Страница 60 из 101
— Уже и название придумали, — проворчал Кратов.
— Это они мигом, хлебом не корми — дай систематизировать. Представьте себе, Костя, ксенологи Лермана за считанные часы предприняли массированные усилия установить контакты во всех этих поселениях! Красными галочками обозначены успешные исходы этой акции. Тут я умолкаю и с интересом жду вашей реакции.
— Здесь какая-то ошибка. Что же, выходит… Нет, это невозможно! Только три десятка успешных контактов?!
— Да, Костя, всего три десятка, и даже чуть меньше. И все — в радиусе пятисот километров от места вашей посадки. Далее: чтобы всемерно ускорить отработку версии о локальном очаге разумности, я рекомендовал игнорировать все прочие расы. Но эти сорванцы не преминули нарушить приказ. Одна из групп схулиганила и попыталась завязать контакт со второй предположительно разумной расой, условно именуемой Каменными Людьми и окрещенной нашими шустрыми систематиками «Литохтонус сапиенс церусианус» и, естественно, «кратови». Вот здесь, за пределами очага. Что вам подсказывает ваше ксенологическое чутье, каков был результат?
— Мне подсказывает не мое чутье, а ваша интонация.
— Правильно. Контакта не было. И никаких украшений из самоцветных камней — тоже. Все эти Земляные, Каменные, Водяные и прочие — за границами очага неразумны. Какой отсюда воспоследует вывод?
— Ведь я подозревал…
— Мы имеем дело не с эволюционно обусловленной разумностью, а с наведенной. Вспышка интеллекта на Церусе — не ксенологический феномен, а всего лишь редкая мутация, обусловленная неким естественным фактором, в эпицентр действия которого вы столь удачно вляпались. Фактор этот идентифицировать мы не смогли. Пока — не смогли. Все эти виды, «вразумившиеся» в силу печального стечения обстоятельств, в природных условиях образуют, очевидно, достаточно жестко замкнутую экосистему и потому, как вы фигурально выразились, едят друг друга. Но если повсеместно в этом можно усмотреть лишь наглядную демонстрацию экологических принципов, то в нашем пресловутом эпицентре сей прискорбный факт обретает трагическую окраску.
— Я вынужден согласиться с вами, Григорий Матвеевич. Почти во всем… Кроме одного.
— Что же это за «одно»?
— Мы столкнулись не с природным фактором.
— Вот как?
— Вам должна быть известна концепция рациогена.
— Рациогена? — переспросил Энграф и несколько раз обстоятельно чихнул. — Рациогена, гм… Известна — не самое подходящее слово. То, что вы скромно величаете концепцией, сорок лет назад обрело очертания реальности и серьезно обсуждалось в научных кругах Земли. Некий доселе непризнанный талант по имени Тун Лу объявил, что в ближайшее время экспериментально докажет возможность искусственного пробуждения разума в любой материальной субстанции естественного происхождения. Пока велись дискуссии, он сконструировал установку для наведения разума и успешно испытал ее на верных страдалицах во имя науки — морских свинках. Эта установка занимала два этажа Института экспериментальной антропологии и после первых экспериментов пришла в негодность. Поговаривали, что не без помощи противников Тун Лу. Ну, противников-то у него было предостаточно, хотя и союзники сыскались. Разве не заманчиво почувствовать себя этаким демиургом, человекотворцем? Так вот, Тун Лу назвал свой аппарат «рациоген», сиречь «порождающий разум». Но на Земле эксперименты Тун Лу были осуждены, рациоген демонтирован, а сам ученый вскоре увлекся биотехнологией и там сильно преуспел. А знаете, почему противникам рациогена легко удалось одержать верх над приверженцами?
— Откуда же мне…
— Потому что, закончив эксперименты, Тун Лу уничтожил разумных морских свинок, которые к тому времени уже сформировали свою вторую сигнальную систему.
— А вы уверены, Григорий Матвеевич, что Тун Лу втайне не продолжал свои опыты?
— Абсолютно. Были приняты надлежащие меры, и дальше Земли эта адская игрушка не ушла. Правда, время от времени в разных уголках Галактики вспыхивали аналогичные споры о праве на дарение разума. Но, как вы помните, привилегия дарить, а значит — и отнимать разум издревле принадлежала богам. А мы все здесь пока еще далеко не боги — хотя бы потому, что богам было наплевать на людей, а мы жалеем даже морских свинок.
— Получается, кто-то в нашей Галактике независимо от нас пришел к мысли о рациогене и воплотил ее в реальность.
— Костя, вы увлеклись. Ну зачем вы придумали этот рациоген на Церусе? Что, нам других забот не хватает?
— Я не придумал его. Мне десятка шагов недостало, чтобы потрогать его руками.
— Вы переутомились, устали, да еще если принять во внимание ваше буйное воображение…
— Жаль, что вы не беседовали с вожаком племени Длинных Зубов, пятой разумной расы на этой планете. Когда уляжется пурга, я вас непременно познакомлю. Его зовут Бубб, и он от скуки, а иногда — от страха, сочиняет пятистишия, вроде японских танка. Он был свидетелем водворения рациогена на Церус-1. Произошло это примерно сорок лет назад.
— Сорок лет назад?!
— Да, как раз в то время, когда вы вели дискуссии о божественных привилегиях, идущих в руки грешному человечеству. До этого дня Земляные Люди, или, как их называют сородичи Бубба, болотники, действительно были неразумны, как, вероятно, и Каменные Люди, и Те, Кто Прячется в Стволах. А затем вдруг все, разом, мгновенно — поумнели. Я даже знаю, где находится этот рациоген и как охраняется. О защите его от местных обитателей хорошо позаботились: мощное энергоразрядное поле, металлоразрушающая плазма — на случай, если кто-то додумается до громоотвода. В нашем эпицентре бедствия есть точно установленный гипоцентр — его сердце, холодное, но отменно здоровое, бьющееся ровно и без перебоев!
— Из ваших слов, Костя, следует, будто на Церусе и до рациогена существовал разум?
— Да, эти самые млекопитающие, что неторопливо, но уверенно, своим путем шли к цивилизации. Может быть, стихов в ту пору они не слагали, но язык уже создали, причем хороший язык, развитый. Я изучил его без всяких лингваров за сутки. Не поленитесь, слетайте за пределы эпицентра на побережье, там живет племя Пескоедов, такие же неглупые ребята, что и Длинные Зубы, и Тупые Топоры. А теперь эта раса деградирует, потому что добыть болотника стало непросто, да и лешие, как они называют Тех, Кто Прячется в Стволах, загнали их в вонючие берлоги и не дают уйти с заклятого места. И поэтому нужно остановить рациоген, чтобы прекратить наконец нескончаемую бойню.
— Заменив ее на большую охоту Длинных Зубов? Вспомните Тун Лу. Он ощутил себя богом, бесстрастным вершителем судеб, и потому убил разумных морских свинок.
— Никого я не хочу убивать. Но разум нужно заслужить, выстрадать, завоевать! А не получать запросто, как новогодний подарок, тем более что не знаешь, как им распорядиться.
— Вы, Костя, явно питаете симпатию к этому стихотворцу Буббу. И потому готовы защищать его право на разум. Другие-то чем перед вами провинились? В ксенологии нельзя руководствоваться эмоциями, особенно такими субъективными. Боги тоже имели любимчиков, холили, осыпали благодеяниями. И безжалостно преследовали всех прочих. Сейчас мы не можем остановить рациоген, ибо тем самым мы одним махом уничтожим и несколько разумных рас. А это геноцид, Костя. И откуда в вас уверенность, что история, поведанная Буббом, не выдумана им скуки ради? Так или иначе, вопрос о ситуации на Церусе-1 я выношу на обсуждение в Галактическое Братство.
— Было бы уместно исследовать возможную связь между рациогеном Тун Лу и событиями того же периода здесь.
— Вы предполагаете, что…
— Допустим, что некая высокоразвитая цивилизация, вероятнее всего не входящая в Галактическое Братство, решила испытать концепцию рациогена в двух контрольных точках. Первая — на Церусе, где рациоген был применен по прямому назначению, как генератор наведенной разумности. Другая — на Земле, в среде окрепшего, давно сформировавшегося разума. Этот второй эксперимент сорвался, потому что Тун Лу не додумался до иной сферы применения рациогена — как усилителя интеллекта. А эффект был бы потрясающий, я-то знаю. Нечто сродни тектоновскому «многовекторному мышлению». Должно быть, каким-то образом инициируются дополнительные нейронные связи в мозгу. Кому-то было занятно увидеть, что получится, когда человечество внезапно и в кратчайший срок, ломая и круша законы эволюции, обратится в расу, интеллектуально превосходящую все, что было до сих пор в Галактике. В расу супертектонов.