о красную черту. Внезапно, как бы вспомнив о чем-то важном, Строков покинул помещение.

Брагин и Швачко, не замечая его ухода, в тревоге следили за показателями приборов..

— Сила излучения все нарастает! — произнес командир корабля. — - Что скажете, Вера Степановна?

— Скажу, что в противолучевых плащах опасности для нас пока нет, А между прочим, вспомните, как вы протестовали против этих плащей! «Лишние триста килограммов груза, врач-перестраховщик». Так, кажется?

— Что-то не припоминаю… — смущенно проговорил Брагин.

— Не помниге? А ведь все это происходило в присутствии Строкова, и если бы не он… Григорий Петрович, подтверди!.. Но Строкова не было в помещении.

— Григорий Петрович!. — громко позвала Борисова и с озабоченным видом поднялась с кресла.

В это время в грузовом отсеке корабля, где хранилось все, что космонавты везли с Марса и Фобоса на Землю, Григорий Петрович Строков тщательно заворачивал в свой противолучевой плащ кассеты с электронной съемкой изображений и звукозаписями, произведенными во время экспедиции. Быстро отворив дверь отсека, Вера Степановна сразу поняла, что здесь происходит.

— Гриша! — невольно вырвалось у нее. — Что ты делаешь?

— Лучи сотрут все наши записи. Мы придем на Землю с пустыми руками. Ты понимаешь, что это значит? Я должен сохранить их!

— Ценой жизни! Какое безрассудство! — воскликнула Вера Степановна.

А далеко внизу среди холодных безразличных звезд все ярче и теплее разгоралась одна. Вот она превратилась в голубоватый шар. Это Земля. Она заполнила все небо. Из сопел космического корабля вырвалось пламя, гасящее скорость. Один за другим раскрылись тормозные парашюты, и корабль плавно опустился на космодром.

Четверка отважных вернулась на родную Землю.

ГЛАВА ПЯТАЯ

В огромном переполненном зале наступила тишина..

Строков на трибуне. Его доклад об итогах экспедиции на Марс подходил к концу. Уставшим голосом он говорил:

— Таким образом, мы установили, что на Марсе когда-то существовала цивилизация. Ее следы видны на всем. Вот, например, знаменитые марсианские каналы, о которых велось столько споров: что это, игра природы или гигантские мелиоративные сооружения, подобные тем, которые создавались в засушливых районах Азии?

На вездеходе мы пересекли не один такой канал, и оказалось, что это искусственная подземная водная магистраль, дающая влагу и жизнь обширным пространствам. Мы видели растения Марса, подобные гибриду кактуса с полярным мхом,..

Буря, чуть не похоронившая нас, оказала нам неоценимую услугу. Порывами ветра сдуло многометровую толщу песков с удивительных строений, стены которых целиком были отлиты из искусственного алмаза. Вероятно, он служил для марсиан таким же обычным строительным материалом, как для нас бетон. Такой высокий уровень техники — и никаких признаков жизни! Тайна Марса и его обитателей предстала перед нами еще более загадочной, чем на Земле!

Строков сделал паузу и с жадностью выпил глоток воды. Звенящая тишина царила в многотысячном зале.

— … Но вот, как вечевой колокол, над нами зазвучали космические сигналы. Они были рядом, среди нас. Какой источник их мог издавать? Признаться, я сначала подумал, что планета живет, но ее жизнь вне нашего восприятия. Мистика! К реальности нас вернули электронные приборы в руках нашего навигатора Александра Андреевича Швачко. Сигналы шли с Фобоса, там находился, мы были уверены, ключ к разгадке тайны. Михаил Иванович Брагин за сорок одну минуту, так кажется?.. — обратился Строков к товарищу.

— За сорок три минуты, — уточнил тот.

— … за сорок три минуты доставил нас к Фобосу… Взрыв аплодисментов, адресованных командиру космического корабля, прервал докладчика.

— Фобос, — продолжал Строков, — марсианская луна, всего в пятнадцать километров в диаметре. Но на ней действует сверхмощный радиомаяк, неизвестно когда и кем поставленный, посылающий в космос один раз в марсианский месяц непонятные нам сигналы.

… Но вот, как я уже говорил, мы проникли в недра Фобоса. Обнаружилось, что он превращен в гигантский космодром, с которого жители Марса однажды покинули свою планету. Каковы причины этого? Еще одна тайна. Я кончаю. Наш полет к Марсу был только первой разведкой. Мы передаем в ваши руки для дальнейших изучений все, что нам удалось привезти с этой планеты.

Вера Степановна, глядя с тревогой на усталое, осунувшееся лицо Строкова, шепнула Швачко:

— Саша, скорее увезите его домой. Вы же видите, он все еще очень болен!..

Однако сделать это оказалось не так просто. Пробираясь сквозь толпу, к Строкову подходил не молодой уже человек в строгом черном костюме.

— Мартин Крейсис, магистр истории, — представился незнакомец. — А это мой ассистент Сюзанна Томп, — указал он на выглядывающую из-за его плеча молодую девушку, сияющими, полными восторга глазами смотревшую на ученого.

Строков ответил сдержанным поклоном.

— Я хотел лично поздравить вас с колоссальной победой, — произнес Крейсис, — поблагодарить за неоценимые сведения о Марсе, которые полностью подтвердили мои многолетний труд…

— Простите, я не понимаю вас…

— Разрешите, поясню. Всю свою жизнь я посвятил изучению исчезнувших цивилизаций. Достаточно сказать, что я владею шестнадцатью языками, из которых семь перестали звучать на Земле многие тысячи лет назад…

Строков жестом пригласил гостей сесть.

— Мы приехали в вашу страну, чтобы познакомиться с хранящимися в музеях уникальными таблицами с письменами одной из самых загадочных цивилизаций древности. Я имею в виду атлантов.

Право, это единственный случай, когда легенда так переплелась с наукой, что почти невозможно установить, где кончается фантазия и начинается достоверность…

— Это очень интересно, — перебил Строков, — но… — Вы хотите знать, какое отношение имеет ваш полет на Марс к моему труду? Так слушайте. Изучая историю, я пришел к выводу о закономерной и неизбежной гибели всякой цивилизации, в том числе и современной. Человек — высшая форма организации материи. Это материя, способная познавать самое себя..

— Что ж, согласен, — подтвердил Строков.

— Но вмешательство человека в первоосновы мироздания приводит в конечном счете к самоуничтожению.

Строков сделал попытку возразить, но Крейсис опередил его:

— То, что на Марсе в прошлом существовала цивилизация, замечательно подтверждает мою теорию. Более того, теперь она простирается на всю Вселенную…

— Но это же чудовищная клевета на человечество!!! — вскочил с кресла Строков. — Да, в прошлом человек уничтожал подобных себе, и целые народы исчезали с лица Земли. Но чем выше поднимался разум, тем дальше уходила угроза взаимоуничтожения. Последние страницы истории говорят нам об этом. Человечество уже определило путь своего будущего, а вы пророчите ему неизбежную гибель!..

Сюзанна Томп, не отрываясь, смотрела на Строкова. При последних его словах на ее лице отразилось смятение.