Страница 17 из 25
— Ты сам-то кто? — о, вспомнил, что яйца есть, надо же…
— Не твое собачье дело. Поздоровался — можешь попрощаться и шагать отсюда, бывший, — от злости привычно уже заледенело в груди, а в глаза наплывала чернота. Не хватало еще прям тут устроить…
— Захар. Поехали, а? — Нинино личико возникло у него перед глазами, и он перевел дух. — Даже прощаться не будем, а просто поедем.
— Как скажешь, — он взял ее за руку, и не обращая внимание на всяких недовольных на таран прободал толпу. — Номерок где твой?
— Вот, — она сунула ему теплый кусочек пластмассы. — Захар…
— Цыц. Женщина, возьмите, — он всунул гардеробщице в ладонь номерки, игнорируя негодование окружающих.
Через две минуты они уже сидели в машине, негромко урчал мотор, а Нина бесцельно перебирала что-то в сумке. Захар покосился на нее и медленно выдохнул. Не ревет — и то ладно, чего делать с плачущей женщиной, он себе смутно представлял — ему как-то везло. И чего этому козлу на месте не сиделось, фильмов америкосских насмотрелся, что ли, с бывшей здороваться потащило его. Еще и с крашеной на прицепе…
Он аккуратно тронулся с места и выехал с парковки. Нина продолжала ковыряться в сумке. Ну, ладно. Раз команды «домой» не было, значит, можно покататься. Лишь бы ласточка не подвела… И молчать не надо, надо что-нибудь говорить…
Я понемногу отвлекалась от невеселых мыслей — вид бывшего мужа выбил меня из колеи сильнее, чем я думала, когда представляла нашу случайную встречу. В машине хорошо пахло, тихо мурлыкало радио, правда, трясло нещадно, и я, наконец, вынырнула из своих невеселых мыслей. Куда мы едем, интересно узнать? Я глянула в окошко и оторопела — вокруг нас простиралась заснеженная степь.
— Ой, мы где? — изумилась я искренне и неподдельно. — Захар?
— Мы в степи, — логично ответил он.
— Кэп с нами, — проворчала я, ерзая по сидению. — Нет, серьезно, мы в каком направлении от города?
— Тебя только это интересует? — засмеялся Захар, и я тоже фыркнула. — Мы в районе Старой Мельницы.
— Ага, — откликнулась я. Трасса осталась позади, впереди была темнота и чернота, снежная, правда.
— Приехали, — Захар заглушил мотор, съехав на обочину.
— Куда? — снова заинтересовалась я, не собираясь, впрочем, выходить из теплой машины.
— Вылезай, — почти по слогам проговорил Захар, и первый вышел из машины. Хмыкнув и пожав плечами, я отстегнула ремень и тоже полезла наружу. Налетевший ветер вызвал у меня рефлекторное клацанье зубами.
— И где ты? — почти жалобно спросила я, потому что ночи в степи черны, невзирая на время года.
— Здесь, — Захар захлопнул багажник, подошел ко мне вплотную и стал что-то прилаживать мне на голову.
— Это чего такое? — свидание принимало неожиданный, неизведанный доселе поворот.
— Это налобный фонарик, — к слову сказать, у Захара на голове красовалось такое же украшение, и вид он имел презабавный. Я, надо полагать, выглядела ничуть не хуже. — Вот теперь пошли. — Он крепко взял меня за руку и потянул за собой. Я мысленно пожала плечами и пошла за ним.
— Далеко идти-то? — поинтересовалась я, проваливаясь в снег по щиколотку.
— Да с километр, — бодро откликнулся Захар.
— Супер, — порадовалась я.
— Что супер?
— Супер, что надела удобные сапоги, и не парадно-выходные.
— Это плюс, — согласился Захар, вопреки своим угрозам о километровой пешей прогулке, останавливаясь. — Наклони голову.
Я охнула и прижмурилась от яркого света, брызнувшего из фонарика. Глаза привыкли, я проморгалась, и стала озираться по сторонам.
— Ух ты, — тихо сказала я и принялась мотать головой уже вполне осмысленно. Снег, нетронутый выхлопными газами и прочими прелестями современной цивилизации, переливался совсем не так, как в городе. Он переливался так, как бывает только… — Как в детстве, — прошептала я и снова взяла Захара за руку.
— Ага, — так же негромко согласился он.
— Вечер удался, — протянула Зойка, а Машка задумчиво протянула «Дааа»
Подруги прочно обосновались на моей кухне, а вторая бутылка вина добавляла обстановке непринужденности. Я удрученно рассматривала свои ногти, изредка переводя взгляд на плюшевого медведя, пристроенного в углу дивана. С медведем я дома не расставалась последние два дня — собственно, столько медведь и жил в моей квартире.
— На самом деле, — задумчиво начала я, — не так уж все и плохо.
— Да на самом деле все вообще отлично, — в тон мне откликнулась Зойка, а Маша пнула ее под столом.
— Я считаю, что свидание удалось. В кино сходили — это раз. Медведь теперь у меня есть — это два. И потом, вы когда-нибудь были в зимней степи, в том месте, откуда видно оба города?
— Я — нет, — лаконично ответила захмелевшая Маша. — А ты, Зой?
— Не припоминаю.
— А я была, — припечатала я. — В общем, так, девочки. Вы с моим Захаром познакомитесь в пятницу. Я его пригласила.
— Я уже знакома, — напомнила Зойка, разливая остатки вина по бокалам.
— Маш, твой участковый как работает в пятницу?
— С дежурства отсыпается. У меня. — Машка расцвела улыбкой.
— В семь я вас жду у себя, — я вперила в подругу суровый взгляд.
— Будем всей грядкой, — кивнула Машка, промахиваясь рукой мимо своего бокала.
— Так, я этого тихого алкоголика забираю, — Зойка, как самая трезвая, собрала со стола, и стала вызванивать Толика. Толик вызвонился быстро — время уже было позднее, и ее супруг давно порывался приехать и разбавить нашу женскую компанию.
Проводив подруг, я махнула рукой на грязную посуду и забралась в постель, захватив с собой и дареного медведя. Тихо квакнула сотка. «Не спишь? Ехал домой, у тебя свет горел.» Губы сами разъехались в улыбке, и я быстро набрала номер.
— Привет, — мурлыкнула я.
— Не разбудил? — низкий голос с хрипотцой, мммм…
— Нет, я только гостей проводила. Подруги приезжали.
— Как посидели?
— Ммм, неплохо, — заулыбалась я. — Затискали моего медведя, паршивки, еле отобрала!
— И почему все девчонки любят мягкие игрушки? — усмехнулся Захар.
— А почему все мальчишки любят машинки? — парировала я и он рассмеялся.
— Один-один.
Ой блин, об этом позоре лучше вообще не вспоминать! Повел девушку в кино, называется! Тогда, два дня назад, когда он давил на газ, увозя ее от этого долбанного кинотеатра, он со страху выбрал не самую лучшую тему для разговора. Начал рассказывать про машины. Что самые большие у них на работе — погрузчики и белазы, и так далее. Она с полчаса слушала, кивала и мычала, потом сообразила, о чем он говорит, и честно спросила, нахрена ей это все знать. Теперь подкалывает. Она когда улыбается — у нее ямочка на одной щеке… А когда нервничает — за прядь себя теребит… А когда вздыхает, то ее…
— Что, прости? — осознав, что чересчур увлекся своими фантазиями, он понял, что разговор ушел куда-то в сторону.
— О чем ты думаешь? — хмыкнула она.
— О тебе, — честно ответил он, выворачивая руль и заезжая на стоянку.
— Это так приятно слышать, — мурлыкнула Нина, а он зажмурился, откинувшись спиной на сидение.
— Сказать, о чем конкретно?
— Давай, — в голосе лукавая улыбка.
— Завидую медведю.
— Не продолжай, — поторопилась оборвать его Нина, и он засмеялся. — Ты про пятницу помнишь?
— Конечно, помню. А ты помнишь, что я не раньше девяти приду?
— Конечно, помню, — передразнила она.
— Ладно, время позднее, тебе спать давно пора. — Морозный воздух обжег легкие, и стало немного полегче.
— Спокойной ночи, — снова мурлыкнула Нина. — Обнимаю медведя.
— Блин, надо было ростовую куклу покупать, — засокрушался Захар, обходя ямы на дороге.
— Оу, мальчик любит ролевые игры? — с восхищением спросила она, а Захар запнулся об какую-то корягу и чуть не упал, слушая как она хохочет над его молчанием.
— Нинка, хорош резвиться, — жалобно попросил он. — А то мне всю ночь сны будут сниться… эротичные!