Страница 41 из 56
Как религиозная секта франкизм исчез полностью, не оставив никаких следов в иудаизме. Но в польском обществе его следы сохранились и по настоящее время. Многие польские фамилии ведут свое происхождение от тех франкистов, которые приняли когда-то католичество: Бжезинские, Ясинские, Крысинские, Маевские, Пиотровские, Воловские, Заводские, Зелинские. Мать великого польского поэта Адама Мицкевича родилась в семье крещеных франкистов Маевских.
ОЧЕРК ТРИНАДЦАТЫЙ
Рабби Исраэль Баал Шем Тов. Детство. Годы уединения и созерцания. Баал Шем Тов-исцелитель, праведник, святой человек. Его ученики и последователи. Основы его учения.
Восемнадцатый век принес с собой очередные ограничительные законы, кровавые погромы, разрушения и убийства. Ежедневная жизнь евреев в польских и украинских местечках и городах становилась все более невыносимой. Народ не мог жить без надежды - хотя бы временами, хотя бы изредка. Людям нужна была радость жизни - немедленно, ежедневно, радость в рамках их религии, в рамках всего того жизненного уклада, который складывался столетиями. Саббатай Цви, лжемессия, не принес избавления. Более того, когда он принял ислам, евреи с негодованием отшатнулись от ренегата. Франкизм тоже не мог увлечь за собой большинство народа, преданного своей религии и своему прошлому. И тогда возникло новое религиозное движение среди украинских евреев, которое оказало глубочайшее влияние на всю еврейскую жизнь. Это движение называется хасидизм, буквальный перевод - "учение благочестия", от слова "хасид" - "благочестивый". Саббатианство и франкизм порывали с иудаизмом и потому не могли сохраниться. Хасидизм оставался на базе традиционной веры, и - что самое главное - внес в ту беспросветную жизнь радость и восторг. Хасиды изгнали грусть из сердец людей и наполнили их восторгом сознания, что они евреи. А с этим сознанием уже можно было прожить в мире жестокостей, унижений и преследований. Как писал один из хасидов: "Тот еврей, который не испытывает радости от самого факта, что он еврей, неблагодарен Небесам; значит, им не постигнут смысл того, что он рожден евреем".
Не случайно это движение сразу же распространилось на Украине - в Подолии и на Волыни. В большинстве своем еврейское население составляли там деревенские торговцы, мелкие арендаторы, разносчики товаров, корчмари. Это были неискушенные в учении люди, которые жили разбросанно, в отдалении друг от друга, посреди нееврейского крестьянского населения, и когда они порой, по большим праздникам, приезжали в города помолиться в синагоге, они не могли не почувствовать свою малограмотность, - да и ученые евреи давали им это понять, называя их свысока "ам га-арец" - "невежды" (буквально - "народ земли"). Эти неученые, но глубоко верящие евреи, нуждались в таком человеке, который бы возвысил их в собственных глазах, удовлетворил бы их тягу к чудесному и согрел теплотой их веру. И такой человек появился, он вышел из гущи народа, и его учение было восторженно встречено евреями Подолии и Волыни, откуда оно распространилось затем на другие области Польши и на другие страны. Звали этого человека рабби Исраэль бен Элиэзер, или Баал Шем Тов (Бешт), что означает дословно "обладатель доброго имени". Как писали о нем впоследствии: "И тогда в восемнадцатом веке появился рабби Исраэль Баал Шем Тов и опустил небеса на землю".
Немногие биографические сведения о жизни этого человека настолько переплелись с легендами, что сегодня уже невозможно отделить их друг от друга. Да и нужно ли?… Рассказывали, что Элиэзер, отец Баал Шем Това, попал в плен во время одного татарского набега и был продан в рабство. В плену он переходил от одного хозяина к другому и, наконец, попал к султану. Во время некоей войны Элиэзер дал властелину ценный совет, и благодаря этому султан одержал важную победу. Он тут же назначил Элиэзера первым министром и отдал ему в жены дочь визиря. Но Элиэзер был еврей - и женатый еврей - и потому вступил в брак только для вида и не имел супружеской близости с новой женой. По ее настоянию он открыл ей свое прошлое, и она дала ему денег и помогла бежать. По пути в Польшу явился ему пророк Элиягу - Илья-пророк - и сказал: "За твою стойкость и благочестие Бог подарит тебе сына, который будет светочем для Израиля; дай ему имя - Израиль, ибо в нем исполнится сказанное пророком: " Ты слуга Мой, Израиль, через тебя Я прославлюсь". Родители Баал Шем Това, люди бедные и уже немолодые, умерли вскоре после его рождения, а перед смертью отец взял маленького сына на руки и сказал: "Помни, что с тобой всегда Бог, и потому ничего не бойся". Эти слова отца Баал Шем Тов повторял затем всю жизнь - как девиз.
Рабби Исраэль бен Элиэзер родился примерно в 1700 году в местечке Окуп на границе Подолии и Валахии, рано остался сиротой, учился в хедере на общественный счет. С детских лет в нем проявилось влечение к природе, к уединению, и он часто убегал из школы в лес. "Поучится некоторое время в хедере, - вспоминали о нем, - а потом вдруг пропадет на несколько дней. Ищут его, ищут - и находят в лесу одиноким, сосредоточенным". Пытались его наказывать, пытались увещевать, а потом исключили из школы и отказали в помощи. Было ему тогда двенадцать лет, и, чтобы заработать на жизнь, он стал помощником меламеда-учителя. Он должен был водить детей в хедер и из хедера домой, сопровождать их в синагогу и приучать там к произнесению молитв. Дети привязались к своему наставнику, который и сам был еще ребенком, они молились все вместе и вместе произносили "аминь" в положенных местах. И опять в ткань его жизни вплетается легенда. Рассказывали, что однажды, когда он вел детей в синагогу, на дороге показался волк. Но Исраэль не испугался. Ведь это отец научил его когда-то: "Помни, что с тобой всегда Бог, и потому ничего не бойся". И двенадцатилетний мальчик убил волка, распевая псалмы.
Затем его назначили сторожем в синагоге, и тут он тоже отличался странностями и причудами. Днем спал или притворялся спящим, а по ночам, в пустой синагоге, молился или читал. Легенда рассказывает, что в одной земле жил святой человек по имени Адам, который нашел однажды в пещере таинственные рукописи. Перед смертью было ему видение во сне, чтобы он передал эти рукописи Исраэлю, сыну Элиэзера, из Окупа. И тогда, умирая, Адам приказал своему сыну поехать в Окуп, разыскать этого человека и передать ему рукописи, которые и были ему предназначены. Сын похоронил отца, приехал в Окуп, стал разыскивать там Исраэля, сына Элиэзера, и с удивлением обнаружил, что это четырнадцатилетний сторож синагоги. Он передал ему рукописи, и тот изучал их ночами в пустой синагоге. По-видимому, Баал Шем Тов занимался тогда практической кабалой, читал ходившие по рукам рукописи и знакомился с заклинаниями, при помощи которых можно творить чудеса.
Обстоятельства его жизни бывали порой столь невероятными, что неудивительно, почему его жизнь так переплетена с легендами. Восемнадцати лет от роду Баал Шем Тов женился, но его молодая жена умерла вскоре после свадьбы. После этого он переезжал из одного галицийского местечка в другое, пока не стал учителем в деревне неподалеку от Брод. Он был прям, честен, опытен в житейских делах, прекрасно знал Тору, и его часто избирали судьей во всяких спорах и тяжбах. И так однажды случилось, что среди спорящих оказался богатый и ученый еврей Эфраим Кутовер из Брод. Баал Шем Тов произвел на него такое глубокое впечатление, что он решил немедленно выдать за него свою дочь. Баал Шем Тов согласился, и они составили письменное соглашение о предстоящем браке. Возвращаясь домой, в Броды, Эфраим Кутовер заболел по дороге и умер. И вот через некоторое время в доме бродского раввина Гершона Кутовера, сына Эфраима, появился какой-то еврей в заношенном крестьянском тулупе. Раввин хотел было подать ему милостыню, но тот вынул из кармана бумагу, подписанную Эфраимом Кутовером, из которой следовало, что отец решил выдать за этого человека свою дочь, сестру рабби Гершона. "Я Исраэль, - сказал он, - и теперь пришел за той, которая назначена быть моей женой". И это не легенда. Это быль, которую легко спутать с легендой, как и многое другое в жизни этого удивительного человека по имени Баал Шем Тов! Рабби Гершону пришлось согласиться: он не мог пойти против воли своего отца, хоть ему не очень-то улыбалось породниться с таким простолюдином и неучем, каким - как ему показалось - был его будущий родственник. Перед свадьбой Баал Шем Тов спросил невесту, согласна ли она стать его женой и жить затем в бедности, - она согласилась, и свадьба состоялась.