Страница 16 из 63
Замкомандира лодки по воспитательной части тащил не одну, а две колонки наверх.
— Для стереоэффекта, тащ капитан, — ухмыльнулись связисты ему в спину. Тянуть за собой крупные динамики было неудобно. Замполлитр потел, пыхтел, пыжылся, но старался. Это когда его нет, то мероприятие это пьянка. А вот когда он есть — то показуха, это организованная тренировка и демонстрация наших сил, средств и возможностей.
— Открывайте заглушку! — пропищал динамик циркулярки на площадке в рубке.
— Открыл, дальше что? — интересовался замполит процессом подключения.
— Наконечники-папы, белый и красный — вставьте во входа-мамы того же цвета на панели под заглушкой, — пояснили по «Лесу». Комиссар был технически грамотный и в двух цветах, как ни старался, запутаться не смог. Колонки тихо загудели.
— Шипят, мля! — сообщил политбоец в микрофон и спохватился, что он матерится при командире, который только, что пустил на дно пять кораблей прикрытия и авианосец.
— Значит порядок, тащ капитан третьего ранга! Теперь колонки разнесите друг от друга подальше. Не переживайте за звук, там динамики с саббуфером из ревунов — двусторонние. Вы одну колонку по одну сторону рубки на конце спустите в сторону носа, а вторую — в сторону антенны на корме. Поняли? — на всякий случай переспросили связёры, сомневаясь в том, что замполит знает точно все термины и правильно сориентируется на свежем воздухе.
— Ага, — воодушевлённо обрадовался тот и начал опускать тяжёлые, обёрнутые пенопластом и скотчем устройства по очереди.
— Г о т о в о! — предупредил он о своих действиях Средиземное море.
— Ну, тады — Ой! — сказал командир группы и нажал на кнопку запуска магнитофона на своём посту внутри лодки.
Над волнами поплыла и взреяла мелодия «Раскинулось море широко и волны бушуют вдали!»
— Хорошо орут, — попытался похвалить ревуны замполит. Его никто не услышал. Командир наклонился к микрофону, чтобы перекричать музыку.
— Сидорыч, мля! Командир говорит, — на всякий случай пояснил он, — Ты, что там за упокой врубил? А ну веселее что-нибудь. Сейчас Чапаевцев снимем с капсулы, и домой пойдём! — начсвязи вначале чуть не ответил едко, вразумительно и доходчиво, но услышав, кто с ним разговаривает, обрадовался.
— Сщас, тащ командир! — в динамиках что-то счёлкнуло, крякнуло, смачно булькнуло, и над морем понеслась разухабистая песня. Некоронованный гимн подводников. Замполит дёрнулся на характерный бульк из куммутационного прибора, но услыхав знакомые аккорды забыл о происшедшем.
— Саня, ну его к водяному твой Рамштайн! Давай нашу, весёлую! — рыкнул на подчинённого старший группы радиопоста. Народ на вахте тихо и по доброму завидовал тем, кто встречали чапаевцев на свежем воздухе.
Чайки шарахнулись от залихватских звуков гармошки в средней оконечности Средиземного моря, к югу от Турции, западу от Израиля и северу от Бенгази.
Видение стометровой черной от облегающей резины, громадищи Марса с высыпавшими на резину корпуса подводниками, посреди штилевого и солнечного моря, обрамлённое звуками родной и частушечно-сердечно-разудалой песни — это вам похлеще Большого Театра. Тут годы тренировок и разврата за спиной. Казармы, койки, заборы, особисты, подписки, аварийные бега в учебной дивизии, водяная купель при закрытии пробоин, команды, смотры, проверки, строевой шаг… Как в армию попал так в театр не хожу. Как на флот пришёл — про цирк забыл. Начпо послушал и понял — кто самый лучший гипнотизёр в мире. Ор, гвалт, шум стоял неописуемый, над морем главенствовал русский язык, гармошка, любимый шансон, весёлый мат, сигаретный и трубочный дым и даже подтанцовка в ритм звучащих мелодий. Крики, объятия, прыжки от неуёмной радости. Тихомирова просто схаватили и начали кидать вверх!
— Уроните! Уроните черти! Я ж у же старый! Укачаете! — но народ в полной мере хотел ублажить командира «Костромы», и раскоряченное тело Василия Ивановича взлетало метра на три в воздух для того, чтобы опустится в крепкие руки собственного и марсианского экипажа и снова взлетеь метров на восемь над водой. Вроде и отдохнуть можно. Потискать Тихомирова, доложить адмиралу. Получить из его рук золотые погоны капитана первого ранга, которые он непонятно каким образом не забыл в суматохе покидания «Костромы» и вручил тут же на резине лодки. Торжественно, с криками и воплями двух экипажей. Командир «Марса» себя качать не дал, ретировался под прикрытие адмирала. Адмирала качать не решились, сильно уважали и даже побаивались.
Однако почему идёт к командирам с таким серьёзным лицом шифровальщик? Ведь связи нет. По нашим базам нанесён удар. И отсутствие связи понятно — уничтожены, не с кем вести радиообмен. Но молчаливый офицер сосредоточен, озабочен и неулыбчив. Он пробирается сквозь толпящихся, радующихся и смеющихся моряков целенаправленно, в сторону старших офицеров. В руке у него непромокаемая папка с хитрым замком для донесений и шифротелеграмм. «Ах да! Сам же приказал выпустить буксируемую антенну и прослушать эфир, спутники, вражин перед всплытием! Видать нарыл что-то радиопост, пока Костромчан поднимали на «Марс»!» — мысли пронеслись в голове быстро и как то отрешённо от общей суеты и атмосферы праздника.
Увидев своего шифровальщика, командир «Марса» хмурнел на глазах. Его реакцию заметили и Тихомиров с Артемьевым. Офицеры насторожено обернулись в сторону рубки.
«Неужели не добили кого? Но тогда бы амеров засекли акустики, группа радиоразведки и прослушка. А они не докладывают. Вахта на местах. Если что, то ревун уже глушил бы чаек на милю вокруг. Что же он там несёт в папке этот «молчи-молчи»?» — терзался думами главный марсианин, победитель АУГ, герой, как минимум, по всем статьям положений о наградах и поощрениях. И все кто вокруг него, которые эту победу добывали на своих постах.
304. Работы, требующие участия в них всего или значительной части личного состава корабля, производятся авралом.
305. Все авральные работы ведутся под общим руководством помощника командира корабля. В отдельных случаях руководство авральными работами может взять на себя старший помощник командира.
Так и получилось. Два старпома рулили загрузкой в полноценном авральном варианте. Один — старпом-марсианин, ускорял движения экипажа внутри лодки, распределял места закладки вновь прибывшего имущества, пояснял свою точку зрения на недостаточную смекалку и расторопность отдельных членов команды. А второй — «костромчанин», гонял, торопил и откровенно выговаривал, если нужно, на открытом воздухе. Мужики спешили. Субмарина в надводном положении — лакомая цель для любого надводного корабля, подводной лодки, самолёта или вертолёта. Бережков скрылся в люке, ведомый офицером специальной связи. Адмирал Артемьев и Василий Иванович Тихомиров приглядывали за погрузкой, и само их присутствие дисциплинировало и повышало тонус ответственности сразу и без пояснений. Командир всегда там, где самый важный участок.