Страница 28 из 80
В этот сезон электроразведка осталась почти без таких кадров. Есть похмельный паренек Александр... Санечка.
Семен приглядел огромный плоский валун и начал расстилать на нем листки топопланшетов.
— Так, мужики, — начал он неторопливо. — В беседе с шефом я нарочно ушел от разговора — кому какие точки писать. Это наше дело. Вот вам пол-Камчатки, давайте поделимся по-братски. Чтобы не получилось так, что один весь сезон комарье по болотам кормит, а другой по радоновым источникам моционы принимает.
Операторы сгрудились вокруг планшетов. Семен стоял, слегка расставив ноги, — чуть грузноватый, уверенный, — поглаживал нарисованную Камчатку тяжелой рукой. Рядом с ним, на краешек валуна присел Андрей — нога на ногу, очки усмешливо блестят... От него пахло хорошим одеколоном, бородка была аккуратно подбрита. Третьим оператором был Валерка, чья худоба и долговязость вошла в экспедиции в пословицу. Они работали вместе уже с десяток лет, по два сезона в год, отпахали в геологии — дай бог каждому, не раз мерзли, пурговали, сидели без продуктов — короче, знали кое-что об этой жизни. Нормальные они мужики. Легко с ними жить — они принимали тебя как равного, не надо было зарабатывать у них уважение, не растеряй только то, что выдавалось тебе сразу, полностью. Семен, как и многие крупные люди, обычно молчал. Глаза у него были не по возрасту усталые. У Андрея с усмешливыми глазами фамилия была Семенов, и поэтому, как он говорил, он испытывал к начальнику отряда Семену Жомову братские чувства. За свои двадцать пять лет Андрей успел многое повидать, помотало парня по стране, и в экспедиции он был известен как Семенов-Камчатско-Чукотско-Гималайский. Валерка сегодня сутулился больше обычного (про себя он говорил: «Худой, как велосипед») — он мог бы восприниматься забавным, даже немного нелепым, если бы парни не знали, что он умеет работать без сна по нескольку суток подряд и все жизненные неудобства: комарье, пургу, неудачи — воспринимает с наплевательским равнодушием, которое иногда бесит многих.
Операторы стояли вокруг валуна, делили точки, и до новичков иногда долетали не совсем понятные слова: «переходные сопротивления», «вращение поля». Слушать их было неинтересно, и те двое принялись осматриваться по сторонам, осваиваться. Сашка пересел на брезент, расчесал пятерней свои светлые кудрявые волосы, начал независимо подкручивать короткие усики. Охорашивался. Его товарищ Олег не отрываясь смотрел на сверкающие июньским снегом хребты, и на его полном, мягком лице застыло выражение недоверия и удивления. Потом Сашка пересел поближе и начал слушать.
— Значит, так: тебе три точки на тундре, тебе три вот этих, мне две остаются, — говорил Семен, глядя на парней внимательными черными глазами.
— Добро. Значит, возьмешь в горах одну лишнюю, — откликнулся Валерка, зябко поводя плечами.
— Верно. А у моря всем поровну получается. Мне — устья Сторожа, Валере — под Усть-Камчатском, Андрей — мыс Африка.
— Зря ты так, — вздохнул Андрей. — Был я Камчатско-Чукотско-Гималайским, а теперь еще и Африканским стану.
«Ишь, смеются, — подумал Саня. — Весельчаки. Делят тундру и горы, как в подкидного дурака играют. Ведь не точки же делят, а жизнь свою на полгода...»
— В экспедицию две молодых специалистки пожаловали, — сказал весело Андрей. — Должны к нам в отряд приехать.
— Мне баб не надо, — сказал жестко Семен.
— Они в поле рвутся... — добавил Андрей.
— Да и тяжело работать без второго оператора, — снова подхватил Валерка. — Все-таки возьми одну молодую специалистку. Она хоть и девица по паспорту, но техник-геофизик по диплому.
— А чем отличается молодой специалист от одной столицы — помнишь? Столица — Пномпень, а молодой специалист — пень-пнем, — засмеялся Семен.
— Научишь.
— Не надо. Ко мне еще Витек Назаров подлететь обещал. Он сейчас в отгулах.
— Ну, Семен... Ты так нас всех обскочишь, Назаров — кадр опытный. Бери тогда хоть этого бухарика в нагрузку. Он, говорят, специалист по вертолетным проводам, вот тебе провода — только электроразведочные мотать лихо будет.
— Добро, — спокойно сказал Семен. — Все! Подъем, мужики! Ставим палатки, разматываем приемные линии, заготавливаем дрова, готовим ужин. Дадим стране в два раза больше аномалий и в два раза интенсивней!
«Смеются, — подумал Сашка. — Один лозунгами говорит, а другие смеются». Он встал, качнулся и вдруг ляпнул:
— Работать так работать и не фиг торопиться.
— Давай-давай, казак, — сказали ему одобрительно.
Парни уже знали, что этот Санечка был с Дона. Донской казак. Когда он пришел в отряд, то при случае каждый раз старательно это подчеркивал. Роста он был небольшого, силенки бог не дал, но казацкая порода в нем прослеживалась четко. Его можно было вполне представить на Дону, на съемках фильма о казаках, в массовке.
Они поставили палатки, перетаскали туда ящики с аппаратурой, спальники, раскладушки, потом не сговариваясь собрались у костра, который возник как-то сам собой. Отвыкнув за зиму от живого огня — там в палатках все больше с железными печками живут, — парни не стали тащить к костру чурбаки или ящики, а просто опустились на землю, тайком друг от друга вдыхали тревожно-горький запах сгоревшего кедрача. Валерка, цепляясь за ветки, спустился по крутому склону в каньон, к ручью, принес воды, и через полчаса они уже прихлебывали обжигающий черный чай. Разговаривали неторопливо, давно научившись понимать друг друга с полуслова.
— Откуда эти ребята? — кивнул Валерка на новеньких, сидевших в сторонке.
— Вербованные, — коротко пояснил Семен.
Дело было знакомое. Приехали ребята с материка по оргнабору, красную рыбу шкерить, на экзотику любоваться, дурные тысячи зарабатывать. Но не было рыбы, не начался еще нерест. И поиздержались парни — платят-то вербованным «с хвоста», сдельно. Метнулись было назад — денег в обрез, только на авиабилет до дому, а еще хочется с Камчатки гостинцы привезти — балычка, кальмаров в банках, икорки, финтифлюшку из оленьего меха... Обычно в таких случаях сдают в кассу авиабилеты, решив, что, если выбираться морем до Владивостока (каюта 3-го класса) и дальше — поездом, то дешевле будет. Но стоит только сдать билет, получить деньги... Вроде и не покупали ничего, а через день всего полсотни в кармане осталось...
— Это мне про них в отделе кадров рассказали, — пояснил Семен. — Они, когда с рыбзавода сбежали, то первым делом в милицию пришли — помогите трудоустроиться. Там говорят — не наша прописка. Тогда этот Саня и выдал: «Бутылки у вас можно и с чужой пропиской собирать!» Начальник милиции за голову: «Своих бичей хватает!» Снял трубочку, позвонил в экспедицию: «Трудоустроить!» Все просто.
— Да, с этим у нас просто, — подхватил Валерка. — Матерь-геология всех прибирает. «Что можешь делать?» — «Могу копать». — «Что еще можешь делать?» — «Могу не копать». Всех берут.
— Жалко, старых кадров нет, — вздохнул Андрей.
Они поставили палатки, перетаскали туда аппаратуру. Потом пошли разматывать провода. Парни тащили катушки, а Семен шел впереди, изредка проверяя азимут по буссоли, ориентир — далекая, иззубренная вершина — терялся, когда они спускались в распадки или лезли сквозь густой стланник. Он показывал парням, как надо укладывать провод, чтобы его не качало ветром — от этого на осциллограмме появлялась ветровая помеха — «пила». Он сам закопал электроды, размяв пальцами скудную тундровую землю, потом снял с плеча ружье, выстрелил вверх дуплетом и выбросил дымящиеся гильзы на заземления.
Сашка с Олегом сидели на пустых катушках, тяжело дышали. От выстрелов они встрепенулись, посмотрели на Семена вопросительно.
— Салют, — сказал Олег уважительно.
— Салют, — неопределенно отозвался Семен. Однажды у него уже был случай, когда медведь выкопал, оторвал и унес электрод — свинцовый блин весом килограмма на три. Запасных электродов в отряде тогда не было, и Семен уже решил, что дело дрянь, но Рыжий — умница собака — завернул хвост колесом и пошел кругами по тундре, ныряя в высокой траве. Минут через пять он уже волок электрод, ухватившись зубами за провод, и тогда Витек Назаров засмеялся: «Начальник, напиши рапорт, чтобы Рыжего старшим рабочим назначили. От него пользы больше, чем от некоторых бичей». Зачем тогда рылся медведь — поди пойми его, скорее всего, сработал инстинкт, привык в тех местах, где свежевскопанная земля, евражек ловить... Так что лишняя предосторожность не помешает... А этим подробности ни к чему, они сюда за романтикой приехали. Не работники они. Похоже, что не работники...