Стена

Я вернул себе бодрость и снова стал тем, кем был изначально, — деловым человеком. Я начал с того, что приказал преданному мне сотруднику превратить в сосиски уже лежавших в гробах шестерых человек, и прежде всего — жену. Как я и предполагал, дегустация, на которую были приглашены представители всех заинтересованных кругов, прошла с огромным успехом. Пять крупнейших торговых компаний обратились ко мне с просьбой заключить с ними специальное соглашение на поставку. Даже столь выдающийся гастроном из числа приглашенных, как, например, супруга министра имярек, заявила, что обязательно хотела бы сделать такой подарок своему мужу. (Она, разумеется, ничего не знала о сырье. И не она одна — никто из присутствующих не догадывался. Но это не явилось помехой. Повторюсь: надевать личину морали и есть мораль.)

Я думаю, вы достаточно прозорливы, чтобы сообразить, каким стало мое новое дело. Все произошло как вы, видимо, догадываетесь: в получении белка я перешел от крысиного мяса к более богатому им, значительно легче добываемому и, к тому же, более вкусному человечьему. Именно это обстоятельство заставило меня теперь самому назначить себя избранным богом великим епископом. Существует ли на свете другое дело, которое было бы более масштабным (завод — весь земной шар) и рациональным (мир страдает сейчас от перенаселения)?!

Не теряя времени, я обратился с ходатайством к министру, в чьей юрисдикции находится этот вопрос, дать указание, чтобы всех умерших в нашей стране до крематория пропускали через мой завод, на что он дал согласие, оговорив материальные условия. При этом произошел неприятный инцидент. Он высказал личное требование, чтобы выпускаемая нами продукция на самом видном месте имела заводскую марку. Его план был весьма прозрачен: чтобы даже по ошибке никто не взял в рот наших сосисок из человечины. Но я сдержал гнев. Любой министр не более чем слуга делового человека. Жалкая личность, я решил не обращать на него внимания.

Возможно, вы считаете это новое дело аморальным? Я убежден, что, скорее всего, это не так, но для верности хочу сказать вам, что, кроме морали, толковавшейся случайным богом, может существовать и другая мораль. Человек, находясь под этим богом, всегда был слабым существом, у которого следовало отнимать всё. Поэтому отнимать у человека — значит следовать воле бога, стоять на стороне бога, и это совсем не означает, что ты предаешь своих братьев-людей. Дело в том, что человек, у которого отнимают, не претерпевает никаких изменений, — наоборот, он застывает в своем исконном существовании. К тому же, отнять — в нашем случае не более чем пустая фантазия, касающаяся суверенитета души, и в довершение всего мертвое тело, являющееся материей, по существу, следуя воле бога, должно отниматься бесплатно, в то время как мы оплачиваем это, а значит, именно то дело, которым я занимаюсь, не только не противоречит морали, но, наоборот, его можно назвать делом социально значимым. Далее, благодаря организованному мной параллельно движению, узаконенная свобода абортов мало того что просто увеличила удовольствие, получаемое мужчиной и женщиной, но еще и принесла революционные перемены в мораль секса, сделав возможным получать также и материальные выгоды. Нужно сказать еще и о серьезных успехах в возможности снабжать гурманов такими изысканными деликатесами, как продукты из зародышей.

Итак, я подробно рассказал о том, чем занимаюсь, теперь пора перейти к главной теме. Мое новое дело впоследствии значительно разрослось и прогрессировало, что в конце концов привело к нехватке сырья. Возникла необходимость расширять сферу его получения. Имея в виду именно это, я позволил бы себе просить вас обсудить сказанное мной.

Для расширения сферы получения сырья в настоящее время остался один неиспользованный источник — убийство... Я говорю без околичностей, и, думаю, вы признаете без всяких оговорок, что другого способа получать белок живых людей нет. Я считаю, что эта наиболее сложная и в то же время наиболее интересная область моего нового дела окажется в сфере вашей компетенции — компетенции тех, кто изучает философию, кто обладает духом холодного рационализма, кто является автором детективных романов, — неужели вы думаете, моя идея глупа, тем более что осуществить ее одному человеку не под силу? Мне кажется, я даже слышу ваши голоса, отвергающие мою идею.

Каннибализм отброшен человечеством, но мы уже дискутировали по поводу того, что этот обычай не только не безнравствен, но представляет собой некую величественную церемонию, соответствующую естественным законам. Возможно, вы помните о нашей дискуссии. Мы пришли к следующему заключению. Вы, господа, признали добродетельную сущность каннибализма. Каннибализм богомолов поднимает совокупление с бессмысленной платы жизнью к величию смерти; каннибализм волков и крыс объясняется полной любви заботой о товарище, вызванной стремлением не длить его страданий, чистоплотностью, вызванной желанием не загрязнять Землю разлагающимися трупами, духом рационализма, направленным на регулирование числа живых существ. Действия людоедских племен представляют собой проявление религиозного поклонения поедаемому, вожделения к нему. Но решающим является то, что учение Христа не считает грехом, когда убийство живого существа совершается с непосредственной целью съесть его. Таким образом, согласно этому учению, не считается грехом, если убийство не является средством, а непосредственно вызвано голодом. Конечно, человек может сказать, что убийство выступает как простое утверждение негативного и его трудно назвать добродетелью. Но оно базируется на суровых законах религии. Разве в естественных законах, являющихся общими законами человечества, не признается правомерность убийства в целях необходимой обороны, разве даже война не рассматривается как духовное здоровье? А если так, то убийство во имя удовлетворения аппетита следует считать актом справедливым и добродетельным. Прекрасно то, что этому учит бог-случай. Справедливость на стороне тех, кто, опираясь на дух рационализма, отнимает.

В самое ближайшее время я собираюсь обратиться к министру с прошением узаконить убийство с целью использовать его для производства пищи. Конкретное его содержание, и в первую очередь средства убийства, предложено, в основном, мной. Посетив недавно в Америке в целях ознакомления завод по убою свиней, я сделал открытие, что на нем почти ни к чему не прикасается рука человека, все делается автоматически, с помощью агрегатов, из которых на последнем этапе выходят сосиски. Мне кажется, это открытие имеет огромное значение. Прежде всего, это эффективно, к тому же гуманно, и, кроме того, благодаря механизации процесса освобождаются рабочие и, таким образом, возрастает количество людей, которых можно использовать в качестве сырья. Увиденный мной агрегат я назвал «Утопия». Я собираюсь у входа в него повесить табличку «Утопия», красиво декорировать его, широко распропагандировать и таким способом по их собственной воле, автоматически завлечь в этот агрегат людей, тех людей, которые ни на что другое, кроме как пойти в пищу, не годны. Особенно важна пропаганда. Для этого нужно мобилизовать философов всей страны. Для декорирования необходимы художники и психологи. Я возлагаю большие надежды на ваше величайшее искусство, на то, что вы сможете возглавить все это.

Далее, я не могу утверждать, что не высказывается мнение о необходимости выдавать денежное вознаграждение тем, кто войдет в «Утопию», и считаю нужным отмести такой обывательский взгляд. Нельзя давать ни сэна, напротив, следует отнимать. За вход в «Утопию» нужно взимать плату. Это не только удвоит наши доходы, но, наоборот, психологически будет стимулировать стремление желающих войти в нее. Мы выступим с таким призывом: «Это «Утопия»! Что заставляет вас колебаться? Что? Нет, говорите, денег? Заработайте и приходите. Станьте продавцом выпускаемых нами сосисок. Вы способны к труду! Несколько месяцев серьезных усилий — и вы сможете распорядиться своей жизнью. «Утопия» — не временное предприятие. Вам стоит лишь войти в нее, и всё, — даже еще оставаясь живым, вы уже ничего не сможете сделать... Ведь выйдете вы из «Утопии» в виде сосисок».