Профиль равновесия

Оказывается, то, что хорошо для сельского хозяйства, не всегда идет на благо хозяйства охотничьего. Причиной многих бед стали ядохимикаты и удобрения. Как известно, и тетереву, и серой куропатке для нормального пищеварения необходимы мелкие камешки, которые они заглатывают (камешки, как жернова, перетирают в желудке у этих птиц корм). Кучи удобрений, сваленных кое-как возле полей, привлекают птиц, соблазненных их «гравийным» видом. Лоси, олени, косули, зайцы и другие звери, испытывающие постоянную потребность в хлористом натрии, часто принимают минеральные удобрения за обычную поваренную соль. Последствия, как правило, бывают печальными…

Но еще больше полезных диких животных гибнет от ядохимикатов, которыми протравливают семена, обрабатывают поля и леса…

Планы гидромелиоративных работ, к сожалению, часто составляются без учетов интересов охраны природы и потребностей диких животных. И вот уже гуси, утки, лысухи, кулики и другие водные птицы лишаются лучших, а в маловодных районах и последних угодий, остаются без убежищ, мест для гнездования и выведения детенышей.

Дичь уничтожает бульдозер, а не охотник, образно и очень правильно сказал профессор Ж. Дорст. И об этом никогда не надо забывать.

Было бы глубоким заблуждением считать, что между прогрессом сельского хозяйства и состоянием охотничьих ресурсов существует непреодолимая пропасть, что для восстановления численности охотничьих зверей и птиц надо отказаться от передовых форм растениеводства и животноводства. Десятки стран с интенсивным сельским хозяйством имеют много дичи и богатейшую спортивную охоту. Возможностей для ликвидации противоречий множество. Например, колхозы и совхозы каждое агротехническое мероприятие должны проводить не только с учетом того, как оно повлияет на урожайность пшеницы или ржи (что, конечно, главное). Необходимо принимать в расчет влияние этих мер на состояние почвы, на жизнь охотничьих зверей и птиц, на ландшафт и т. д.

И здесь появляются вдруг чрезвычайно любопытные и многообещающие возможности. Сейчас обычны узкорядные чистые посевы кукурузы. Они дают хорошие урожаи, но полевой дичи в них не очень-то уютно. А если попробовать раздвинуть ряды еще сантиметров на 40–50 и занять междурядья клевером, люцерной и другими кормовыми травами? Сборы основной культуры несколько понизятся, но общий урожай зеленой массы (в кормовых единицах) останется прежним или даже возрастет. И какой рай появится в новых условиях для охотничьих зверей и птиц! Возможностей такого совмещения очень много.

Сейчас расширяются площади полезащитных, приовражных, прибалочных и других насаждений для предотвращения эрозии почв. До сих пор структура и расположение этих насаждений определялись только исходя из нужд сельского хозяйства. Однако если в состав насаждений ввести деревья и кустарники, необходимые охотничьим зверям и птицам, численность последних возрастет, они вновь обретут утерянный ими дом в полевых угодьях. В свою очередь, охотничьи животные окажут помощь сельскому хозяйству. Серые куропатки будут истреблять вредных насекомых, хищные звери дадут отпор сусликам и хомякам. Появится реальная возможность меньше применять ядохимикаты. Опять-таки увеличится общая суммарная продуктивность полевых угодий (к продукции растениеводства прибавится и дичь).

Если мы упорядочим выпас скота в поймах, станем охранять растительность вокруг водоемов, то не только восстановим запасы охотничьих животных, но и улучшим травостои, прекратим эрозионные процессы.

Кто же больше всех заинтересован в восстановлении продуктивности охотничьих угодий в полях, лесах, на водоемах? Конечно, охотники! Они «подпирают» сельское и лесное хозяйство, добиваются комплексности. Но охотники и своими собственными силами, используя биотехнические мероприятия, очень много делают для создания обилия дичи.

Обширный однородный массив сельскохозяйственных культур малопригоден для постоянной жизни охотничьих зверей и птиц. А если в двух-трех местах устроить ремизы — посадить низкорослые и плодовые кустарники, несколько рядов деревьев, высеять многолетние травы, выкопать небольшой водоем? Количество дичи здесь резко увеличится. И охотники делают это. Они устраивают кормовые поля и участки, заготавливают сено и веники из веток, подкармливают зимой голодных зверей и птиц, спасают бедствующих животных во время паводков, буранов и т. д.

Начав с реабилитации человека с ружьем, мы пришли к выводу, что именно ему охотничья фауна обязана своим спасением и перспективами. Это не преувеличение, это соответствует истине.

И той же бесспорной, по нашему мнению, истине ничуть не противоречит другая, на первый взгляд начисто опровергающая ее: нередки случаи, когда охота наносит серьезный ущерб охотничьим зверям и птицам, ускоряет их уничтожение в том или ином месте. Поясним сразу же, что в отличие от охоты культурной, научно обоснованной, о которой шла речь выше, здесь мы имеем в виду браконьерство — явное или скрытое. Но оно уже иная тема! В оскудении некоторых охотничьих ресурсов страны повинна не охота как таковая, не честные охотники, а браконьеры и те немалые проблемы в нашем охотничьем хозяйстве, которые не позволяют навести порядок в угодьях, пресечь браконьерство. Разве можно путать совершенно очевидные вещи?..

В стране около 7 тысяч приписных охотничьих хозяйств, закрепленных за первичными коллективами добровольных обществ охотников и рыболовов, свыше 3 миллионов охотников-любителей. Росохотрыболовсоюз, Укрохотрыболовсоюз и другие общественные республиканские охотничьи организации имеют кадры специалистов-охотоведов, егерей, охраняющих угодья, материально-техническую базу, позволяющую организовать досуг сотен тысяч членов обществ охотников и рыболовов. Все это дает возможность вводить охоту в более или менее организованное русло, ограничивать размах браконьерства.

Век учись

Много лет назад в одной почтенной организации проходило обсуждение предварительной схемы развития ирригации крупного сельскохозяйственного района. Собрались видные специалисты по гидромелиорации, гидроэнергетике, сельскому хозяйству. Поскольку строительство должно было существенно изменить весь природный комплекс края, пригласили охотоведов, ихтиологов и зоологов.

Совещания проходили шумно, эксперты обнаружили в схеме существенные недостатки и противоречия. Но в целом обсуждение носило хотя и острый, но деловой характер. Чувствовалось желание найти общий язык, учесть потребности всех заинтересованных сторон. Большинство специалистов, далеких от живой природы, сочувственно выслушивали доводы оппонентов-биологов: да, действительно, надо сохранить условия для водоплавающей дичи, которая гнездится здесь и бывает на пролете; нельзя разрушать сложившийся охотничье-промысловый комплекс; следует позаботиться о создании благоприятных возможностей для всех видов отдыха населения на открытом воздухе. Согласовать множество противоречивых взглядов было непросто, но внимание к делам природы радовало, слишком велик был ранее традиционный «приоритет» гидротехников и ирригаторов в решении таких проблем.

И вот в один из перерывов в кулуарах неожиданно вспыхнул острый спор. Начал его ученый, видный специалист по гидромелиорации. Он дал волю накопившемуся раздражению.

— Послушайте, да что же это такое! Мы обсуждаем важнейшее государственное мероприятие! Сумеем правильно решить его — получим дополнительно на сотни миллионов рублей сельскохозяйственной продукции. Ну при чем здесь утки и прочая дичь? Что мне за дело до того, что какие-то там рыболовы потеряют возможность посидеть на берегу? Меньше будет лентяев…

Мысленно возражая ученому, мы не прибегли сразу к «тяжелой артиллерии» — к аргументам, доказывающим немалое экономическое значение рыболовного и охотничьего спорта, отдыха на природе в современном обществе. Нет, мы вспомнили о десятках страстных рыболовов, наших друзьях и знакомых. Вспомнили о часах, проведенных нами у воды. Активный, здоровый отдых. Люди забывают на рыбалке о житейских буднях, освобождаются от гнетущих забот. Усталые вновь обретают вкус к жизни. Миллионы пенсионеров, ушедших от дел, — как определить общественную значимость тех занятий, которые поддерживают их здоровье, бодрость, оптимизм? А ведь среди этих занятий рыбалка стоит на одном из первых мест.