Страница 68 из 99
— Что? Говори! Ты бываешь там или вы даже не знаете друг друга как следует?
— Да нет, знаем мы друг друга хорошо. В Бухаресте она всего года четыре, с тех пор как ее дочь стала здесь работать. А раньше жили с нами в Бессарабии… Только вот был я у них всего раза два… И уже давно. Но смущает меня не это…
— А что?
— Перепугается тетка… Да тут еще и ее дочь, Лиза!.. Эта постоянно старается показать, что во всем разбирается и обо всем берется судить. В Италии, видите ли, побывала! Но люди-то они вообще ничего, хорошие. Плохого ни тетушка, ни Лиза мне не делали. И не только мне. Но я думаю: побоятся они впустить незнакомого человека! Перепугаются…
— Но люди, говоришь, они надежные?
— За это я ручаюсь.. — ответил Илья.
— Сейчас — это основное… Товарища этого нам надо во что бы то ни стало поместить именно сегодня! Понимаешь? Надо попытаться, может удастся их убедить…
Через десять минут такси сворачивало на улицу Арменяска. Томов представлял себе, как будет реагировать тетушка… Испугается — это ясно. Только бы не было дома Лизы. Та сразу начнет нотацию читать… Как же, спрятать незнакомого человека, да еще такого, который скрывается, ужас! Наверное, закричат и еще, чего доброго, подумают: «Илюшка подружился с какой-то шайкой!» Тогда вообще будет здорово… Тут же напишут матери. И вдобавок — ночью приехал! Полгода не был и вдруг, извольте, заявился. Родственник!.. Хоть бы это было днем — как-то легче… но… шут с ними: попытка не пытка!.. То есть, как сказать: в данном случае, кажется, попытка хуже пытки. Но если тетка откажет, — решил Томов, — в жизни ноги моей у них не будет!.. — И тут же подумал: «Очень ты их, господин Томов, этим расстроишь. Не заплачут и без тебя».
Илья провел ладонью по лбу: он был мокрый…
Илиеску тоже был неспокоен. Но он думал о другом: насколько там будет надежно?..
Наконец Илья велел шоферу остановиться у большого четырехэтажного здания. Лишь после того как такси скрылось за поворотом, он повел Захарию в обратную сторону и вскоре показал на внушительный фасад массивного одноэтажного дома за высокой железной решеткой. Здесь и жила тетушка Домна. Илиеску был доволен, что его ученик соблюдает правила конспирации.
Во двор они вошли вместе. Илья поднялся по ступенькам и нажал кнопку звонка. Илиеску присел на скамейку во дворе у большой клумбы.
Илья стоял у дверей. Сердце его билось часто-часто. Нет, ничего здесь не получится, особенно если Лиза дома… Эта наверняка полезет в бутылку…
Когда щелкнул замок, Илья внутренне весь подобрался. И — словно бросаясь в пропасть — шагнул через порог…
Тетушка Домна была удивлена неожиданным визитом, но встретила Илью радостно. В доме еще не спали. Из гостиной слышался голос Лизы, напевающей какой-то итальянский романс. Увидев Илью, она, как он и предполагал, сказала:
— А, saluto fraterno!.. Наконец-то и наш авиатор пожаловал!
«Ну вот! — подумал Илья, — так я и знал. Сейчас начнется… До чего же неприятный человек эта Лиза! Обязательно должна высмеять…»
Тетушка Домна и, как ни странно это показалось Илье, с ней заодно Лиза, высказали обиду на то, что он к ним не заходит…
— Зазнался? Или, может, обиделся? — спрашивала тетушка.
— Обижаться не на что, а зазнаваться не стоит, — многозначительно произнесла Лиза. — Разве только за то, что мы говорили ему в глаза правду насчет авиации. И если ты не понял до сих пор, поймешь позже… А не поймешь — тем хуже для тебя самого, — закончила она.
— Свои никогда плохого не пожелают, Илюша! — прибавила тетушка.
Томов отвечал невпопад, не зная, как подступиться к главному. А потом обе женщины стали расспрашивать, работает ли он все на том же месте, в гараже «Леонида», живет ли по-прежнему на Вэкэрешть, что пишет мама, переписывается ли с дедом и как его здоровье? А когда Лиза спросила, знает ли Илья, что как-то летом, в одно из воскресений, она видела около рынка Амзей его отца, — у него заколотилось сердце. Он хотел спросить, разговаривала ли она с отцом, знает ли, где он сейчас находится, как Ленка?.. Но тогда разговор затянется. А внизу ждет Захария. И тот товарищ, возможно, в опасности… Значит, надо говорить о главном. И Томов коротко и прямо сказал, зачем пришел…
Тетушка схватилась за голову: «В такое время!..»
Илья коротко вздохнул и поднялся, чтобы уйти, но, вспомнив слова Илиеску: «Надо объяснить», снова опустился на диван.
Пока он убеждал тетушку, Лиза стояла в стороне, сложив руки на груди, и смотрела то на озабоченного Илью, то на свою седую мать. Вдруг она спросила:
— А кто такой этот человек?
— Не волнуйтесь. Не вор и не бандит. Честнейший человек. Я считал бы за счастье быть таким… И жаль, что у нас еще мало таких, как он, которые отдают свою жизнь ради счастья народа: не страшатся, борются за справедливость, за свободу…
— Ох, Илюша, Илюша, — вздохнула тетушка, — твоей маме только не хватает, чтобы тебя, не приведи господь… Теперь я понимаю… Ты, наверное, пошел по той же дороге, что и твой дед.
Томов ничего не ответил.
— Это не так страшно, — сказала вдруг Лиза. — Во всяком случае лучше, чем если бы он пошел служить в авиацию и топал по улицам с королевским гербом или, чего доброго, со свастикой…
«И это говорит Лиза?!» — Илья смотрел на нее так, словно видел в первый раз.
Лиза рассмеялась.
— Что, Илюша, не узнаешь меня? Другой считал? А знаешь почему? Потому что сам был другим… А теперь стал на правильный путь — вот мы и поняли друг друга… Как-нибудь в другой раз мы еще поговорим с тобой.
Этот разговор оказался для Ильи настолько неожиданным, что в течение нескольких минут он только переводил глаза с тетки на Лизу и обратно.
— Спасибо вам, Лиза, и вам, тетя, за добрые слова… Очень прошу — помогите. На несколько дней! Мы все перебрали и, вот, решили к вам.
— Куда же мы его поместим? — Мать вопросительно посмотрела на дочь. — В гостиной ему будет неудобно… Мы иногда через нее ходим, потом Мариан там уроки делает, когда в столовую приходят обедать квартиранты.
— Нет, мама, гостиная не подходит. Насколько я понимаю, — обернулась Лиза к Илье, — никто не должен видеть этого человека, даже знать, что он у нас живет…
Илья кивнул головой. Он знал, что у тетушки много комнат, но бывал только здесь, в столовой.
Вдруг Лиза сказала:
— Я, пожалуй, сама перейду в гостиную… Буду спать на кушетке. А его — в мою, комнатка маленькая, но там отдельный ход в коридор и ванную…
В ту минуту Томову казалось, что он самый счастливый человек на свете. Он готов был расцеловать и Лизу, и тетушку, но от волнения не в силах был выговорить ни слова…
Илья пошел за Лизой и тетушкой посмотреть комнатку. Да, это было именно то, что они искали. Вернувшись в столовую, Илья сказал:
— Хорошие люди не забудут этого.. — Его голос прервался. Он неловко обнял тетушку и поцеловал ее куда-то в макушку.
Тетя Домна прослезилась.
— Ну, что ты, Илюша, господь с тобой!..
Когда Томов вышел, Илиеску тяжело поднялся со скамьи.
— Отказала?
— Все в порядке! — радостно прошептал Илья. — Я сам не ожидал…
— Так что… согласны? — неуверенно переспросил Илиеску.
— Ну да! Конечно! И комната совершенно отдельная! Хотите, пойдемте, посмотрите сами…
Они вернулись. Илья познакомил Захарию с тетушкой и Лизой; опять осмотрели комнату. Илиеску осведомился, кто еще живет у них, нет ли таких людей, которые могли бы заинтересоваться новым квартирантом…
— Сейчас время тревожное, сами знаете, — сказал Захария. — Мы очень вам благодарны за услугу, но вы все же подумайте…
Лиза не дала ему договорить:
— Мы все прекрасно понимаем… И даже, представьте себе, знаем, чем нам это грозит…
— Мы не первый раз… — начала было тетушка.
Лиза с укоризной посмотрела на мать.
— Ничего, ничего, мы люди свои, — улыбнулся Илиеску.
Уходя, Захария велел Томову побыть у тетушки, пока он приедет с товарищем:
— Минут через сорок мы будем. Я позвоню два раза: один длинный звонок, второй короткий. Договорились?