Исполнитель

И даже сейчас, ввиду счастливого спасения от Нарады – не мог.

Во всем полагаясь на мудрость младшего брата, Сохач пытался побороть в себе неприязнь. Но когда выяснилось, что по-хорошему с Серебряным не выпить, на сдобных девок он не падок, да и подраться не склонен, предпочитая убивать сразу, – Рама ощутил в себе сильные сомнения. Но в ответ робким речам Баламут безжалостно отчитал брата, заявив, что младший из сыновей Кунти – его лучший друг.

— А как же я? – несчастным голосом спросил покинутый Здоровяк. – Я – не лучший?

— Ты – другое, – смягчаясь, но все еще недовольно объяснил Кришна.

Баларама собрался с мыслями, вдохнул столько воздуха, сколько помещалось в его широченную грудь, и проникновенно сказал:

— Малыш! Ведь я же лучше, лучше Арджуны!

— Конечно, лучше, – мгновенно согласился Кришна, тихо веселясь.

— Тогда почему?

— Что почему?

— Почему – так?

— Что – так?

Плугоносец понурился и засопел, не зная, каким словами сказать то, что было у него на уме.

— Что ты к нему липнешь? – наконец нашелся он. – Только и дел, что друг к другу в гости ездить!

— Во-первых, это называется “наносить ответные визиты”, – поправил флейтист. – А во-вторых… во-вторых, милый ты мой Рама, он – внук Гангеи Грозного, владетель одного из трех Великих луков и вдобавок сын Громовержца…

— Ублюдок царя небесного, – буркнул Сохач, уставившись в пол.

— Скажи мне, изобильный достоинствами, – вдруг поинтересовался языкастый братец, – можешь ли ты ради меня совершить героический подвиг?

— Я? – с внезапно полыхнувшей надеждой вскинулся Здоровяк. – Да я!.. Да Кришна, ты только пальцем кивни!

— Вот и соверши.

— А чего надо-то?

— Ну… – красавец пожал плечами. – Сам придумай.

Плугоносец горестно наморщил лоб.

— Гонишь? – спросил он. – Так бы и говорил. А то все хиханьки… Старый, толстый, никому не нужный Баларама пойдет совершать героические подвиги, а вы тут будете гулять и радоваться. Что я, не понимаю?

Однако поход за героическими подвигами был по зрелом размышлении отложен; вместо этого Здоровяк день-деньской ходил за Кришной хвостом, смотрел на обожаемого брата большими печальными глазами и душераздирающе вздыхал. Усы его при этом шевелились как живые и тоже выражали укор. Однако, повинуясь премудрому аватару, Сохач ни словом, ни делом не являл вражды; лишь однажды он, глядя на Арджуну сверху вниз, с тоскою проговорил: “Лучше бы ты у меня жену украл…”

— Хорошо! – между тем журчал Кришна, обращаясь к своему вознице; он был исключительно доволен, если не сказать благодарен. – Поистине, друг мой, иной мудрец страшнее голодного тигра и ревнующей женщины… Кстати о мудрецах. Помнишь того рыжего брахмана, который еще Агни назывался? Слушай, что я придумал…

Благовонная вода, которой обрызгали покой прислужники перед тем, как удалиться, давно высохла, и остыли яства в золотой посуде, поставленной прямо на расчерченный линиями-оберегами пол. Узорный проем вел на террасу, доступную только из царской опочивальни. По сквозной резьбе мраморной ограды вился плющ, белые голуби уснули рядом жемчужин на литых из серебра гирляндах, а дальше блестело под луной море, перекатывая валы.

Грустный Чандра заглядывал в окна спящей Двараки, пока упряжка влеклась привычной дорогой; но он был молчалив.

— Так что там дальше о мудрецах? – нарушил молчание Арджуна.

Серебряный предавался благочестивому занятию: пересчитывал позвонки Шри Кришны, запечатлевая поцелуй на каждом, сверху донизу и обратно. Баламут невнятно мурлыкал, поигрывая лопатками.

— Итак… – сказал он, – дальше. “Тут из срединного пространства, окруженный богами ветра – марутами, спустился властитель небожителей Индра и сказал Арджуне и Кришне: “Вы оба свершили многотрудный подвиг, который едва ли могли бы свершить даже бессмертные боги. В глубоком удовлетворении я хочу щедро одарить вас за это. Выбирайте себе любой дар, даже если он труднодостижим и лежит за пределами человеческого мира””.

— Угу… Помню я одну историю про подарки…

— М-м?

— Был такой благочестивый царь Васу, которому Индра в обмен на скопленный Жар подарил хрустальную колесницу, летавшую по небу. Вот он и летал в ней по небу: туда-сюда, туда-сюда…

— Ну и что?

— “И когда царь Васу путешествовал по небесам в воздушном корабле, подаренном ему Владыкой Индрой, в полете к нему часто приближались красивые гандхарвы и пленительные апсары, которые исполняли его желания. И таким образом слава Васу, “путешественника по небесам”, распространялась все дальше и шире”.

Кришна перевернулся на спину.

— Раджа прославился своеобразием желаний, – усмехаясь, пояснил Арджуна. – Впрочем, кто являлся, те его все вспоминали очень тепло. Даже жарко. Так как там дальше с подарками?

— Я думаю, – хитро сказал Баламут, – что Арджуна попросил у Индры всевозможные виды оружия, и Громовержец обещал: “Я позабочусь, сын мой, чтобы ты получил все, чего просишь. Ты получишь все виды огненного оружия, все виды оружия ветра и все мое оружие, о Покоритель Богатств”.

— Мне нравится, – согласился покоритель богатств. – А Кришна?

— Кришна… – Кришна вздохнул, устремив лукавый взгляд к изукрашенному потолку, – в качестве дара себе выбрал вечную верную дружбу со своим возлюбленным Арджуной…

— Это не к Индре, – сказал возлюбленный, расцветая лотосом. – Это к Манматхе.

— И царь богов с радостью наделил его этим даром, – назидательно продолжил Баламут. – Исполнив желания обоих героев и весьма довольный тем, как все сложилось, Могучий Индра возвратился с богами в свое небесное обиталище.

— Придумаешь что-то несуразное… – благодушно укорил герой.

— Чем несуразнее история, тем охотнее в нее верят.

— А ты что, ее еще кому-то собираешься рассказывать?!

— Разумеется.

— Так это ж бред! – взвился Арджуна. – Я думал, ты смеешься…

— Я смеюсь, – оборвал Кришна. – И буду смеяться над дураками. А дураки поверят, что ты одолел в поединке Владыку Индру. Разве плохо?

— Может, я еще и Шиву одолею? – раздраженно спросил Серебряный.

— Может, – серьезно сказал Баламут. – Надо будет подумать…

Арджуна подхватился на ноги и стал мерить шагами комнату.

— Люди любят удивляться, – мягко сказал Баламут, – подожди, они еще переврут эту историю, разукрасив так, что и не узнаешь, к ста цветам добавят сто первый… Да не злись ты! Подумай, ведь не ты же сам о себе небылицы рассказывать станешь. А по Великой Бхарате пойдет слух – воистину непобедим Обезьянознаменный, тигр среди царей, герой из героев…

Кришна помолчал и вкрадчиво добавил:

— А кто такой Карна? Вояка – и все, о нем не расскажут вечером у костра…

— Лжец, – сказал Серебряный, остановившись.

— Величайший из лжецов, – Баламут улыбнулся. – Ну? Или ты не хочешь быть воспетым гандхарвами?

Арджуна вскинул брови и внезапно сверкнул улыбкой тигра.

— Гандхарвы, друг мой, это такая публика… Нет такого предмета, который нельзя было бы воспеть в подобающих выражениях. Я полагаю, дай им волю, они бы воспели и то, чем мы с тобой занимаемся. Сейчас даже скажу, как, – он сел на край ложа. – “Так эти великие души, эти тигры среди мужей, излучающие нестерпимый блеск, устремились друг к другу, как реки устремляются ко слиянию, желая сочетаться в мистическом браке, подобно тому, как грозный Шива, хозяин песен, властелин жертвоприношений, одержимый неистовой страстью, в божественном экстазе сливался с лотосовым телом Вишну…”

— Что?! – возопил Кришна.

— То есть?

— Как это он… сливался?

— Как именно?.. Рассказать или показать? – непринужденно уточнил Обезьянознаменный и потянулся к нему, явно собираясь показать.

Кришна отпихнул его.

— Рассказывай!

Арджуна рассмеялся.

— Как известно, во время пахтания океана у суров с асурами возникли определенные разногласия. И Опекун Мира додумался принять женский облик, дабы произвести впечатление на потомков Дити и Дану и тем самым отвести им глаза… Это рассказывается повсюду, но редко кто знает, что попутно Вишну угораздило произвести впечатление на Разрушителя Шиву, непобедимого, ужасающего и великолепного. Некоторое время спустя Шива явился в Вайкунтху, вроде в гости, и как бы между прочим попросил Опекуна снова принять женский облик – дескать, хорош очень, полюбоваться захотелось. Тот, не подумав дурного, уважил просьбу сурового Шивы, и Синешеий тотчас привлек его к себе, намереваясь совершить блудодейство. Вишну перепугался и поспешно вернулся в мужское тело. Но Шиву это не остановило.