Страница 116 из 120
- А непочто! - сказал, как отрезал, Ярослав. - Мы сюда пришли немца бить - мы его и побьём!
Если кто из слышавших слова Ярослава князей и воевод и усомнился в их правоте, то вслух ничего не сказал. Гонцы помчались к полкам передавать княжий приказ, а сам Ярослав с князьями и воеводами проехал дальше, ближе к стану изборцев и берегу Эмайыги.
Княжич Александр ехал вместе со всеми, подле Яна. Он чуть поотстал и всё вертел годовой, озираясь. Яну пришлось подхватить повод его коня, чтобы княжич не отстал.
Меченосцы подваливали огромной массой, уже раскидываясь станом на том берегу. В этом месте река вольно раскинулась на равнине - с одного берега до другого стрела не долетит. С той и другой стороны к реке было удобно спускаться - перейти её, а там до Юрьева рукой подать!
Привстав на стременах, Ярослав долго озирался, разглядывая берега, лёд, меченосцев и иногда, жмурясь на послеполуденное солнце, поднимал глаза к небу. В воздухе уже чувствовалась весна - кончался март. Снега темнели и проседали, наст ломко хрустел под ногами лошадей - ещё день-два такой теплыни, и обнажится земля. Только на реке лёд по-прежнему был твёрд и гладок, хотя и по-весеннему сиз. На него и на солнце Ярослав поглядывал особенно часто, прикидывая.
- Евстафий Аникеич, - вдруг позвал он, и изборский князь выдвинулся на коне вперёд, - а там что?
Он указывал дальше по течению, за поворот.
- Вроде излучины, - ответил изборец, - да кто ж под снегом и льдом разберёт!
- Надоть наведаться, посмотреть, далеко ли! - Ярослав обернулся на князей и воевод, изучающе переводил взгляд с одного на другого, покане остановился на Яне: - Со мной едете - ты и княжич Александр!
Всё время державшийся подле князя его юный мечник Федя ухмыльнулся в сторону отца довольной улыбкой. Накоротке приказав воеводам готовиться к ночёвке и возможному завтрашнему бою, Ярослав с четырьмя спутниками поскакал берегом к повороту.
Вместо излучины там обнаружился занесённый снегом промерзший ручей, текущий к реке по дну оврага. Спешившись и отдав коня Феде, Ярослав сам попробовал спуститься на дно. Выбравшись наконец весь в снегу, он отряхнул с корзна, подбитого мехом, снег и, вскочив на коня, довольно кивнул Яну:
- Доброе место!
Вечером собрались в наскоро поставленном княжеском шатре - на прочее времени не хватало. В противоположность тёплому дню, ночь обещала быть холодной, и всюду жгли костры, между которыми ходили и сидели кучками ратники. Пешие новгородцы с обозом всё ещё оставались далеко, хотя к ним под покровом вечерних сумерек Ярослав отправил гонцов.
Он встретил князей и воевод стоя, высокий лоб прорезали морщины, в полутьме большие тёмные глаза князя казались ещё больше.
- Назавтра будет бой, - начал он, дождавшись, пока все взойдут и рассядутся. - Должен начаться - то забота твоя, Евстафий Аникеич, да твоя, Фёдор Яруныч. Возьмёте охотников - и поутру за дело. Мы тут станем, на вас поглядим. Я возьму голову с новгородской дружиной, Юрий Мстиславич с псковичами и Михайла Звонец с переяславцами станут чуть далее, назади и посторонь - правее и левее. Ну, а Александра оставим в засаде - в том овражке. В помочь тебе, княжич, даю наставника твоего.
- Меня в засаду? - не выдержав, вскочил Александр. - Но я не хочу! Я хочу с тобой, отец!
- Молод ещё спорить! - коротко прикрикнул Ярослав. - Место тебе там! Возьмёшь мою дружину, и встанешь, где я указал. Ян! Глаз с него не спускай!
Александр поднял на отца светлые, материны, глаза, но; Ярослав был непреклонен. Отвернувшись от сына, он тише заговорил о чём-то с Фёдором Яруновичем и Евстафием. Поняв, что спорить бесполезно - всё равно не услышат, княжич вышел из шатра и зашагал в ночь.
Ян нашёл его позже. Александр сидел у костра, сгорбившись и уставясь в огонь гневным холодным взором. Он не пошевелился, когда изборец присел рядом.
Ратмир, - наконец прошептал княжич. - Почему так? Я тоже хочу в бой!.. И я ведь взрослый! Я правил вместо отца, когда его не было в Новгороде. Но почему я сейчас стал ему мал?
- Ты не мал, и отец твой это знает! - Ян привычно положил было руку на плечо воспитаннику, но, опомнившись, убрал её. - Потому он и поставил тебя в засаду!.. Вот поглядим, что новый день принесёт!
Наутро немцы пошли в бой. Да и как не пойти, когда против них стоят явно меньшие силы русских, на свой страх и риск забравшиеся так далеко. И сами себя загнавшие в ловушку! Обозов при них нет, конных тоже маловато - явились одни пешцы, понадеявшись на свою удаль и смелость. Пока не подоспели основные силы, проще простого разбить их, а потом покончить и с остальным русским войском.
Передним полкам Евстафия и Фёдора Яруновича даже не пришлось вызывать рыцарей - они пошли сами, рассчитывая ударить на слабый пеший строй, тем более что передние полки, мешавшиеся на пути, вдруг при первой сшибке дрогнули, рассеялись и отступили, открывая пеший новгородский полк.
Тяжёлая рыцарская «свинья», ступив на лёд, пошла на новгородцев. Те выступили навстречу - с ними перемешались всадники передних полков, держась впереди в надежде опрокинуть плотный, сомкнутый локоть к локтю, строй. Видя их перед собою, меченосцы всё ускоряли и ускоряли бег коней. Наконец они сшиблись. Передние рыцари с ходу врезались в новгородский полк, не обращая внимания на наседающих с боков всадников и, постепенно увязая в нём, двинулись дальше, разрезая его пополам.
Новгородцы безуспешно огрызались, но поделать с закованным в железо с ног до головы противником ничего не могли. Давя и тесня пеших, рыцари постепенно подбирались к берегу, и передние уже вот-вот готовы были ступить на твёрдую землю. Там, чуть отступя от кручи, ждали псковские и переяславльские полки, пока ещё не вступившие в битву.
...За всем этим из засады наблюдали Ян и Александр. Княжич вытягивал шею, вставая в седле, чтобы лучше видеть сражение. Он чуть не застонал, когда клин «свиньи» врезался в новгородский полк и начал теснить его.
- Когда же мы-то? Когда мы? - бормотал он себе под нос. - Ратмир, ну?
- Погодь, княже, - Ян придержал его за плечо. - Всё ещё только начинается. Успеешь мечом намахаться! Князь что-то задумал!
Мальчик сердито повёл плечом, высвобождаясь, но притих и лишь бросал исподлобья сердитые взгляды.
Рыцари тем временем окончательно разорвали новгородский полк в клочки и, размётывая остатки, снова ускоряли бег, спеша вырваться на берег и там довершить разгром. Но стоило им начать подъем, как навстречу меченосцам грянули трубы. Словно очнувшись от сна, псковские и переяславльские полки ринулись навстречу рыцарям.
Только что выбравшиеся на склон меченосцы отчаянно пришпоривали коней, но им даже не дали отдышаться и снова сомкнуть ряды, образуя неприступный строй. Псковские и переяславльские дружины, сомкнувшись, ударили рыцарей, и те дрогнули. Передние ряды их смешались. Упало несколько рыцарей, выбитых из седел. В «свинье» образовалась брешь. Меченосцы задвигались было, заполняя её, но было поздно. Их теснили со всех сторон - впереди конные дружины русских, а с боков уцелевшие новгородские пешцы. Одновременный натиск всех русских войск оказался столь неожидан и силён, что рыцари не выдержали и отступили, скатываясь обратно на лёд. Смыкаясь с новгородцами, псковичи и переяславльцы теснили их, отгоняя всё дальше от берега.
В это время сражение опять оказалось в поле зрения засадного полка. На сей раз уже ни у кого не возникало сомнений - меченосцев гонят и бьют. Александр резким движением собрал повод, готовясь скакать, но Ян успел поймать его твёрдой рукой, останавливая княжича.
- Почто, Ратмир? - закричал Александр. - Аль не видишь, что там творится?
- Как же, вижу! - Ян не смотрел на княжича - он жадно вглядывался в бой на льду, силясь угадать замысел Ярослава.
- Одолевают наши! - воскликнул Александр.
- Вижу, Санко!
- Так что мы? Неужто опять простоим? - княжич обернулся на отцовых дружинников. Впереди стояли полсотни Яновых изборцев - эти и ухом не вели, неприятно поражая Александра спокойствием.