Страница 30 из 101
И никто больше не захотел говорить об этом с княжичем: и мать, и бояре, даже конюший со стольником, ключник с постельничим, - все уклонялись. Юрий догадался, что его умышленно держат в неведении, скрывают от него какую-то важную тайну. С досадой и обидой стал он думать, что сам раскопает истину, сам все распознает. Но раскрыть тайну коробов так и не смог. Главное, что понял: тут переплелись сокровенным и опасным образом судьбы отца, деда Юрия Долгорукого, двух братьев - Андрея и Михаила. И не только их...
Отец умер пятнадцатого апреля 1212 года... Вся многочисленная семья, бояре и челядь Всеволода Юрьевича, облаченные в черные одежды, в черных шацках и таких же сапогах, шли за санями, на которых везли гроб. Впереди вели коня покойного великого князя, несли его боевое копье и красный стяг. Положен был Всеволод Большое Гнездо в соборе Успенья Богородицы. Роздана была богатая милостыня, в монастыри посланы большие помины.
На девятый день во Владимире собрались князья -ближних городов, а на большие поминки-сороковины съехались и иноземные государи и вельможи, посланники и купцы. Многие похвалы отцу услышал в этот день Юрий, вовые подтверждения, что наследует он государю, который был храбрым на рати, щедрым с духовенством и с бедными, верным клятве, непримиримым ко злым людям, бесстрашным перед сильными, не обижавшим слабых.
Но вдруг странные речи коснулись его слуха.
- Если уж уродился он содомитом, таким и умрет, - произнес армянский купец, одетый в полосатые штаны и атласную безрукавку, отороченную черным соболем.
- Да уж, такой навряд ли в рай попадет, - согласился генуэзский гость в шляпе из бархата и перьями наподобие петушиного хвоста.
Юрий мигнул толмачу. Тот быстро вполголоса перевел.
- Про кого это вы? - угрожающим голосом спросил Юрий. Уже получивший по воле отца великое княжение и готовящийся к посажению на престол после владимирского веча, он сидел в красном углу на правах хозяина, и отношение к нему гостей было соответствующее.
- Да про брата твоего, про Георгия, - спокойно ответил генуэзец, обнаруживая хорошее знание русского языка. - Приехал вон вельможа тифлисский, именем Абдуласан, сказывает, что преставилась царица Тамара за три месяца до кончины твоего батюшки. Вот и вспомнили мы про бывшего супруга ее, про Георгия-то...
Юрий почувствовал, что краснеет, отвернулся от купцов, не желая выдать своего смятения. С двоюродником Георгием была связана столь постыдная тайна, что в семье о ней избегали даже говорить.
Андрей Боголюбский посадил своего младшего сына Георгия княжить в Новгороде. Но жители вольного города невзлюбили юного князя и, как только умер его отец, изгнали. Он прибежал в Суздаль к дяде, отцу Юрия, однако и тот не только выгнал его из своего дворца, но и заточил в Савалту, из которой Георгий бежал к половецкому хану.
Юрий пытал отца, почему такая суровость, и услышал в ответ:
- Сказать срамно. Подрастешь, скажу.
Вылезла, конечно, сия тайна наружу. Дети ведь все узнают. В дальних краях Георгий, кичась знатностью рода, прославился еще умом и храбростью и сочетался браком с юной грузинской царицей Тамарой, но постепенно сделался известен такой его порок, такой позор, что Георгия с гневом и бранью изгнали по требованию совета вельмож. Причина изгнания называлась, стыд вымолвить! - содомский грех. Известие про это дошло до Владимира, но все в семье делали вид, будто не слышали ничего и даже имя такого родственника никогда не поминали, Юрий и сейчас не смог выговорить его.
- А может, он и не виновен вовсе?
Очень хотелось, чтоб был невиновен и все оказалось наветами. Но пришлось в наследство не только отцову честь принять, а и такие смутные сказки, о которых друг другу передают, рот ладонью прикрывая. А тут въяве! А тут прилюдно! Да еще на поминках!
- Может, сама царица Тамара что неправое сотворила? - через силу переспросил Юрий.
Гость негодующе помотал головой, так что петушиный хвост на шляпе зашатался, будто на ветру:
- Тамара из знатного рода Багратионов! Она была столь умна, красива и благочестива, что ее казначей, именем Шота Руставели, великий стихотворец, посвятил ей свое сочинение «Витязь в барсовой шкуре».
- Но может быть, все-таки навет? Зачем она так жестоко поступила с моим родственником?
- Нет, княже, не столь жестоко. Она щедро одарила бывшего супруга и отправила его жить в Грецию. А он с оружием пришел в Тифлис, стал воевать. Тамара победила его, но не тронула, не заточила в темницу, а снова проводила с честию, еще раз доказав свое благородство.
- А куда проводила?
- Никому то не ведомо.
Так и осталось неизвестно, жив ли Георгий или сложил где-то голову. И знал ли что о нем отец его Андрей Боголюбский, и если знал, отчего молчал? Какую тайну любви или презрения унес с собой?
Правдивые монастырские летописцы заносили в Свод все самое главное, чему являлись свидетелями. В княжеской семье бережно передавались из поколения в поколение важные подробности из жизни рода, однако же остались все-таки многие непросветленные места. И они затемнялись пуще, когда доводилось Юрию Всеволодовичу слушать рассказы и предания от князей рязанских, черниговских, галицких, с которыми встречался не только на ратных полях, но и в пиршеских застольях. И неизменно произносилось то с обличением, то с загадочным намеком, то с суеверным страхом слово - Кучковичи.
Юрий Долгорукий основал Москву на месте сел: Воробьеве, Симоново, Кудрине, Кулишки, Сущево и деревень на Вшивой Горке. Все они принадлежали богатому купцу Стефану Ивановичу Кучке. Юрий Владимирович Долгорукий в 1147 году дал на Москве обед силен союзному князю Владимиру Северскому, а через одиннадцать лет повелел поставить деревянный город - огородить Боровицкий мыс стеной, назвать этот город Москвой по имени реки, текущей под мысом. Поначалу город носил двойное название: Москва-Кучково. Это все доподлинно верно. Но затем...
Черниговские и рязанские князья в один голос уверяли, что села и деревни по обе стороны реки Москвы и впадавшей в нее Неглинной принадлежали их пращуру Изя- славу и всем другим Ольговичам. Юрий же, сын Монома- Хов, не всуе прозванный Долгоруким, насильственно захватил эти понравившиеся ему места. И будто бы Долгорукого прежний владелец Кучка не только не почтил подобающей великого князя честью, но стал поносить его, за что был предан смерти. Добавляли рязанцы уж и вовсе нечто несообразное, будто бы Юрий Долгорукий еще и любился с женою Кучки, прежде чем умертвил его.
Злостные наветы продолжались, и когда великим князем стал Андрей Боголюбский. Отец сочетал его браком с дочерью боярина Кучки Улитой и заповедал город Москву расстроить и населить людьми.
Сколь помнил себя Юрий Всеволодович в детстве, о дяде Андрее в семье говорили слова только самые достохвальные. Правда, в начале своего правления он неожиданно для всех допустил грубый произвол: выпроводил из Ростово-Суздальской земли всех своих братьев, в том числе и восьмилетнего Всеволода, который вместе со своей матерью, греческой царевной, отправился в Грецию на несколько лет. Но - удивительное дело - отец, когда уже стал великим князем Всеволодом Большое Гнездо, совсем не держал зла на старшего брата, напротив, внушал своим сыновьям:
- Зело мудро поступил Андрей, не допустил междоусобной вражды, единодержавно правил. Так только и надо. А мы той порой у императора Мануила гостили. Я по- гречески читать научился.
В Вознесенском монастыре, основанном Андреем Бого- любским, коротал свои последние дни старый воин Мих- но, раньше служивший мечником у великого киязя, участвуя с ним во многих битвах. Гюрги и его братья после занятий в монастырской школе любили расспрашивать Михна о его ратном прошлом, а один особенно полюбившийся рассказ слушали затаив дыхание несколько раз. И было отчего замереть, было чем восхититься!
Еще при жизни своего отца великого князя Юрия Долгорукого пришлось Андрею участвовать в междоусобной брани, в которую ввязались почти все ветви княжеского рода, а кроме того, подключились еще иноземцы - половцы, угры, поляки. Так случилось, что под стенами Луцка во время битвы Андрей излишне увлекся погоней и оказался на мосту через городской ров. Он думал, что братья его следуют за ним, но те остались далеко позади. Андрей и с ним два дружинника попали в окружение. С городских стен сыпались камни, с обоих концов моста летели стрелы. Один дружинник погиб, а другой прикрывал князя до последнего. Андрей был сильным и умелым витязем, уклонялся от стрел и сулиц, но конь его получил сильные язвы от вражеской острой рогатины, которая пронзила даже седельную луку.