Фемистокл

- Знаю, - кивнул Эпикрат. - Только Каллин больше не живёт в Коринфе. Он перебрался в Милет.

- Тем лучше, - кивнул Фемистокл. - Увези Гермонассу и мою дочь в Милет, чтобы я был за них спокоен.

Перед тем как расстаться с другом, Эпикрат рассказал ему про Аристида, тоже угодившего в немилость к согражданам. Филид и Геликаон обвинили Аристида во взяточничестве. По их словам, взыскивал подать с ионийцев на содержание флота, он принял от них денежный подарок. Так как у Аристида не нашлось пятидесяти мин, чтобы уплатить штраф, к которому его приговорили, он был изгнан из Афин и умер где-то в Ионии.

«Вот она благодарность сограждан и их уважение к честнейшему из афинян! - невесело думал Фемистокл. - Не иначе, эвпатриды таким образом отомстили Аристиду за дружбу со мной…»

Фемистокл не ошибся в Адмете. Царь эпиротов милостиво принял его в своём дворце, светлом и просторном, стоящем на холме посреди овеянного мифами города Додоны.

Население Эпира по языку и обычаям было родственно пелопоннесским дорийцам, поскольку в незапамятные времена он был их общей родиной. Ныне об этом родстве никто не вспоминал. Более того, эпирские цари частенько враждовали с Коринфом и Спартой, так как коринфяне стремились закрепиться на побережье Эпира, где проходил морской торговый путь из Эллады в Южную Италию, а спартанцы постоянно поддерживали фессалийцев, то и дело вторгавшихся в пограничные с Эпиром области Афаманию и Тимфею.

Царь Адмет был человеком смелым и решительным. Ему часто приходилось воевать то с фессалийцами, то с иллирийцами, то с долопами. Эпир был окружён воинственными племенами. Дед и отец Адмета приложили немало усилий, чтобы сплотить разрозненные племена в единое царство. Ныне не только ближние соседи, но и далёкие Афины, Коринф и Спарта не могли не считаться с Адметом, у которого имелось сильное войско.

Когда спартанские и афинские послы прибыли к Адмету, то встретили очень холодный приём. Царь был готов разговаривать с послами о своих распрях с фессалийцами и керкирянами, о претензиях к коринфянам, которые норовят отнять у него город Эфиру, но вести разговор о выдаче Фемистокла он отказался.

Фемистокл расположил к себе Адмета тем, что часто давал ему очень дельные советы. К тому же он был сведущ в строительстве военных кораблей, прекрасно знал тактику морского боя и сам мог управлять триерой. Фемистокл без особого труда убедил Адмета, что с коринфянами лучше разговаривать с позиции силы. Иными словами, Эпиру нужен сильный военный флот, благо страна богата прекрасным корабельным лесом.

Адмет поручил Фемистоклу построить несколько триер и пентеконтер, дав ему в помощники людей, выросших на берегу моря и знакомых с кораблями не понаслышке. Фемистокл развил кипучую деятельность, самолично осматривая привозимые с лесопилки доски и брус, выбирая место для строительства сухих доков и стапелей для закладки судов. Иод его присмотром дело продвигалось быстро. Уже через три месяца на воду была спущена первая триера. А ещё полгода спустя флот Адмета насчитывал семь триер и четыре пентеконтеры.

Первыми забеспокоились коринфяне, торговые фактории которых находились вблизи от владений Адмета. Одна же фактория располагалась в городе Эфира, принадлежавшем эпирскому царю. Коринфские послы зачастили в Спарту и Афины, настаивая на решительных мерах против Адмета, дабы принудить его выдать Фемистокла. Власти Коринфа были уверены, что создание флота - замысел вовсе не царя Эпира.

И меры были приняты. Фемистокл трудился над закладкой новых триер, когда из Додоны прибыл гонец: царь призывает его! Фемистокл без промедления приехал в Додону.

Едва увидев Адмета, он сразу понял, что именно хочет сообщить ему эпирский царь.

- Опять приезжали послы из Афин и Спарты?

- Нет. - Адмет старался не смотреть в глаза Фемистоклу. - На меня собираются идти войной долопы и фессалийцы. В прежние времена я разбивал и тех и других, поскольку они нападали на меня порознь. В том, что ныне фессалийцы и долопы объединили свои силы, я вижу козни афинян и спартанцев. Но это ещё не все. Коринфяне тоже собираются воевать со мной из-за города Эфиры. Коринфский посол, впрочем, намекнул мне, что войны может и не быть, если…

Адмет запнулся.

- Что ж, царь, сложившиеся обстоятельства вынуждают тебя уступить Афинам и Спарте, - с грустью произнёс Фемистокл. - Я не осуждаю тебя. Рано или поздно моим скитаниям должен наступить конец.

- Ты не понял меня, Фемистокл, - возразил Адмет. - Я не собираюсь выдавать тебя ни афинянам, ни спартанцам. Я предлагаю лишь покинуть моё царство.

- Я это сделаю сегодня же! - обрадовался Фемистокл. - Благодарю тебя, царь, за твоё гостеприимство и великодушие!

- Ещё я хочу дать тебе совет, Фемистокл, - продолжил Адмет. - В Европе тебе не найти убежища от мстительных лакедемонян. Тебе нужно бежать в Азию, к персидскому царю.

Фемистокл невольно вздрогнул:

- Я не стану просить защиты у Ксеркса! Тем самым я дам афинянам повод думать, будто был заодно с Павсанием.

- Ксеркса больше нет, - промолвил Адмет. - Он умер. В державе Ахеменидов теперь царствует его сын Артаксеркс.

- А что это меняет? - хмуро спросил Фемистокл. - Ведь персы продолжают войну с эллинами.

- Вот ты и убеди Артаксеркса прекратить эту затянувшуюся войну, - усмехнулся Адмет. - Подумай, как ты посрамишь афинян и спартанцев, которые в течение стольких лет и после стольких жертв так и не смогли победоносно завершить войну с персами. А ты прекратишь её не оружием, а словом! Говорят, Артаксеркс человек умный и рассудительный.

Фемистокл задумался.

Его стремление к великим деяниям в конце концов обратило против него гнев сограждан. Он обречён на скитания по заведомо ложному и нелепому обвинению. Неужели ему до конца жизни уготована участь скитальца? Спартанцы повсюду преследуют его, афиняне надменно от него отвернулись, поверив наветам! Ну так он ещё напомнит афинянам и спартанцам о себе! Пожалуй, он прислушается к совету Адмета и постарается подружиться с Артаксерксом.

Адмет дал Фемистоклу выносливых лошадей и отправил его в путь с проводниками, хорошо знающими горные тропы и заброшенные дороги. Фемистокл добрался до македонского города Пидна, лежащего на берегу моря. Здесь он сел на торговый корабль и отплыл в Азию.

После путешествия по бурному Эгейскому морю - стоял конец ноября - Фемистокл сошёл на берег в ионийском городе Кима. По иронии судьбы на пристани он столкнулся лицом к лицу с эретрийцем Гонгилом, который тоже прибыл на корабле с острова Андрос.

- Вот так встреча, - усмехнулся Фемистокл. - Не иначе, сами боги послали мне тебя.

Когда Фемистокл поведал Гонгилу, с какой целью он оказался в Азии, тот сначала изумился, а потом дружелюбно напомнил о последней встрече в Аргосе.

- Ты оказался провидцем, Гонгил, - вздохнул Фемистокл. - В неблагодарности сограждан я убедился в полной мере. Теперь хочу убедиться в великодушии персидского царя.

Гонгил пообещал Фемистоклу всяческое содействие. Он поселил его в городе Магнесия у своих друзей и связался с лидийским сатрапом Артабазом, чтобы тот помог Фемистоклу добраться до Суз, где находился Артаксеркс.

В Магнесии Фемистокл встретился ещё с одним изгоем, фиванцем Аттагином. Тот находился на службе у персидского царя и, судя по внешнему виду, был у персов в почёте.

- Кое-кто из коринфян и спартанцев полагают, что ты утонул в море, - сказал Фемистокл. - Как же тебе удалось спастись?

- Мне помогли дельфины, - ответил Аттагин. - Целая стая дельфинов плыла подле меня, подобно демонам-хранителям. Я держался за их спины и плавники, так и добрался до суши. С той поры ношу этот амулет.

Аттагин показал маленького золотого дельфина на тонкой серебряной цепочке.

Фиванец свёл Фемистокла ещё с двумя эллинскими изгнанниками. Это были эретрийцы Евфорб и Филагр, предавшие персам свой город во время похода царя Дария.

Евфорб и Филагр были уже глубокими стариками, однако не утратили ясности мышления. Оба были яростными приверженцами персидского царя, а о своём предательстве рассказывали как о подвиге. Сочувствуя Фемистоклу, эретрийцы посоветовали ему влезть в доверие к Артаксерксу, чтобы со временем с помощью персидского войска жестоко отомстить афинянам за унижения.