Дивные пещеры

— Какой же он… этот итог?

— Разный. Тебе, например, хочется быть красивой, нарядной, иметь ребенка и не зависеть от прозы жизни. Ведь верно?

— Допустим…

— Не допустим, а точно. Поэтому ты и ограбила кассу, и помогаешь мне.

— Зачем такие слова? — поморщилась Леночка.

— Я же сказал, слова ничего не означают — это символы. Так что обижаться не стоит.

— А у тебя какой итог?

Главный инженер посмотрел на сообщницу.

— Такой же, как и у тебя. Они совпадают.

Леночка покачала головой.

— Нет… Ты берешь высоко. Тебе всего мало. Я думала, что ты умрешь от радости при виде этих денег, а ты на них даже и не смотришь. Ты хочешь идти все выше и выше.

— Ну допустим, — сказал Громов. — Однако на данном этапе наши пути совпадают, верно?.. Так сделаешь?

Он привлек к себе женщину.

— Ты такая умная, обаятельная, тонкая… Вовсе и не обязательно ложиться с ним в постель. Зато скоро… Помнишь… белый теплоход… домик в горах… Квартира в Москве, по стенам ковры, гобелены, а ты в бархатном платье, на шее жемчужное ожерелье, на пальце — брильянт… Гости…

— Ладно, — сказала Леночка. — Сделаю. Ты знаешь, чем взять.

Они встали.

— А как будем с этими деньгами? Куда мы их спрячем?

— Я отнесу их в Пещеры. Там у меня есть укромный уголок.

— Нет, — покачала головой кассирша. — Я хочу тоже знать, где они лежат.

— Ты мне не доверяешь?

— Доверяю, но мало ли что…

— Хорошо, — решительно сказал главный инженер. — Мы их закопаем здесь, на свекловичном поле. На несколько дней. А потом вместе перенесем в тайник в Пещеры. Здесь их, на свекле, никому в голову не придет искать. Согласна?

— Согласна.

Громов взял мешок, поднял с земли ветку и зашагал от дуба в сторону поля, громко считая шаги.

— Раз! Два! Три! Четыре!

На сотом шаге он вырыл руками в борозде ямку, положил мешок и заровнял землю.

— Запомнила? Сто шагов от дуба. Я вот ветку здесь воткну. Запомнила?

— Запомнила…

— Ну, молодчина. Вот тебе ключи от квартиры. Приведи там все в порядок. Продукты и все, что надо, — в холодильнике. Часика через полтора мы заявимся. — Громов поцеловал Леночку в лоб. — До встречи, у меня еще дела. Сначала еду я, а ты через полчаса следом.

Он вскочил на велосипед и поехал в сторону города, не оглядываясь.

Комиссия прибыла около десяти. В комнату вошли два пыльных, уставших человека. Один молодой, маленький, худенький, с длинными руками и длинной шеей, в очках — «сморчок», окрестил его сразу Евгений Семенович; другой уже в возрасте, под шестьдесят, крепкий, плечистый, грузный — «боровик».

К тому времени Леночка привела квартиру в полный порядок: все сверкало чистотой, на окнах нарядные шторы — принесла свои, — мебель расставлена по-новому, более удобно, со вкусом. Громов всегда страдал от неповиновения мебели, она сама располагалась по квартире, занимая преимущественно неудобное положение.

Но вершиной творчества Леночки был стол. Он находился абсолютно в соответствии с рекомендациями книг и журналов по правилам хорошего тона: вилки, ножи, салфетки лежали там, где им и положено лежать; тарелки и рюмки занимали абсолютно правильное положение по отношению друг к другу; холодные закуски, украшенные зеленью, просто взывали к немедленному употреблению; в довершение всего стол украшало несколько неброских, но изящных — Леночка много читала про японскую икебану — букетиков цветов.

Войдя в комнату и увидев это великолепие, гости слегка обалдели. По дороге шофер успел сообщить, что они едут на квартиру к главному инженеру, они знали, что тот холостяк, и ожидали встретить обычный холостяцкий прием: стол, застланный газетами, немытые окна, расшатанные стулья, кое-как вымытый пол и прочие вещи, которые, как ни приводи их в порядок, все-таки выдают своего хозяина то невытертой пылью, то застрявшими в щелях хлебными крошками, то выглядывающей из какого-нибудь укрытия пустой бутылкой — мстят за отсутствие внимания.

Леночка была ослепительна. Пышная прическа, платье из болгарского кримплена — синие птицы по серому фону, янтарные бусы, красивый перстень — позолоченное серебро со стеклянным камнем, в меру подсвеженное лицо, приветливая улыбка.

Сморчок как увидел кассиршу, так и впился в нее своими телескопическими очками. У него от удивления сделался глупый вид.

— Леночка, — представил Перову главный инженер. — Работник нашего завода. Любезно согласилась помочь старому холостяку принять гостей.

— Владимир, — забормотал очкарик. — Володя… — И застыл, вытянув руки по швам.

— Алексей Павлович, — толстяк с достоинством поклонился, взял Леночкину ручку, поцеловал.

Та зарделась. Еще никто в жизни не целовал кассирше руку.

— Прошу умываться. Сюда, пожалуйста. И за стол! — Главный инженер в новом сером костюме, при галстуке был само воплощение гостеприимства и радушия.

Через час после того, как гости сели за стол, обстановка складывалась таким образом: сморчок-очкарик почти ничего не ел, ничего не пил, не участвовал в общем разговоре — он пожирал глазами Леночку. Его посадили с краю, и когда Леночка бежала на кухню и кричала оттуда: «Мужчины, помогите мне кто-нибудь!» — сморчок срывался с места, мчался на кухню и с величайшей осторожностью нес очередное блюдо.

Алексей Павлович быстро управился с бутылкой коньяка и был ни в одном глазу, может быть, потому, что обильно закусывал — он опустошил расположенные поблизости блюда, и доставал яства уже с отдаленных концов стола.

Леночка царила за столом. Она подкладывала, подливала, носилась на кухню, улыбалась в ответ на комплименты, в свою очередь, раздавала комплименты. Сморчку-очкарику достался такой: «Вы очень молчаливый мужчина, наверно, умный и много знаете», на что Сморчок прохрипел: «Тот, кто меньше говорит, больше видит». Очевидно, столичный гость хотел сказать, что, не открывая рта, он лучше видит Леночкины прелести.

Главный инженер вел разговор о дальнейших перспективах сегодняшнего уик-энда: либо отправиться сейчас всем на охоту в заказник — есть лицензия на отстрел лося, — либо покататься на моторной лодке по реке.

Мнения разделились. Леночка сразу заявила, что она принципиально против убийства животных и хочет кататься на лодке. К Леночке тотчас присоединился сморчок-очкарик. Боровик же от идеи отправиться на охоту пришел в восторг, Евгений Семенович тоже склонялся к охоте.

В конце концов решили сделать так. Леночка и Володя едут кататься на лодке. А Громов и Алексей Павлович отправляются на охоту. Поскольку лодка стояла почти под окнами, а до заказника надо было ехать, то решено было охотникам отправиться немедленно, а любители речных прогулок сначала немного приберут в комнате, а потом поедут кататься.

«Газик» уже ждал, и Евгений Семенович со своим грузным гостем тут же отправились в заказник к домику лесника.

По дороге Громов описывал гостю прелести местной охоты.

— Лоси у нас — звери, — говорил возбужденно главный инженер. — Рот не раскрывай. Затопчут, изомнут, если промажешь, поэтому цельтесь между глаз или в сердце.

— А где у них сердце? — спросил столичный гость.

Евгений Семенович тоже не знал, где у лосей сердце, на секунду задумался и сказал:

— Между вторым и третьим ребром.

— А… — сказал Алексей Павлович понимающе.

— Как побежит, надо подпустить на два-три шага, и бей.

— А если промажешь?

— Лесник будет рядом.

— Вдруг и лесник не попадет?

— Тогда не мы из него, а он из нас шашлыки будет жарить, — пошутил главный инженер и тут же пожалел о своей шутке. Гость притих.

— Но вообще-то они смирные, — дал задний ход Громов. — Непуганые. Некоторые их из рук хлебом кормят. Не все, конечно, но есть такие.

— Тогда охотиться неинтересно, — подал голос Боровик. — У нас же ружья будут, а он от запаха пороха беспокоится. Лицензия-то хоть у нас есть?