Страница 6 из 116
Жизнь в Нуженале затихла, люди притаились. Также украдкой, і пк и туман, окутала души людей холодная грусть. Как было весело днем на свадьбе, и какая печальная настает ночь.
Мурзе не спится. Сначала велел поставить шатер у реки. Потом перенести его на откос. И сюда не пришел сон. Кучак встал, перепоясался саблей, вышел из шатра.
Со стороны илема туман приносит запахи дыма, нет-нет да и излетит и тревожно осветит мглу снопик искр. Где-то недалеко ухает филин.
— Шайтан проклятый! Не дает уснуть,— ворчит про себя мурза.— Болото дышит сыростью, туман ползет из леса, овраг шит опасность... В двух шагах не видно ничего... Уж не боюсь ли и я? Кого мне тут бояться?.. И эта птица... Как будто назло.— Кучак подошел к краю оврага, глянул вниз. Над туманом ощетинились вершины елей и пихт. Они враждебны и похожи на острые наконечники копий. Туман распахнулся, и около мурзы очутился Хайрулла.
— Как думаешь, старик, ночь пройдет спокойно?— спрашивает мурза.
Хайрулла долго молчит, потом отвечает тихо:
— Кто знает? Пока Аказ на воле — жди беды. Окрестный лес затаил злобу. Давай свернем шатер, уйдем. Послушай старого слугу...
— Уж не трусишь ли ты?— мрачно спрашивает мурза.
— С тобой ходил я много лет,— Хайрулла чуть повысил голос,— и редко ошибался. Прости меня, могучий, но ты сегодня был с разумом не в дружбе. Во власти злобы ты был целый день...
— Иди, проверь посты.— Мурза не любил, когда старик упрекал его.— Узнай, не появился ли Аказ. Иди.
Мурза задумался. Как объяснить убийство лужавуя хану? Не заметил, как снова появился Хайрулла. За ним стоял Мырзанай, а чуть подальше маячила фигура Пакмана.
— Зачем вы здесь?
— Я давний друг твой...— Мырзанай сорвал с головы шапку,— но если друг в опасности...
— Ты думаешь, мне беда грозит?
— Народ, мурза, озлоблен. Он — как сухой хворост. Одна искра...
— Ты пугать меня вздумал? Дело говори. Аказа ищут?
— Зачем его искать! Узнает, что отец при смерти, прибежит сам сюда.
— Не прибежит,— подал голос Пакман, выглянув из-за спины отца,— он от Эрви никуда не отойдет.
— Найдем сами,— Мырзанай оттолкнул сына.
— Я знаю: он будет драться. К нему из двух илемов парни ушли, человек двести наберется.
— Я всех передушу!— Кучак схватился за саблю, вырвал наполовину, снова бросил в ножны.
— Меня, мурза, послушай,—Хайрулла встал рядом с Мырза- наем.— И так немало крови пролилось. Зачем тебе Аказ?
— Сказал я—он умрет!
— Всему своя пора. Тут Мырзанай предлагает другое.
— Ну, говори...
— Туга вот-вот скончается. Я стану лужавуем и сам придушу Аказа, а голову его пошлю тебе в Казань. Ты только повели меня поставить...
— Ты знаешь, Мырзанай, я не сажаю лужавуев. Их избирают старики. Об этом договор давно есть. А старики тебя не выберут, тебе они не верят. Слышал я: прозвище тебе смешное дали...
— Татарской кобылы хвост!—напомнил Пакман.
— Молчи, окмак[7], когда тебя не просят. Ты прав, Мурза, меня они не чтут, но если к ним ты милостливым будешь... Сейчас старейшины привязаны к дубам. Ты отпустил бы их...
— Они подумают, что я их испугался!
— Ты гнев им покажи. А я приду просить за них. И ты их пощади.
— В твоих словах есть зерно разума. Эй, Хайрулла!
— Я здесь, могучий.
— Веди сюда старейшин. А вы пока уйдите. Не нужно, чтобы нас видели вместе.
Мырзанай поклонился и, пятясь, отошел в туман.
-- Так, пожалуй, будет лучше, — произнес мурза, когда остался один.—Этот косоглазый лизоблюд поможет мне расхлебать кашу, которую я заварил сегодня. Когда он станет лужавуем, всех в бараний рог согнет. Его руками я придушу Аказа. Быть может, и смерть Туги он примет на себя. Посмотрим.
...Эрви оставила Аказа, когда он сражался с мурзой на берегу. Они долго бежали с Янгином, добрались до чащобы, остановились.
— Здесь нас никто не найдет,— сказал Янгин, задыхаясь.
— Я беспокоюсь за Аказа...
Не горюй. Аказ найдет нас. Ты видишь, трава влажная, и след на ней заметен...
Но вскоре пал туман. Янгин, бедовая голова, надумал распалить костер. Он видел, что Эрви вымокла до нитки, когда переправлялись через реку, и теперь дрожала. Может, от сырости и холода, а может, и от страха. Да и у самого Янгина зуб на зуб не попадал.
— Давай высушим одежду. Погони уже не будет. Татары в лес не сунутся.
Эрви осталась в одной исподнице, развесила свои свадебные наряды около костра. Туман все сгущался, дым костра стлался по н-мле, смешивался с сыростью, расползался по поляне. Вдруг затрешали сучки, Янгин схватился за нож, но из тумана вышел Ковяж.
Как ты нашел нас? —спросил Янгин, заложив нож за поїм По следам?
По дыму,— ответил Ковяж.— Носом почуял. Где Аказ?
Ждем...
Искать надо. В илеме беда. Стариков привязали к дубам, «шли много заложников. Если Аказ и Эрви не придут — утром старикам смерть. Где ты оставил брата?
На реке. Он дрался с мурзой...
Возвращайся туда, найди Аказов след, иди по нему. Я на К >ш у пойду.
А Эрви?
Я здесь одна побуду,— сказала Эрви.— Ищите.
Когда братья пошли в разные стороны, Эрви крикнула:
— Оставь мне нож, Янгин!
Янгин кинул ей нож. Ковяж скрыл от Янгина, что ранен отец. Недаром младшего брата зовут Шокшо вуй — Горячая голова. Он может убежать в илем, кинуться на мурзаков...
Эрви долго не думала. Еще тогда, когда Ковяж сказал о заложниках, она решилась. Как только братья ушли, Эрви надела пояс и, оставив свадебные одежды висящими у костра, исчезла в тумане...
...Спустя полчаса около шатра появились Боранчей, Сарвай, Аптулат и Эшпай. Со связанными за спиной руками, они шли под охраной двух мурзаков. Хайрулла шел сзади.
— А где Туга?
— Как будто ты не знаешь, — ответил Аптулат. — Туга при смерти.
— Аллах свидетель — во всем вы виноваты сами,— Кучак обошел стариков кругом, помахивая плеткой. Пояс с саблей он снял, показывая, что он безоружен и никого не боится. — Я ехал к вам без зла. А вы, хранители законов старины, блюстители обычаев народа, нарушили закон гостеприимства. И трех ночей закон нарушили...
— Худой закон, — сипло проговорил Аптулат. — Ты нам его привез из Крыма. Он нам не нужен.
Мурза не обратил внимания на слова карта и продолжал:
— Вам этого показалось мало. Вы меня обманули и позволили дрянному мальчишке устроить драку. Да что там — сами в эту драку влезли... Туга полез на нож. Я много джигитов потерял. Кто мне за них ответит? Все их убийцы попрятались в лесу. А вы, мудрые из мудрых, вместо того чтобы выдать их мне, упорно скрываете. Могу ли я быть милостливым к вам?.. Аказа выловить послали? Зачинщиков нашли?
— Аказ в лесу, как дома. Найди его, попробуй,— сказал Сарвай.
— Я верен слову. Если их тут утром не будет, вы умрете в мучениях.
— Пусть будет так,— сказал Эшпай и отвернул лицо в сторону.
— А дочку нашел? — Кучак черенком нагайки ткнул в бороду Боранчея.— Трех ночей закон исполнил?
— Я не велел ей приходить сюда.
— И ты умреш!
— Я слишком стар и смерти не боюсь. А ты, вонючий пес, ты на чужой земле! Плюю я на тебя!— Боранчей рванулся к мурзе, вытянул шею и плюнул ему в лицо. Охранники бросились на старика, свалили его на землю. Мурза вытер лицо и прохрипел:
— На кол его! Сейчас же!
Аскеры схватили Боранчея, поволокли. И никто не заметил Эрви. Она возникла из тумана неожиданной резко крикнула: «Эй!»
Аскеры замерли на месте, Хайрулла, выхватив саблю, мгновенно повернулся на голос, но, узнав Эрви, опустил оружие. Эрви смело подошла к мурзе, сказала: