Страница 25 из 31
— Чудесно! — Лита крепко пожала руку Иоссу. — Нам как раз нужен коллега! Бежим все к главному.
— И еще, — сказал на ходу Двойник. — Вот-вот сюда придут еще три человека, связанных с этим делом: твой брат, Юрик Бригге, а третьего ты не знаешь...
— Замечательно! — воскликнула Лита. — Специалисты из близких по профилю учреждений!
...Главный встал, шагнул вперед и рукопожатиями приветствовал двойников. Они назвали себя:
— Рубцов сегодняшний.
— Рубцов завтрашний.
В кабинет вошло несколько редакторов, корреспондентов, фоторепортеров. Расселись, задымили сигаретами. Главный оповестил собравшихся о причине летучки. Выражался он весьма осторожно, страхуя себя словами вроде: "как уверяют наши гости", "судя по их утверждению", а затем дал слово Маю завтрашнему, добавив в конце:
— Было бы приятно, уважаемый товарищ Рубцов, если бы вы продемонстрировали нам какой-нибудь, э..., материальный сувенир, привезенный из завтрашнего дня.
Двойник встал.
— Дорогие товарищи, — сказал он, — начать лучше всего с сувенира, о котором попросил сейчас уважаемый главный редактор. Вот что я привез из завтрашнего дня: завтрашние газеты. — И он вынул из кармана и выложил на стол кипу сложенных газетных листов.
— О! — обрадовался главный. — Это уже факт. — Он взял верхний, лист, громко прочитал название газеты, оглядел первую страницу. — Все правильно... Развернул газету, — Эге, Хорохоренко откликнулся на сегодняшнее постановление очерком "Смотреть вперед"... — Он пробежал глазами несколько строк. — Конечно, общие слова. — Отложил газету, ее тотчас схватил сидевший рядом выпускающий.
Главный взял другую газету, последовали новые восклицания и комментарии.
— Молодец! — сказал Май. — Как это просто и здорово!
— Гениально, — иронически согласился Двойник.
Газеты пошли по рукам. Слышались восторженные сентенции:
— Ух ты! "Спартак" обыграет тбилисцев два — один, а игра еще не началась!..
— Смотри-ка, таблица лотереи! Билеты уже не продаются? Кто-то кричал в телефонную трубку:
— Сизов, что у тебя завтра под рубрикой "Семья и быт?.. Сам еще не знаешь?.. А я знаю...
— Доставлять бы из завтра рукописи..., — мечтали вслух.
— Заставят работать на послезавтра!
— В двадцать сорок под Курском упадет метеорит!
— Позвони астрономам, премию дадут...
— Видишь, сказал Двойник Маю, — публика тут вроде того старичка из репертуара Юрика Бригге. Кстати, коллегам пора бы появиться.
Действительно, открылась дверь, вошли Гречишников и Бригге. Остановились, разыскивая глазами-Рубцовых. Бригге полез за очками, Гречишников увидел двойников и развел руками, качая головой. Оба Мая подошли к ним и замерли в древнеегипетской позе: полуобращенные друг к другу, с приподнятыми в приветствии ладонями.
— Любуйтесь, неверующие, — торжественно сказал Двойник.
— Щупайте и проверяйте, — сказал Май. Саша подошел к двойникам, потрогал их головы и плечи, заглянул в их лица, и они увидели в глазах его, в чуть поднятых уголках губ все то же утреннее смущенное недоверие.
— Кто из вас кто? — спросил Саша.
— Я завтрашний, — гордо сказал Двойник. Бригге в это время деловито шарил у двойников по карманам, приговаривая:
— Изымаются документы — пропуск..., трамвайный билет..., спички...
На подоконнике выросли две кучки одинаковых вещей. Бригге и Саша перебирали их, сравнивали. Попросили фотографа снять два одинаковых рядом лежащих ключа, два паспорта, две одинаково надорванных пачки сигарет "Прима"... Вокруг сгрудились любознательные газетчики.
Тем временем главный досмотрел последнюю газету и подошел. Лита отрекомендовала ему "представителей Института пространства", он удовлетворенно пожал новым гостям руки и спросил Сашу, верно выбрав его по росту:
— Проверка, как я вижу, состоялась? Что же говорит наука?
— Видите ли, заманчиво сделать анализы крови, пота и прочих выделений, выполнить полные антропометрические измерения, снять у двойников отпечатки пальцев, установить идентичность внутренних органов и скелетов путем рентгена, ультразвукового просвечивания...
— Что я тебе говорил, — шепнул Май Лите. — И это твой брат, наш лучший друг!..
— А в целом, — заключил Саша, — по предварительному исследованию двойники, видимо, подлинные.
— Во всяком случае, по наружным признакам, — добавил Бригге.
— Н-да, — протянул главный и обратился к двойникам. — Скажите-ка, пожалуйста, почему среди завтрашних газет нет нашей?
— Вам мало других? — улыбнулся Двойник.
— Но в других нет ничего об этом любопытном событии.
— Просто не успели, да и не знали.
— А мы?
— А вы успели. Лучше сказать, успеете.
— Я этого не вижу.
— Увидите. Вашей завтрашней газеты здесь нет по той причине, что она у меня украдена.
— Вот как?
— К сожалению, это так. В этот эксперимент, да и вообще в отрицательные потоки времени не верил мой научный руководитель профессор Барклай. Мне пришлось готовить опыт в секрете от него и от всего отдела...
— Великолепно! — сказал энергично главный, — Рутинер в науке!
— Кому как. Ну, а один его прихвостень выкрал у меня вашу газету. Впрочем, он сам ее принесет. Прямо сюда.
— Так что я ее увижу сегодня?
— Очень скоро, он уже идет... Неплохо бы его сфотографировать в дверях.
— Это совсем просто. Э, Марк Евсеич,— главный позвал выпускающего и сделал распоряжение о съемке всех входящих. Вскинув голову, острым взглядом обвел двойников, Гречишникова, Бригге, потом отечески взял за талию Литу и вынес решение:
— Добро. Срочно готовьте материал, товарищ Ускова. Строк семьдесят плюс три фотографии.
— Прекрасно, — сказала Лита, вежливо высвобождаясь. — Я это сделаю с героями дня у себя в редакции, здесь шум...
— Иди с Литой ты, — сказал Двойник Маю. Они не успели удалиться, как в кабинет робко вошел Климов. Лисья физиономия его вздрогнула: его ослепили сверкнувшие блиц-вспышки. Он согнулся, собрался в комок и было двинулся вперед, к столу главного, но остановился, увидев там Рубцова, Иосса, двух сотрудников Института пространства. Тут повернулся и пошел прямо на него другой Рубцов и рядом с ним та самая девушка, что была изображена в этой противоестественной газете...
— Вот он! — во всеуслышание провозгласил Двойник. — Вот он, похититель газеты "Жизнь"! Это он украл из моего кабинета завтрашний номер! Не так ли, Климов.
Климов стоял, втянув в плечи голову.
— Что же вы молчите, Климов? Ведь я нарочно оставил газету там, где вы ее нашли. Специально, чтобы вы ее украли, принесли сюда и разоблачили публично свою подлость. Климов неуклюже повернулся, зацепил носком ковер, споткнулся и грохнулся на пол, выронив из рук портфель. И вскочил, позабыв о портфеле, и, нелепо схватившись за голову, побежал прочь. Профессор размышляет
После ухода Климова Федор Илларионович хотел было присоединиться к юной супруге, которая смотрела в гостиной телевизор, но зазвонил телефон. Старый друг профессора по рыбалке, общественный деятель и важный работник министерства сообщил доверительно, что только что вышло постановление о борьбе с рутиной в науке.
— Есть сигналы, — сказал приятель, — что ты, Федор, кого-то там у себя зажимаешь. Так вот учти.
— Я совершенно спокоен, — сказал Барклай.
— Мое дело предупредить, а меры будут, я полагаю, крутенькие и быстренькие.
Положив трубку, Федор Илларионович сделал несколько гимнастических упражнений, потом опустился в кресло, нахмурился и позвал жену:
— Солнышко!
— Ах. Федик, — ответила она из гостиной, — тут такой способный артист в телевизоре...
— Солнышко! — Голос профессора прозвучал строже.
— Ay! — она с трудом оторвалась от экрана.
— Вот что, подай мне вот ту желтую папку, последнюю слева на верхней полке.
Супруга прыгнула на стул, достала папку, грациозным и чуть-чуть капризным движением протянула ее мужу. На папке была надпись: