Страница 21 из 73
Алекса Баллентайн и гости.
Маленькая улыбочка украшаем мои губы. Мне нужно сделать несколько телефонных звонков.
Входная дверь моей квартиры распахивается, и на пороге появляется Никки, осунувшаяся и изнуренная. Улыбаясь, я открываю рот, чтобы сказать ей «привет», но она перебивает меня взмахом руки:
— Нет! Ты сказала, что расскажешь мне. Сейчас мы обе не заняты, и ты можешь рассказать мне. Что, черт возьми, произошло с тобой в эти дни? Больше ты не уйдешь от ответа!
Почему люди всегда перебивают меня?
Вздыхая, я встаю со своего места на диване:
— Кофе?
Со стоном садясь на мое только-что-покинутое место, она устало отвечает:
— Само собой.
Хихикая, я иду, чтобы приготовить кофе, и думаю о том, как много я должна рассказать ей.
У Никки и меня не бывает секретов, но в этом случае, мне, возможно, надо сделать исключение. У меня внутри все сжимается в мрачном предчувствии.
Ставя кофе на столик, я сажусь в кресло подальше от нее, и таким образом у меня появляется немного пространства, пока я буду рассказывать о том, что произошло.
— Ну, помнишь, некоторое время назад я говорила тебе, что думаю, что кто-то наблюдает за мной?
Внезапно в ее глазах появляется беспокойство. Она кивает, и я осторожно продолжаю:
— Ну, оказывается...
Пауза.
— За мной кто-то…
Пауза.
— Наблюдает.
Она открывает рот от удивления, глаза расширяются, она даже не моргает. Шок — вот подходящее слово. Определенно, она в шоке. Не уверенная, что теперь делать, я кричу:
— Сюрприз!
Опуская свои расширившиеся глаза, она качает головой, как будто пытается отряхнуть ее:
— Он обидел тебя?
Смотря, что понимать под «обидел».
Попивая мой кофе, я внезапно чувствую потребность защитить Твитча. В конце концов, он спас меня:
— Нет, если бы его там не было, когда на меня напали...
— Никки вздыхает, и накрывает рот ладошкой.
— Меня бы изнасиловали. Возможно, даже убили, — смотря Никки прямо в глаза, я честно говорю ей: — Я не знаю, что бы делала, если бы его там не было, Ник. Он спас меня.
Она говорит:
— О, мой Бог.
Облокотившись на спинку кресла, я соглашаюсь:
— Да, немного странно, — все еще в шоке, она повторяет: — О, мой Бог.
Кивая, я говорю ей:
— Могло быть намного хуже.
И я знаю, этот момент, когда я сказала ей, поражает ее, потому что, подпрыгнув, она накрывает рот обеими ладошками и кричит:
— О мой гребаный Бог.
Она прыгает на меня, а я неловко обнимаю ее одной рукой, в то же время, держа свой кофе в другой. Сильно сжав меня, она говорит:
— На тебя напали, и странный парень-сталкер спас тебя! И тебе причинили боль. Тебе причинили боль, Лекс! О, Боже мой. Я не могу поверить в это. Такие вещи не происходили с людьми, которых я знаю, проклятье!
Милая, милая Никки. Гладя ее спину, я спокойно говорю:
— Я в порядке. Как я и сказала, могло же быть и хуже?
Кивая в мое плечо, он бормочет:
— Тебе так повезло, что он наблюдает за тобой.
Я знаю это.
Отстранившись, она сердито спрашивает:
— У тебя есть сталкер? Лекси, лучшие друзья рассказывают друг другу о таком! Если бы этот парень сделал что-то с тобой, как ты думаешь, я бы чувствовала себя о того, что ты держала это в секрете? Как давно ты знала, что какой-то парень преследует тебя, Лекс? Это действительно глупо, умалчивать об этом. Он мог быть тем, кто напал бы на тебя! Он мог бы убить тебя!
Чувствуя себя ребенком, которого отчитывают, я тихо говорю ей:
— Но он не сделал ничего такого. Он спас меня, Никки.
Ее гнев не утих, так что я объясняю:
— Он никогда не приближался ко мне. Никогда. Он всегда... просто был там. Я думала, что он был достаточно безопасен, но ты права. Абсолютно права. Потому что, когда он появился там, и я увидела, что он сделал мужчине, который напал на меня. Долю секунды я думала, что он просто закончит его дело, — я уверенно говорю, смотря ей в глаза: — Но он не сделал этого. Он помог мне встать, и позаботился обо мне. Он немного странный, но я... — опуская взгляд на свои руки, я мягко добавляю: — Я чувствую себя в безопасности рядом с ним.
Глубоко вдохнув, она продолжительно выдыхает, прежде чем кивнуть на мой кофе:
— Я думаю, что мне нужно что-то покрепче вот этого.
Нацепив на своё лицо «пожалуйста, не сердись на меня» выражение, я предлагаю:
— «Какао а-ля Лекси»?
Она прищуривает глаза, и я знаю, что она хочет еще немного посердиться на меня, но ее гнев испаряется, когда она кривится:
— Да. Сделай двойное.
Улыбаясь до боли в щеках, я иду на кухню, чтобы по-быстренькому сделать партию какао покрепче. Вернувшись с двумя полными кружками, я подаю ей одну, и, когда она делает первый глоток, ее глаза закрываются в блаженстве, и я добавляю:
— Между прочим, нас пригласили на бал-маскарад в эти выходные. Благотворительный бал. И я знаю, что по твоему мнению, балы-маскарады — отстой, но думаю, может быть, если бы мы вытащили туда Дэйва, он бы перестал себя жалеть.
Дэйв и Фил все еще не помирились. И не то, чтобы Дэйв не пытался. Я сегодня немного говорила с Филом, и он объяснил мне, что ему просто нужно некоторое время, чтобы подумать о том, что он хочет в этой жизни, и является ли Дэйв кем-то, кого он мог бы сделать ее частью.
Нехороший знак.
Дэйв сильно его обидел. И он расплачивается за это.
Ты можешь отталкивать кого-то до тех пор, пока этот толчок не отправит его в противоположном направлении. У всех есть свои пределы.
Дэйву, возможно, стоит пересмотреть свои повадки примадонны.
Никки, кажется, приободрилась от слова "приглашение”:
— Откуда это приглашение? Крошка, уже немного поздновато. Сложно найти костюмы так быстро.
Пропуская первый вопрос, я пытаюсь решить дилемму с костюмами:
— Там на карточке есть адрес. Магазин костюмов в городе уже забронирован, чтобы товары из него использовали для маскарада. Все, что нам нужно сделать – это прийти, и выбрать наряд.
Никки сразу же заметила, что я опустила первый вопрос.
— Кто нас пригласил?
У меня плохо получается прятать свои эмоции. Поэтому мои глаза расширяются, и я начинаю заикаться:
— Я-я не уверена, на с-самом деле, я думаю, к-кто…
— Не юли, просто скажи мне!
— Твитч — выпаливаю я.
— Будь здорова.
Расхохотавшись, я повторяю:
— Твитч. Так его зовут, Твитч. Парня, который наблюдает за мной. Парня, который спас меня.
Отстранившись подальше от меня, ее лицо выражает недоумение. Я улыбаюсь и киваю. Она недоверчиво спрашивает:
— Парня-сталкера зовут Твитч?
— Да.
Спустя секунду она бормочет:
— Чертов хиппи.
Новый приступ смеха одолевает меня:
— Это не настоящее имя, крошка, это просто то, как он называет себя сам, и все, кого я видела, так же его называют. Он не хочет, чтобы люди знали его настоящее имя, и прямо сейчас меня это устраивает. Он совладелец бизнеса, большого бизнеса, так что, я думаю, это не сложно разузнать, но, — я хмурюсь и слегка кривлюсь, — это почему-то важно для него. Поэтому, если он не хочет, чтобы люди это знали, я не собираюсь доискиваться до этого. Он сам мне скажет.
Я смотрю на Никки, ее взгляд заставляет меня чувствовать себя, как на допросе, и я знаю, что провалюсь. Внезапно, она смешно таращит глаза, придвигается ближе и шипит:
— Ты трахнулась с ним!
Когда я удивленно вскидываю брови почти до линии роста волос, она открывает рот от удивления:
— Ты шлюшка! У тебя выражение лица грязной шлюшки! Когда это произошло? И что более важно, было ли это хорошим?
Я откидываюсь назад на мягкую подушку:
— Как-то ночью. Я не знаю, было ли это восстановлением моей половой жизни, или желанием не позволить напавшему так глупо повлиять на меня, или это просто... — вздыхаю, — ...просто Твитч. Я не могу рассказать тебе о нем. Это нужно испытать. Ему нравится контроль, и он не боится говорить об этом людям. Он может в одну секунду быть чертовски заносчивым и сердитым, затем в следующую он хочет, чтобы ты подчинилась ему. Он настойчивый. Это слегка пугает. И я хочу узнать его лучше. Так что я буду выжидать, и делать все, чтобы заставить его открыться мне, — хмурясь, я смотрю в ее глаза, и спокойно говорю: — Что-то произошло с ним, Ник. Я чувствую это.