Поцелуй стали (ЛП)

– Ну вот. Теперь они всем растрезвонят, – прошептал Бэрронс.

Огромные готические арочные двери на мгновение накрыли их с Бэрронсом своей тенью. Повисла странная тишина. Блейд посмотрел на центральный башенный шпиль. Пара лестниц поднималась спиралью, переплетаясь. На каждом этаже оказалось полно комнат, но внутри башня была полой. А на самом верху находился едва заметный снизу атриум.

Члены Эшелона в ярких одеждах подходили к перилам, желая посмотреть, что вызвало такую суматоху. Они обмахивались веерами, и перья в головных уборах то и дело качались, когда их владельцы склонялись друг к другу и перешептывались, прикрывая руками рты.

Нервы Блейда натянулись, и в нем встрепенулась тьма. Онория где-то под этой крышей. Ему хотелось побежать и изрубить мечом всех этих павлинов, словно горячим ножом по маслу. Устроить в башне невиданное кровопролитие, дать им понять, что такое истинная жажда крови. Преподать урок, чтоб неповадно было красть его женщину…

На мгновение мир господина разделился на две части: в одной были только тени, а другой сверкал красками.

– Блейд? – Он едва почувствовал руку Бэрронса на своей и заметил настороженный взгляд голубокровного. – Ты что-то сказал?

Блейда охватил страх, но стоило моргнуть, и зрение прояснилось. Они уже одолели пол-лестницы, и он не помнил, как это произошло.

– Нет, эт не я, – выдавил Блейд.

– Над было на лифте поехать, – пробормотал Уилл, глядя на ногу Бэрронса.

Тот уже не хромал, но все равно шел с трудом. Считалось, что к атриуму ведет тысяча ступеней.

Бэрронс покачал головой и для пущего эффекта набросил алый плащ на руку:

– Слишком быстро. Я хочу, чтобы они успели собраться. Сегодня заседание совета. Мне надо, чтобы они находились в атриуме. Для вас это тоже важно.

– Ага, ток ты уверен, что доберешься до верха? – спросил Блейд.

– С болью нельзя бороться, нужно ее принять, чтобы победить, – ответил Бэрронс, словно машинально цитируя заученную фразу.

– Кто эт сказал?

– Герцог Кейн. – Бэрронс не сводил глаз с лестницы и любопытных голубокровных, вышедших из каждой чертовой комнаты в башне. – Он вбил в меня эти слова с детства, чтобы я никогда их не забыл.

– А че он сотворит, када узнает, что ты его так подвел?

Бэрронс опустил голову:

– Не знаю.

Маска молодого заносчивого голубокровного спала, и теперь в темных глазах Лео светился усталый цинизм.

– Те нужен союзник, и я тя прикрою. – Несколько неожиданно, но Блейд всегда платил по счетам. Бэрронс рисковал ради него и Онории. – Ты ж знаешь, что ей это не понравится?

– Кому? Онории?

– Она вроде определилась, кем тя считать, а теперь запутается.

– Злобным сводным братом? – спросил Бэрронс.

– Которому, оказывается, не все равно.

В ответ повисло молчание.

– Не говори ей этого, – наконец прошептал Лео, поднимая глаза. – Вот мы и на месте. Это герцог Гете, и он захочет узнать, по какому праву мы сюда пришли. Говорить буду я.

Впечатляющий голубокровный загораживал им дорогу, поэтому пришлось остановиться за три ступеньки до него. Бэрронс слегка поклонился:

– Мандерли.

– Бэрронс, – ответил герцог, переводя взгляд ледяных голубых глаз с него на Блейда.

В прошлый раз они встречались, когда Гете был молодым членом Ледяной гвардии. Ему едва исполнилось шестнадцать, даже еще не прошел ритуал. Юнец с мечом загораживал единственный выход из башни. В ярости Блейд чуть его не обезглавил, о чем напоминал жуткий шрам на подбородке Гете с левой стороны.

Герцог, одетый в аккуратный бархатный камзол с кружевным воротником и кожаные штаны, хорошо сохранился. Его назначение главой дома было неожиданным, такого не достигал ни один грязнокровный. Судя по черному одеянию, его супруга недавно умерла.

– Вот мы и встретились снова, – сказал Гете, повернувшись к Блейду и язвительно улыбаясь. – Сцена та же… только крови, как мне помнится, поменьше.

– Дайте нам минутку, и я это исправлю, – ответил Блейд так же подчеркнуто вежливо.

«Убей его».

«Еще нет».

Герцог окинул его задумчивым взглядом:

– У вас с собой оружие для дуэли.

– Он пришел сюда за Викерсом, – ответил Бэрронс.

– Здесь присутствуют принц-консорт… и королева, – заметил Гете. Он явно едва не позабыл о правительнице.

– К ним у него нет претензий. – Бэрронс успокаивающе поднял руку. – Даю слово: никто, кроме герцога Ланнистера, не пострадает.

– У вас есть законное основание?

– Викерс похитил трэль Блейда и держит ее здесь в темницах.

Мандерли явно заинтересовался.

– Закон на вашей стороне, если эти заявления не ложь. – Он ушел с дороги. – Можете проходить. Пусть совет решает. – Улыбка его стала шире. – Но ваших людей я не пущу. – Герцог взглянул на Уилла. – Не эту мерзость.

Уилл ощетинился, будто хотел схватить Мандерли и перебросить его через перила. Какая соблазнительная мысль. Блейд посмотрел в янтарные глаза вервульфена и покачал головой.

– Ваше слово, што им не причинят вреда и не схватят, – потребовал господин.

– Вашим людям ничего не грозит, если они не станут никого провоцировать, – ответил герцог.

– И волку. – Блейд не собирался попадаться в ловушку словесных игр: все голубокровные считали вервульфенов животными.

Минутное колебание.

– И волку, – повторил Мандерли.

Разобравшись с одной помехой, Блейд прошел мимо герцога, не сводя с него взгляда.

– Он не ударит тебя в спину, – тихонько сказал Бэрронс. – Пока не увидит, что случится с Викерсом.

– Давай надеяться, что их любопытство сильнее ихней ненависти.

– Я на это и рассчитываю.

Они поднялись и прошли мимо одетых в шелк людей, столпившихся на лестничной площадке. Женщины шептались за веерами, и многие оценивающе смотрели на Блейда. Он не обратил никакого внимания ни на дам, ни на мужчин. Того, кого он искал, среди них не было. Только Викерс имел значение.

Блейд машинально перехватил меч. За годы практики рукоятка стала гладкой и отполированной, но на коже не было пота. Блейд воспринимал все будто со стороны, его сознание словно отделилось. Он что-то произносил, а в голове звучало лишь тиканье часов.

С полдюжины охранников стояли на входе в атриум, опустив пики в боевой готовности. Множество молодых лордов и леди ожидали надвигающейся схватки со злой радостью на лицах.

С натянутыми как струны нервами Блейд последовал за Бэрронсом к атриуму. Что, если он проиграет? Что, если они не позволят ему вернуть ее?

Тьма притаилась на периферии зрения. Если Блейду откажут, он окрасит здешние стены их кровью.

– Спокойно, – прошептал Бэрронс, внезапно сжав его руку. – Не теряй головы. Только не здесь и не сейчас.

Зрение быстро прояснилось, но Блейд почувствовал в глубине души голод. Нельзя выпускать его на свободу, надо сосредоточиться на Викерсе. На том, кто за всю жизнь участвовал более чем в сотне дуэлей. Его противник не щенок, а настоящий мастер боев на мечах.

Атриум был идеально круглым с колоннами по периметру. На помосте под витражным окном стояла небольшая группа, переговариваясь вполголоса. Блейд насчитал шестерых: в центре находился почти двухметровый принц-консорт с покрасневшими глазами. Одетый в золотой плащ, закрепленный жемчужной застежкой, монарх не пудрил свои кудрявые каштановые волосы. Рядом с ним стояла смертная женщина в полуночно-синем шелковом платье с золотой диадемой на голове. Королева была симпатичной, но по-человечески обычной. До Блейда доходили слухи, что она подчинялась принцу-консорту, но ее взгляд казался ясным и решительным. Когда она отвернулась, приклеив на лицо улыбку, господин понял, что окружающие голубокровные даже не подозревают об опасности в их среде. Правительница носила ничего не выражающую маску, словно карточный шулер. Блейд сразу увидел схожесть.

– Мориоч, Мэллорин, Блайт… и Казавиан, – прошептал Бэрронс, посмотрев на леди Арамину, и прищурился. – Главы четырех Великих домов.