Свои люди – сочтемся

Большов . То-то же! Ты им больше десяти копеек не давай. Будет с них… Ну, поцелуйтеся!

Липочка и Лазарь целуются.

Аграфена Кондратьевна . Ах, голубчики вы мои! Да как же это так? Совсем вот как полоумная.

Устинья Наумовна . Уж и где же это видано, Уж и где же это слыхано, Чтобы курочка бычка родила, поросеночек яичко снес!

Наливает, вина и подходит к Рисположенскому. Рисположенский клянялтея и отказывается.

Большов . Выпей, Сысой Псоич, на радости!

Рисположенский . Не могу, Самсон Силыч, претит.

Большов . Полно ты! Выпей на радости.

Устинья Наумовна . Еще туда же, ломается!

Рисположенский . Претит, Самсон Силыч! Ей-богу, претит. Вот я водочки рюмочку выпью! А это натура не принимает. Уж такая слабая комплекция.

Устинья Наумовна . Ах ты, проволочная шея! Ишь ты – у него натура не принимает! Да давайте я ему за шиворот вылью, коли не выпьет.

Рисположенский . Неприлично, Устинья Наумовна! Даме это неприлично. Самсон Силыч! Не могу-с! Разве бы я стал отказываться? Хе, хе, хе, да что ж я за дурак, чтобы я такое невежество сделал; видали мы людей-то, знаем, как жить; вот я от водочки никогда не откажусь, пожалуй, хоть теперь рюмочку выпью! А этого не могу – потому претит. А вы, Самсон Силыч, бесчинства не допускайте, обидеть недолго, а не хорошо.

Большов . Хорошенько его, Устинья Наумовна, хорошенько!

Рисположенский бежит.

Устинья Наумовна (ставит, вино на стол) . Врешь, купоросная душа, не уйдешь! (Прижимает его в угол и хватает за шиворот.)

Рисположенский . Караул!!

Все хохочут.