Остановка

"Все-таки она очень пристрастна, - думал я. - Пусть даже мысль о Сергеевом отцовстве возникла у Вадима. Что из этого? Лена имеет право знать истину".

- О ком ты? О Вадиме или о Перепахине? Кто воду замутил?

- Не знаю. Но вижу, своим открытием мой зять уже пользуется, как говорится, на всю катушку.

Я понимал ее. Конечно, "открытие" тревожило Наташу, грозило смутой в доме. Признание Сергея отцом, косвенное вступление Лены в какие-то права, да еще вместе с мужем, от которого она не ждала для дочери ничего хорошего, - все это Наташу расстроило, и я мог только сожалеть о своей миссии вестника печалей. А "сверхзадача", с которой я, собственно, и предпринял свою поездку, представлялась в этой атмосфере чисто семейных проблем вообще надуманной.

"Детективщина..." Это слово снова раздражающе возникло у меня в голове. И надо же, чтобы опять повторился круг нелепых совпадений. Как в истории, где фарс нередко пародирует недавнюю трагедию. Так считают мыслители. Но одно дело - история, а совсем другое - запутавшиеся личные дела. Тут священного трепета не ощутишь. Мысли об истории вызвали в голове еще одну аналогию.

- Знаешь, Наташа, в древности гонцов, принесших дурные вести, нередко казнили.

- Ну, тебе это не угрожает.

- Как знать. Может быть, и я буду наказан.

- Чем?

- Не придется попробовать твоего вкусного пирога.

- Ты что?..

- Лучше мне уехать, не дожидаясь твоего супруга. Боюсь, что разговор натянутый получится.

- Но я же тебя не расспросила ни о чем.

Однако в душе она была согласна со мной. Сошлись на компромиссе - я взял кусок пирога в дорогу и оставил на всякий случай телефон Мазина. Может быть, она завтра будет в городе и мы еще повидаемся, во что я, признаться, не очень верил...

Обратный путь показался длиннее и скучнее. Я отламывал кусочки пирога и жевал понемногу, чтобы заморить червяка. Пирог был действительно вкусный, но пришелся не вовремя. Не проходил скверный осадок, состояние, которое я до конца объяснить не мог. С одной стороны, сам себе казался дураком, вообразившим таинственные джунгли на месте простых трех сосен. Но с другой - было же что-то происходившее помимо всего прояснившегося! Был отключен телефон в квартире Сергея, да так, что к нему никто не прикасался, были вырванные зачем-то страницы из дневника, были темные намеки и недомолвки, было, наконец, пальто Перепахина на набережной с дурацкой записью в членской карточке. Ну, положим, я профан, человек, склонный к избыточному воображению и так далее, а Мазин? Почему его заинтересовали все эти мелочи? Впрочем, возможное самоубийство Женьки, конечно, не мелочь. И тут я принял мудрое решение - отогнать пока все эти мысли. Ясно, что, если Перепахин жив, я осел, зря потерявший золотые дни бархатного сезона. А если нет? Тоже, наверно, осел, упершийся посреди незнакомой дороги вместо того, чтобы двигаться, куда следует. Вот приеду и узнаю, из той ли я породы ослов или из другой. Узнаю и уеду наконец.

Приняв соломоново решение, я достал из свертка остаток пирога и съел его решительно. "Сто против одного, что Женька нашелся!"

Жаль, что со мной никто не поспорил. Я бы выиграл.

Об этом я узнал поздно вечером от Мазина. Я придремал уже на тахте, дожидаясь его, когда услыхал сквозь полусон шаги в прихожей.

- Ты, Игорь?

Он вошел в комнату с целлофановым пакетом в руке.

- Спишь?

- Нет, жду тебя.

- Съездил?

- Да, конечно.

Я ожидал вопроса о результатах, но он спросил другое:

- Есть хочешь?

Я спустил ноги с тахты.

- Не пойму что-то.

- Ну, просыпайся, и будем ужинать.

Мазин повесил пиджак на спинку стула и пошел в ванную.

Признаться, я ожидал большего интереса к итогам моего "расследования". Кое-что я все-таки узнал, но, вспомнив мои предшествующие размышления, решил, что ведет он себя правильно. Да и спросить, пожалуй, стоило сначала мне.

- Игорь! - крикнул я, чтобы он услышал сквозь шум льющейся из крана воды. - Как с Перепахиным?

Шум прекратился. Он закрыл кран.

- Нашелся.

"Ну вот и все, слава Богу", - подумал я, прогоняя остатки сна.

Мазин вышел с полотенцем, вытирая руки.

- У нас тут неподалеку цыплята гриль продаются. Еще теплые. Я подумал, что из гостей ты можешь голодным вернуться.

Так оно почти и было.

- Ты попал в точку. Дедуктивный метод?

- Долг хозяина. Обязан был предусмотреть любые случайности. Так почему тебя не накормили?

Он уже возился, накрывая на стол.

- Сначала о Женьке. Что с ним произошло?

- Он это назвал одним словом: начудил.

- Где же он выплыл?

- О!.. Далеко выплыл. Очень далеко. В противоположном конце города. На одной симпатичной с виду дачке, построенной, как я подозреваю, на нетрудовые доходы. Но это в данном случае прямого отношения к Перепахину не имеет.

- Идиот, - высказался я о бывшем соученике.

- Немного есть, - согласился Мазин.

- Сам объявился?

- Нет. Боюсь, это ему было не по силам. Хозяин дачи дал знать. Да ты ешь! Остывают ведь цыплята.

Но мне хотелось больше знать, чем есть.

- Хозяин вам дал знать? Или домой ему?

- Нет, он вызвал "Скорую".

- До того допился?

- Много выпил, много, - кивнул Мазин, отламывая куриную ногу.

- Намешал небось?

- Как ты сказал? Намешал?

- Ну, да. Понесло пьяным ветром, вот и набрался, что под руку попадало.

- Что под руку попадало? - опять переспросил Мазин. - Да ты, брат, дедукцию лучше моего освоил.

Мазин, очевидно, подсмеивался.

"А что остается, занялись всерьез чепухой, будем выходить с хорошей миной... Нет, слово "чепуха" неуместно, конечно. Это только с юридической точки зрения нет предмета... А по-человечески..."

- Игорь, Лена дочь Сергея.

Он опустил кость на тарелку, посмотрел серьезно.

- Рассказывай.

Ох, сколько уже раз мне приходилось рассказывать и пересказывать! Но я рассказал.

- Вот такие дела, Игорь. Неожиданно, но понять можно. Секрет, сам видишь, не криминальный. С учетом того, что Женька на месте, можно закрывать тему.

- И ехать на юг?

- Вот именно. Можешь завидовать.

- Придется.

Мазин провел по губам бумажной салфеткой.

- Закрыли тему, закрыли тему, - повторил он, постукивая пальцем по столу.

- А разве нет?

Он улыбнулся.

- Коля! Я прекрасно понимаю, что сезон заканчивается, а ты не оперуполномоченный уголовного розыска. И даже не частный детектив. Если считаешь, что тема закрыта, будь по-твоему.

- А разве нет?

- Я не понимаю поведения Полины Антоновны. Мы предполагали, что даже ожидаемый внук мог смягчить ее сердце, а тут реальная внучка! И что же? Прямое недоброжелательство, столкновение и, наконец, поражение. Помнишь, мы даже о капитуляции говорили?

"Странно, почему я не думал об этом после встречи с Леной и Наташей? Так был поражен? Но Игорь прав. Хотя и похлестче загадки разгадались смерть Сергея, пропажа Перепахина".

Что я мог сказать? Повторил общие слова о характере Полины Антоновны.

- Да с характером-то как раз и не вяжется, - возразил Мазин. Характер у нее исключительно цельный, а тут не то капризы, не то слабость, на нее непохожая.

- Все, что узнал, я тебе сообщил.

- Хорошо. Еще одно обстоятельство. Может быть, и незначительное. Ты говорил о двух фотографиях. Одна взята у Полины Антоновны. А другая? Наташа, по твоим словам, о ней ничего не знала? И ты никогда не видел?

- Не видел. Но какое это имеет значение?

- Хотелось бы знать, случайно она Елене в руки попала или предложил кто-то?

- Зачем?

- В качестве вещдока, как мы говорим.

- Снимок скорее всего был у Сергея.

- А надпись рукой Вадима?

- Он мог интересоваться.