Запретный город

За время войны враждующие стороны успели возненавидеть друг друга, поэтому люди, попавшие в Запретный город, решили навсегда забыть, что люд может быть кем-то больше раба, и переписали историю так, чтобы и их потомки сохранили эту же ненависть, пренебрежение и неприятие.

В комнате надолго повисло тяжелое молчание.

— Но почему за столько лет никто ничего не понял? Ведь ваши люди бывают на той стороне, кто-то да должен был влюбиться или что-то заподозрить? — Тихо проговорила Алиса.

Я решил, что сам могу дать ей ответ на этот вопрос.

— Потому что на ту сторону допускались лишь те, кто уже был влюблен и имел свою семью. Как Габи и Серж, например. Только им разрешили вести исследования на той стороне, хотя было достаточно и других претендентов. Это правило существует с незапамятных времен и всегда меня удивляло. Однако, сейчас стало не хватать влюбленных и приходится пускать на ту сторону тех, кто есть. Вот так и получилось, что там стал бывать и я. А что касается того, что за столько времени никто ни о чем не догадался, так тут все просто. Нашими информаторами являются обычные люды, которые думают, что работают на одну из спецслужб. За свою работу они исправно получают жалование, а за особо ценную информацию некоторые услуги, омоложение например, наша медицина гораздо более продвинута в этом плане. Однако на такую услугу могут рассчитывать лишь в высших слоях общества. С нашей же стороны, любые вылазки, исследования и командировки обычно длятся очень короткое время. Человек просто не в состоянии все понять, проанализировать и собрать воедино, тем более, что его об этом не просят. Обычно одному человеку нужно узнать одну часть информации, другому — другую, третьему — третью и так далее. Те же, кто слишком много спрашивает или болтает, оказываются в каком-нибудь далеком подразделении, где их слова примут не больше чем за бред сумасшедшего. Общая же картина появляется только у самых высокопоставленных лиц. Своими умозаключениями они могут поделиться только с Императором, а тот лишь молчит и велит молчать другим, иначе весь этот мир узнает, что он построен на лжи, гордыне и лицемерии. И вся эта идиллия благополучия и превосходства разлетится на куски.

— Ты прав, мой мальчик. Только эти люди приходят не ко мне, а к лорду-протектору, то есть к твоему отцу.

— Мой отец все это время знал? — Максим так изменился в лице, что мне даже стало за него страшно.

— Этого я не знаю, но то, что он догадывается — это точно. Я никогда не подтверждал и не опровергал его теорий. Хранение подобной тайны — это тяжкое бремя, и я не хотел взваливать его на кого бы то ни было, ведь знать наверняка и догадываться — это разные вещи.

— Отец никогда бы не стал скрывать подобное от людей. — Было видно, что он говорит это, что бы убедить скорее себя, чем кого бы то ни было.

— Это была одна из причин, по которой я никогда не говорил с ним откровенно на эту тему. — Император видел, что внутри Максима идет внутренняя борьба, поэтому продолжил. — В любом случае, Максим, твой отец не имел права обсуждать это с кем бы то ни было, даже с тобой. Тебе не за что его винить. И ты сам это прекрасно осознаешь.

В комнате стало тихо, каждый задумался о своем.

— Однако, это еще не все, мои дорогие.

Тут Император посмотрел прямо мне в глаза и спросил:

— Алиса, до какого колена ты знаешь своих родственников?

Это был самый неожиданный вопрос, который я могла услышать.

— Мне стыдно в этом признаться, но не дальше пра-пра родителей. Видите ли, в нашей истории были такие моменты, когда помнить свои корни решались далеко не все. Только когда я стала уже довольно взрослой, бабушка рассказала мне, что наша семья когда-то была очень знатной и богатой. Однако, во время революции 1912 года мои предки не успели эмигрировать и моего пра пра деда расстреляли. Перед этим он успел отправить мою пра пра бабушку с ребенком в деревню, где они благополучно пережили те страшные времена. Правда им пришлось привыкать к совершенно новой жизни и забыть о своем происхождении, тем, кем были на самом деле. По отцовской же линии я знаю и того меньше. Его отец появился в деревне из ниоткуда и никогда не рассказывал, кем был до своего прихода. Знаю только, что он прошел сталинские лагеря. Все же остальные всю жизнь прожили в деревне и не вели своей родословной.

— Понятно… Однако, у нас каждый род ведет подробную родословную. Каждый человек, живущий в запретном городе, может сказать, кто был родоначальником его рода, и кто появлялся на свет вплоть до сегодняшнего дня.

Тут он позвонил в колокольчик и в комнату бесшумно вошел слуга, который поставил на стол перед нами небольшой продолговатый прямоугольник. По опыту я уже знала, что так у них выглядят переносные компьютеры. Император чуть заметно взмахнул рукой, отпуская слугу, и включил это чудо техники. Над столом засветился голограммой экран, а перед Императором появилась такая же голограммная клавиатура.

— В этой базе данных можно найти и узнать родословную всех представителей знатного рода живших когда-либо в Запретном городе.

Я явно не понимала, к чему он клонит, и нервно поглядывала на Максима, но тот, похоже, тоже не представлял, что нам хочет поведать Император.

— Однако, здесь есть также несколько родовых веток, представители которых никогда не жили в Запретном городе… Потому что в свое время поддержали людов и предпочли с ними остаться. Эти ветви идут от очень знатных представителей нашего мира, от людей дорогих сердцу Императора Тария 2, но, которые, по его мнению, предали его и людей в целом. Однако, отказаться от них окончательно не мог ни он, ни его потомки. Поэтому, в обстановке строжайшей секретности и были созданы эти родословные. — Тут он пробежал пальцами по клавиатуре, и на экране появились какие-то имена, стрелочки, сноски. Разобраться в этом без посторонней помощи я бы не смогла — Посмотрите, это родословная Энии, дочери лорда-протектора Мираксеса из рода Полониев, который занимал этот пост во время правления Тария 2. Она росла вместе с детьми самого Императора, и он воспринимал ее почти как дочь и очень любил. Во время войны, она встала на сторону Тиверия и осталась в вашем мире. Смотрите, если посмотреть, кто сейчас является представителями ее ветви, то можно увидеть около сотни человек. Все они живут в разных концах света. А вот родословная Аввы, младшего брата Тиверия, еще одного сына Императора. — Предупреждая мой вопрос, он сказал. — Да, да у Императора было четверо детей. Старшие сыновья Тиверий и Авва остались в вашем мире, а младшие дочери Агава и Мина пошли вслед за отцом. Именно они стали продолжательницами правящей династии. Так вот, по иронии судьбы потомков Аввы осталось всего пять. — Тут он опять что-то перещелкнул и появилась еще одна родословная. — А потомков Тиверия и того меньше… Только двое.

Тут он нажал на имена в конце списка и перед нами появились два портрета. Сначала я ничего не поняла. Я так увлеклась рассказом Императора, что фотографии на экране показались мне абсурдными. Потом я закрыла глаза, а когда открыла, то… ничего не изменилось: с экрана на меня смотрела моя мама и я.

— Это абсурд какой-то.

У меня вырвался нервный смешок, и я начала по очереди вглядываться в лица присутствующих, я искала признаки того, что это была лишь неудачная шутка. Однако, Максим смотрел на экран и на меня с таким же недоумением, которое, видимо, читалось и в моих глазах, а глаза Императора смотрели так, что сомневаться в том, что это правда не приходилось.

— Ну хорошо, допустим, что это правда. Что это тогда меняет? — От всего этого меня уже начинала бить нервная дрожь.

— А то моя дорогая, что теперь и ты и твой ребенок можете претендовать на трон и исправить наконец ту чудовищную ошибку, которую совершил в свое время Тарий 2 и продолжали совершать все последующие Императоры. Именно Тиверий стал бы Императором после смерти Тария 2, а его дети от людовской женщины наследниками престола. Если бы тогда Тарий не увел людей в Запретный город, то у нас бы даже не возникло тех проблем, которые теперь стоят перед нами и лишают надежды на будущее.