Страница 72 из 112
Он… хотел чего-то. Для себя.
Тревога начала просачиваться в его удовольствие, подобно чернильному пятну, расползающемуся по бледной ткани.
Он остановил его, сосредоточившись в своих мыслях на Кормии. Фьюри видел, как ласкает ее с нежностью и силой, держит ее тело…
– О, Кормия…– простонал он в застывшем воздухе комнаты.
Это мгновение Фьюри украл для себя, и сказал своей виновной совести, что заслужил его за всю ту тяжкую работу, что он выполнял.
Он был один. Никто никогда не узнает.
***
Кормия осторожно держала стакан молока и блюдо с мясом и хлебом, поднимая тем временем руку, чтобы постучать в дверь Праймэйла. Она жалела, что не сложила «сэндвич» лучше. Фритц показал ей, что делать, и, несомненно, его бутерброд выглядел бы менее растрепанным, но она не хотела мешкать и хотела сделать все сама.
Прямо перед тем, как ее костяшки встретились с деревом, она услышала стон, словно кому-то было больно. А потом еще один.
Озабоченная благополучием Праймэйла, она потянулась к ручке и вошла в его комнату…
Она уронила тарелку с сэндвичем. Когда посуда отскочила от пола, Кормия уставилась на кровать, а дверь позади нее закрылась сама по себе.
Фьюри лежал на подушках, его изумительные, разноцветные волосы разметались вокруг головы. Черная рубашка была задрана до ребер, а брюки расстегнуты и спущены до середины золотистых бедер. Одна рука накрывала его мужество, а эрекция была твердой и блестела на широком кончике. Пока он жестко и мощно ласкал длину, его другая рука спустилась к мешочку ниже.
Очередной стон сорвался с его открытых, розовых губ; потом он прикусил нижнюю губу, и клыки впились в плоть.
Его рука начала двигаться быстрее, а дыхание затруднилось, и казалось, он был на грани чего-то восхитительного. Было более чем неприлично наблюдать, но Кормия не могла уйти, чтобы спасти себя…
Его ноздри расширились, будто он уловил ее запах. Зарычав, он зашелся в спазмах, мускулы его живота напряглись, бедра задвигались волнообразно. Когда жемчужно-белые струи начали выходить из него, ярко-желтые глаза Фьюри распахнулись, и он сфокусировал взгляд на ней. Ее вид, казалось, причинил ему еще больше боли, когда он выругался, а его бедра взмыли вверх. Из него вышло еще больше атласной влаги, и казалось, что он никогда не остановится, его шея напряглась, а щеки раскраснелись.
«Но его охватила не настоящая боль, верно?» – подумала Кормия. Мужчина не сводил с нее взгляда, будто она была топливом для происходящего действа, и он не хотел, чтобы оно заканчивалось.
Это была кульминация сексуального акта.
Так подсказало Кормии ее тело. Потому что всякий раз, когда Праймэйл подавался вперед, от каждого его стона, каждый раз, как его ладонь проходилась по вершине и спускалась к основанию, ее грудь охватывало пламя, а между ногами увлажнялось еще больше.
А потом он замер. Опустошенный. Насытившийся.
В тишине она почувствовала влагу на внутренней стороне бедер и окинула взглядом то, что покрывало его живот, руку и эрекцию.
Потрясающий беспорядок, подумала она, представляя, каково будет, когда бархатная жидкость окажется в ней.
Пока ее разум судорожно соображал, она осознала, что Праймэйл смотрел на нее со смутным замешательством, будто не был уверен, видит ли он ее во сне или она на самом деле стоит в его комнате.
Кормия подошла ближе, потому что после того, что только что произошло, с запахом темных специй, которым пропиталась спальня, его тело было единственным пунктом назначения, который ее интересовал.
Его взгляд изменился, когда она подошла ближе, будто до него дошло, что Кормия действительно была с ним. Шок сменил сонливое удовлетворение.
Она поставила стакан молока рядом с пепельницей, посмотрела на его живот и ее рука потянулась вперед, ведомая какой-то бессознательной мыслью.
Праймэйл зашипел, а потом втянул воздух, когда она коснулась его. Жидкость на нем была теплой.
– Это не кровь, – прошептала она.
Праймэйл покачал головой на подушке, выражение его лица было удивленным, будто она поразила его своей смелостью.
Она подняла палец, осознавая, что то, что вышло из него, являлось источником темных специй в воздухе… и она хотела это, чем бы оно ни было. Увлажнив нижнюю губу, она провела языком по тому, что нанесла на губы.
– Кормия… – простонал он.
Звук ее имени превратил комнату в личную, жаркую изоляцию, которая была осязаема, но в этот подвешенный, защищенный момент были только он и она. Ничего кроме их тел, удивительная простота в сложной структуре тех обстоятельств, в которых они встретились и стали супругами.
– Давай оставим наши роли позади, – сказала она. – И все проблемы.
Его лицо напряглось. – Мы не можем.
– Нет можем.
– Кормия…
Она сбросила свою мантию, и это прекрасно поставило точку в разговоре.
Но когда она забралась на кровать, он покачал головой и остановил ее. – Я встречался с Директрикс.
Как ее имя, сорвавшись с его губ, создало специальное место, его слова сейчас вспороли тепло и опьяняющее обещание в комнате.
– Ты отказался от меня, не так ли?
Праймэйл медленно кивнул. – Я хотел сказать тебе, но потом в клинике произошло столько всего.
Кормия посмотрела на его блестящую плоть и почувствовала странную реакцию. Вместо провала она чувствовала… облегчение. Потому что он хотел ее, хоть и не обязан был. И поэтому ее желания становились более честными. Позже она будет мучиться эмоциональными последствиями, но сейчас она просто хотела быть с ним. Как женщина с мужчиной. Плоть к плоти. Никаких традиций, тяготивших акт или несших еще большие осложнения.
Кормия поставила одно колено на матрас, и Фьюри обхватил ее запястья, останавливая. – Ты знаешь, что это значит?
– Да. – Она подняла второе колено. – Пусти меня.
– Ты не обязана это делать.
Она смело уставилась на напряженную длину, которая лежала твердая, словно ее рука, на его животе. – Как и ты. Но ты тоже хочешь этого. Так используем это время. – Она скользнула взглядом вверх по его груди к его осторожному, горячему взгляду, и на мгновение была опечалена. – У тебя будут другие. У меня будешь только ты. Так дай мне это, прежде чем… – ее сердце разбивалось снова и снова, – ты пойдешь дальше.
Внутренний конфликт сквозил в его взгляде и служил доказательством его чести. Но она знала, что выйдет в итоге. И совсем не удивилась, когда он сдался, его руки перестали удерживать ее, а притянули ближе.
– Милостивый Боже, – прошептал Фьюри, садясь и обхватывая ее лицо ладонями. – Мне нужна минутка, хорошо? Полежи здесь. Я сейчас вернусь.
Он уложил ее нежными руками, потом поднялся с кровати и скрылся в ванной. Включился душ, и когда Праймэйл вернулся, его волосы влажными локонами разметались по его груди и плечам.
Он подошел к ней полностью обнаженный… воин в расцвете сил, его сексуальная нужда гордо выпирала из изумительного тела.
Он замер у кровати. – Ты уверена?
– Да. – Хотя ей говорили, что будет больно, она не отступит. Кормия была не в силах объяснить свою решимость, но она воплотит свои мысли в реальность.
Она получит его сейчас, и пусть будет проклято то, что последует за этим.
***
Кормия протянула руку, и когда он вложил свою ладонь в ее, она потянула его вниз, на себя.
Фьюри позволил увлечь себя на кровать, лег рядом с потрясающей обнаженной Кормией.
Ее кости казались крошечными по сравнению с его, а тело – хрупким на фоне его мускул.
Он не мог причинить ей боли. Он не мог дождаться, когда войдет в нее.
Его рука дрожала, когда он смахнул прядь светлых волос с ее лба. Он подумал, что Кормия была права: так будет лучше для них обоих. Это их выбор. А обязанности Праймэйла были долгом.
Это будет его первым разом, как и ее.
– Я позабочусь о тебе, – сказал Фьюри. И он говорил не только об этой ночи.
Хотя… черт, он понятия не имел, как заниматься любовью с женщиной. Секс – это одно.