Граница смерти

– Я права, детектив Трэвен?

Он решил ответить на ее откровенный вопрос.

– Права, даже слишком. – Он посмотрел на нее.

– Извини. – Шерил нежно коснулась его щеки. – Нелегко все время скрывать свои чувства. Ты мне нравишься. Не хочу, чтобы тебе причиняли боль. – В ее карих глазах сверкнули слезы. – Когда я узнала о том, что случилось вчера вечером, сразу решила: ты как-то связан с происшедшим. Затем пришла к тебе и увидела вот это. – Она провела рукой по повязке, закрывающей то место, где ему зашили рану.

Трэвену хотелось обнять ее, но он не решился. Стоит проявить излишние эмоции – и наступит конец играм и забавам, придется принимать решение. Ничто не пугало его больше этого. Даже яки. Он пошел на компромисс и взял руку Шерил.

– Не беспокойся. Со мной все в порядке.

– Да, я знаю. У тебя всегда все в порядке. – Она снова склонилась над тарелкой.

Завтрак они закончили молча. Трэвен выпил за едой еще пару коктейлей и почувствовал, как его охватывает приятная усталость – последствие алкоголя.

– Мне просто показалось, что тебе поможет, если я поговорю с тобой, – заметила Шерил, отодвигая тарелку.

– Вряд ли тебе понравится выслушивать рассказы о том, с чем мне приходится сталкиваться. Молодец, что предложила мне помощь, но будет лучше, если ты ничего не узнаешь про обратную сторону жизни. – Трэвен показал на видеостенку. – Когда видишь по телевизору драки, убийства, пулевые и ножевые раны, то знаешь, что все это выдумано, пострадавшие встанут и пойдут домой. Если я расскажу тебе, как все происходит на самом деле, насилие, грязь и жестокость могут коснуться и тебя. Нужно избегать такой жизни, поверь мне. – Он осушил стакан и поцеловал Шерил в кончик носа. – Честное слово, я благодарен тебе за помощь, но я научился решать свои проблемы сам и делаю это в течение длительного времени. – Он встал.

– Собираешься принять душ?

– Да. – Он улыбнулся, и теперь его улыбка была искренней. – Это тоже часть программы помощи?

– Между прочим, именно так. – На лице Шерил появилась ответная улыбка. – Оставь посуду на столе, я займусь ею. А потом приду и потру тебе спину.

– Согласен и на первое, и на второе, – кивнул Трэвен, передавая ей тарелки.

Шерил встала и поцеловала его. В горло Трэвена скользнуло ее дыхание, чуть пахнущее алкоголем.

Он пошел босиком по узкому коридору, ведущему к спальне, думая о том, почему раньше как-то не замечал, насколько загроможденной книгами, одеждой и спортивными принадлежностями кажется небольшая квартира с двумя спальными комнатами.

– Телевидение! – скомандовал он.

Искусственный интеллект квартиры послушно включил видеостенку спальни. Показывали программу утренних новостей. Снимая шорты и направляясь в ванную, Трэвен устной командой переключил каналы. На экране появился старый мультфильм про бекаса, убегающего от койота. Фигуры персонажей были больше, чем в жизни. Он наблюдал за приключениями бекаса, стоя под горячим душем и глядя в зеркало. Усталость от упражнений в гимнастическом зале, секса, пищи и алкогольная эйфория привели его в состояние, близкое к изнеможению.

И тут в зеркале появилось лицо Шерил. Она отодвинула дверцу душевого отделения и посмотрела на Трэвена, скрестив руки на груди. По ее щекам текли слезы.

– Боже мой, это только что было в программе новостей. Ты – с отрубленной головой в руках, мертвые тела вокруг и все остальное. Я чувствую себя такой виноватой. Ведь я ничего не знала, иначе не заговорила бы об этом.

Трэвен обнял ее и втащил под исцеляющую струю душа прямо в свитере.

– Знаю, – прошептал он, прижав губы к уху Шерил.

Она дрожала всем телом, прижимаясь к нему и всхлипывая.

Трэвен поднял ее лицо к своему и убрал мокрые пряди волос.

– Все в порядке, успокойся. – Он целовал ее до тех пор, пока дрожь не прекратилась и переполнявший девушку страх не превратился совсем в другое чувство.

– У двери кто-то стоит, – объявил механический голос системы искусственного интеллекта.

Трэвен вытащил из-под подушки пистолет и встал с кровати, не разбудив Шерил.

– Дисплей, – произнес он, надевая серые шорты и глядя на экран, занимавший верхний правый угол видеостенки в спальне. Он чувствовал себя как в тумане из-за недостатка сна и выпитого алкоголя. Подключил микрокристалл связи, вживленный в голову, к центральному банку «Дата Мэйн» – 1.33 дня. В то же мгновение засветился дисплей безопасности. Трэвен тут же узнал одного из пришедших, но взял с собой СИГ/Зауэр, направляясь в гостиную.

– У двери кто-то стоит, – повторил механический голос.

– Слышу, – проворчал Трэвен, пересекая комнату. Он сунул пистолет под подушку дивана, затем нажал на панель безопасности, и входная дверь скользнула в сторону. Провел руками по волосам, пытаясь настроиться на неожиданную встречу.

– Добрый день, сын, – прогремел бодрый бас Крейга Трэвена, вошедшего в квартиру. Как всегда, на нем был модный костюм, на этот раз темно-бордового цвета в серую полоску. Его темные волосы с выделяющимися седыми прядями выглядели так, словно он только что вышел из салона красоты, а белые зубы сверкали в привычной улыбке.

Юношу, последовавшего за ним, Трэвен не знал. Он был одет в кожаную куртку и джинсы; волосы, связанные на затылке, опускались ниже плеч, и вообще он больше походил на панка, чем на парня, проявляющего интерес к школе. И все-таки, оценив его возраст, Трэвен решил, что ему еще следовало учиться. В мочках обоих ушей поблескивали серебряные серьги, отбрасывая блики сияющего солнца, ворвавшегося в квартиру вместе с гостями.

Трэвен сделал жест в сторону дивана и кресла.

– Садитесь. – Затем пошел в кухню. – Кофе?

– Нет, спасибо, Микки, я ненадолго. – Отец сдвинул рукав пиджака и посмотрел на дорогие японские часы «Нико».

– А я с удовольствием выпил бы кофе, – заметил юноша.

Засыпая кофе в кофейник, Трэвен рассматривал спутника отца. Увидев, что на лице юноши уже начала появляться редкая растительность, он изменил первоначальное мнение и решил, что парню лет пятнадцать или шестнадцать, затем по профессиональной привычке попытался сравнить его лицо с фотографиями уличных наркоманов, хранящимися у него в отделе. Горячая вода просочилась через фильтр, и аромат кофе наполнил кухню.

Крейг Трэвен подозрительно посмотрел на кресло, машинально коснулся пальцем носа и остался стоять.

Трэвен достал пару чашек из серванта, сполоснул их в раковине и налил кофе.

– Тебе какой?

– Без молока. – Юноша сидел на краю дивана, опершись руками о колени, готовый к мгновенным действиям. Трэвен понял: это поза человека, привыкшего к улице.

Сев на другой край дивана, чтобы не сводить взгляда с отца, он передал парню чашку кофе. Крейг Трэвен был бизнесменом, а у бизнесменов всегда мало времени.

– Ты не возражаешь, если я буду смотреть телевизор, пока мы разговариваем? – спросил отец.

– Нет, конечно.

Крейг Трэвен повернулся к видеостенке, держа руки в карманах – верный признак волнения. Громко подав команду, он включил телевизор, затем выбрал канал и отрегулировал громкость.

– Сейчас должны идти два рекламных клипа, Микки, – хочу убедиться, что все сделано хорошо. – На огромном, во всю стену, экране появилось красочное изображение. – Тебе надо бы провести регулировку. Картинка будет более четкой.

Юноша протянул руку Трэвену:

– Меня зовут Дэнни.

– А меня – Мик. – Трэвен пожал протянутую руку.

– Извини. Мне следовало бы познакомить вас самому, – произнес Крейг Трэвен, глядя на экран. – Микки, познакомься со своим братом.

Трэвен посмотрел на парня, стараясь не казаться слишком удивленным.

Юноша улыбнулся какой-то невеселой улыбкой.

– Я тоже не рассчитывал на дружескую беседу, приятель.

– Перестань, Дэнни. – На мгновение маска благодушия соскользнула с лица Крейга Трэвена. – Я прошу тебя об услуге, Микки.

Трэвен молча ждал, следуя привычке, приобретенной за много лет службы, – это помогало ему сохранять спокойствие и во время редких визитов отца не бередило старые раны и не наносило новых.