Страница 4 из 103
— А вы знаете, Терентьев, что произошло вчера на… — начал было Ханов, но я не дал ему договорить.
— Скажите, сколько дней вам осталось отбывать наказание?
— Девять… — недоуменно посмотрел на меня Терентьев. — А что?..
— Вот и отбывайте, — спокойно сказал я. — Уведите его.
Колесов увел Терентьева.
— Ты что наделал? — сразу же набросился на меня Ханов. — Я же хотел…
— Хотеть никогда не поздно, — ответил я. — Надо еще и думать.
— Ну, знаешь ли!.. — обозлился Ханов. — Мы же договорились, что подкинем Терентьеву кой-какую информацию.
— Ты ее уже подкинул, — не обращая внимания на выкрики Ханова, сказал я. — Теперь пусть Терентьев поразмышляет на досуге над тем, что произошло «вчера на…»
— Пожалуй, ты прав, — несколько поостыл Ханов. — Прости, что сорвался.
— Заметано… — я подмигнул ему.
Вернулся Колесов.
— Как чувствует себя Терентьев? — сразу же спросил у него Ханов.
— Готовится к побегу, товарищ старший лейтенант! — взял под козырек Колесов. — Только что попросил у меня лопату. По всей видимости, для сооружения подкопа.
— Тьфу! — сплюнул в сердцах Ханов. — Я серьезно, а ты…
— И я серьезно, — загоготал Колесов.
В кабинет вошел Кудряшов.
— Поговорили с Терентьевым? — спросил он.
— Все в норме, — ответил Ханов. — Надо ждать результатов.
— Ждать да догонять, хуже нет, — без особого энтузиазма произнес Кудряшов. — Есть у меня предложение. — Он помолчал. — Состоит оно вот в чем: надо бы поехать на станцию Гора для наиболее полного установления связей Терентьева. Время не ждет. Кто поедет?
— Я, — сразу повеселел Ханов. По натуре темпераментный и жизнерадостный, он явно тяготился скучной и пока безрезультатной кабинетной работой по делу Кругловой. Он мог сутками сидеть в засаде, изматывая себя и других, идти по следу преступника, но вести допросы, копаться в бумагах… Это было свыше его сил!
— Хорошо, — согласился Кудряшов. — Поедешь… вместе с Антоновым.
— Когда надо ехать? — спросил я.
— Прямо сегодня. Ночным поездом. С местным отделом милиции я уже договорился.
— А Терентьев? — заволновался Ханов.
— Терентьевым займется Колесов. Результаты мы вам сообщим.
— Но… перед отъездом надо бы выяснить некоторые вопросы, — напомнил я.
— Выкладывай, — разрешил Кудряшов. — Недомолвок быть не должно.
— Первое. Что искали в квартире Кругловой? Второе. Где окурки от сигарет, которые курил мужчина, находившийся у Кругловой утром двадцать шестого? И третье. Где бутылки из-под водки и портвейна, которые купила Смолина?
— Вопросы серьезные, — согласился Кудряшов.
— Необходимо еще раз осмотреть квартиру Кругловой, — предложил я. — И, кроме того, тщательно прочесать всю местность, прилегающую к дому Кругловой. Есть мнение, что окурки и бутылки он унес с собой и выбросил где-нибудь на пустыре.
— Все верно, — озабоченно кивнул Кудряшов. — Завтра этим и займемся. Если твои выводы верны, найдем. Но факт не в нашу пользу.
На станцию Гора прибыли ранним утром. Из вагона вышли всего три человека, да нас двое. Перрон был пуст.
— Провинция… — с какой-то завистью сказал Ханов. — Спят, суслики. У нас небось уже друг дружку в автобусах давят.
Мы вышли на привокзальную площадь. Нас никто не встречал. Так было решено заранее.
Город, расположенный вблизи станции Гора, я хорошо знал еще с юношеских лет. Здесь жил мой родственник. У него мы и решили остановиться.
В доме родственника еще спали. Мы разбудили их, стуча в ставень окна, и через пять минут уже были в теплой комнате.
Александр Петрович, или просто дядя Саша, хлопочет у стола. Его жена, добродушная и приветливая тетка Мария, достает из русской печки чугунок, из которого несется ароматный запах жаркого.
После завтрака мы с дядей Сашей удалились в спальню посекретничать.
— Можете на меня рассчитывать, — сказал дядя Саша и, немного помолчав, добавил: — И на мою машину «Жигули». Недавно купил.
— Примем к сведению, — не скрывая удовлетворения, кивнул я.
— А ты, племяш, человека с городом познакомь, — предложил дядя Саша. — Каждый солдат должен знать свой маневр…
— Спасибо за совет, — улыбнулся я. — Так мы и сделаем.
Как было условлено заранее, Ханов сразу же отправился в отдел милиции решать вопрос об организации наблюдения за домом Терентьева, я на рейсовом автобусе поехал в автоколонну, расположенную на окраине города, неподалеку от карьера.
Начальник автоколонны Дмитрий Степанович Волков, лет шестидесяти, невысокого роста крепыш, резво бегал по своему просторному кабинету и, отчаянно жестикулируя, рассказывал:
— Терентьев работает у нас почти год. Я его с первых дней заметил. Честно скажу, не хотел брать. Судимость — это не шутка.
— Две судимости, — поправил я.
— Нехай две, — отмахнулся Волков. — Я и говорю. А в принципе это значения не имеет. Важен факт. Я лично боялся, что он будет дурно влиять на моих шоферов. Да и как они сами отнесутся к нему? Работаем мы по бригадному подряду. Выходит, и Терентьева в бригаду пристраивать придется. В общем, не простой это был для руководства вопрос. Да и для меня тоже. Решили рискнуть. Права у него дай бог каждому. В машине разбирается получше многих. И технику любит. Сам видел. Все после смены домой, а он что-то там ковыряется, отлаживает. Короче, я к нему претензий не имел.
— А сейчас? — спросил я.
— Что и говорить — факт неприятный, — вздохнул Волков. — Пятнадцать суток… Вот сукин сын! «Отпусти, — говорит, — Дмитрий Степанович, на денек в Горноуральск…» Я и подмахнул. В конце года! План подтягиваем, людей не хватает… Как он меня уломал?! Задам я ему перцу, ох, задам! Но… я так понимаю, из-за простых пятнадцати суток из областного центра милиция не поедет. Значит, стряслось что-то поважнее?
— Стряслось, — согласился я. — Но… в силу обстоятельств, не могу пока информировать вас подробнее. Вы уж не обижайтесь.
— Я понимаю. Нельзя, — значит, нельзя. О чем говорить?
— Скажите, Дмитрий Степанович, а с кем Терентьев поддерживал наиболее тесные отношения?
— Да ни с кем, — уверенно ответил Волков. — Держался особняком. Если только по работе… Тут ведь никуда не денешься. А чтобы дружить… Нет. Я ведь понимаю, что с его прошлым… Это как проказа. Да и шофера поначалу, как мне кажется, слишком уж предвзято к нему относились. Но, что поделаешь… Жизнь есть жизнь.
— А за дни отсутствия Терентьева никто из посторонних им не интересовался?
— Посторонние? — переспросил Волков. — Посторонние… — Он резко просеменил к столу, нажал кнопку селектора. — Варвара Анатольевна, зайди. Будь добренька…
— Это диспетчер, — ответил на мой вопросительный взгляд Волков. — И наше справочное бюро. Она здесь тридцать с лишним лет работает. Знает всех и вся. Сами увидите…
Варвара Анатольевна, высокая, чрезмерно полная женщина, медленно вошла в кабинет и внимательным, оценивающим взглядом посмотрела в мою сторону.
— Вы не местный, — уверенно заключила она.
— Товарищ из Горноуральска, — представил меня Волков. — Из уголовного розыска.
— Очень приятно, — грудным голосом произнесла Варвара Анатольевна, но на ее лице не отразилось ни интереса, ни участия.
— Товарища интересует Терентьев, — взял на себя роль посредника Волков.
— Что конкретно? — деловито осведомилась Варвара Анатольевна.
— Меня интересуют его знакомства, — торопливо сказал я, видя, как Волков уже раскрыл рот для того, чтобы вновь продублировать меня.
— Какие у Кольки знакомые, — Варвара Анатольевна присела на стул. — В гараже их у него не было. А в городе… Почитай, всех его бывших дружков пересадили. Я его с детства знаю. Он с моим Генкой до восьмого класса учился. Взбалмошный парень. А когда он в гараже появился, ну, думаю, хлебнем с ним горюшка! Но, надо честно признаться, ошиблась. Видно, тюремная наука ему впрок пошла.
— Товарища интересует, не приходил ли кто к Терентьеву в гараж из посторонних? — снова продублировал меня Волков.