Запретный город

— Ты прекрасно знаешь, что я один из тех, кто наиболее об этом осведомлен.

— Хорошо, и на сколько он крепок сейчас?

— Зачем ты задаешь мне эти вопросы, ты ведь прекрасно знаешь на них ответы.

— Отвечай, Альберт. Это крайне важно.

— Ну, не сказать, чтобы он блистал физическим здоровьем, однако при таком самочувствии он может протянуть как минимум еще пару лет.

— А если ослабить его?

— Как это?

— Ну, если что-то вдруг сильно подорвет его здоровье?

— Все будет зависеть от обстоятельств, однако, в его возрасте любое вмешательство может иметь фатальные последствия для жизни… Ивар, ты что-то задумал?

— Именно, но ты должен будешь мне в этом помочь.

Глава 27 Ужин у Императора

Как же я соскучился по ней. Все это время нам едва удавалось увидеться, и каждый раз рядом кто-то присутствовал. К тому же по настоянию Императора нам приходилось скрывать наши отношения. Надеюсь, на этот раз ей удастся отделать от многочисленной свиты и пробраться в Ивовый грот незамеченной. Несмотря на ту радость, которая переполняет меня от осознания того, что она скоро выйдет за меня замуж и подарит мне ребенка, временами я чувствую себя последней скотиной. Каждый день, проведенный здесь, подвергает ее опасности. Остается только удивляться, как я не понимал раньше масштабов проблемы, которая возникнет перед нами после обнародования ее происхождения. Раньше мне казалось, что одной поддержки моей семьи будет достаточно, чтобы защитить ее от нападков людей и переломить их сознание в отношении людов. Но чем больше я сталкиваюсь с этой проблемой, тем острее понимаю, что перед нами очень и очень нелегкие времена. Все было бы ничего, если бы не эта непонятная угроза, которая висит над всеми нами. Я даже представить не могу, кто может так рваться к власти, что готов создать новую вселенную и уничтожить две другие, а уж как этот кто-то отнесется к Алисе и тому, что она может принести этому обществу, даже представить не возможно. Хуже, всего, что вполне возможен вариант, что он или они ни во что не поверят и просто решат устранить проблему, чтобы не смущать умы людей в столь непростой период. Остается только надеяться, что Император проживет достаточно долго, чтобы успеть изменить мировоззрение людей и дать им понять, что люды такие же, как и мы. Да, у них другая культура, другие достижения в науке, но в остальном они такие же люди как и мы. Алиса рассказала мне много интересного об их мире, того, чем мы просто не считали нужным интересоваться! Да что там, нам было запрещено этим интересоваться, и с пеленок внушался чуть ли не благоговейный ужас перед достижениями той циыилизвции. Она открыла мне мир их литературы, поэзии, музыки. Только тогда я по-настоящему понял, что народ, способный такое создавать и так чувствовать, просто не может быть тем, представление о котором нам внушали с детства и навязывали всю жизнь.

Тут я почувствовал прохладные ладошки у себя на глазах. Кажется, я так задумался, что она подкралась незаметно. Я взял ее руки в свои и поцеловал каждую ладошку. Потом повернулся, забросил ее руки себе за шею, а сам крепко обнял и прижал к себе.

— Алиса, я так по тебе соскучился, по твоему запаху, по теплу твоего тела, по вкусу губ…

После этого, я еще долго наслаждался этим вкусом и лишь когда почувствовал, что еще немного, и я возьму ее прямо здесь, отстранился, взял ее за руку и подвел к удобной скамеечке. Когда мы уселись, она положила свою голову мне на плечо.

— Алиса, прости меня за все то, что тебе приходится переживать, а еще больше за то, что еще предстоит. Если бы на то была моя воля… — Ее ладошка легла мне на губы, и она посмотрела мне прямо в глаза.

— Иногда я просыпаюсь по утрам и не могу понять, где нахожусь. Мне даже нужно некоторое время, чтобы вспомнить, что у меня есть ты и что все то, что случилось не сон. Прошло чуть больше четырех месяцев как мы познакомились, а моя жизнь изменилась настолько, что раньше я такого не смогла бы представить даже в самых смелых фантазиях.

Я слушал ее и понимал, что для нее все действительно произошло очень быстро, только сейчас до меня стало доходить насколько ей, наверное, чуждо все, что происходит вокруг.

— Мир перевернулся, да что там перевернулся, он оказался совсем другим. — И она невесело усмехнулась. — Изменилось все мое окружение, даже времена года встали с ног на голову. Сейчас мне приходится многое осознавать заново и принимать нелегкие решения. — Она дотронулась до моей щеки, заставляя поднять глаза, которые я опустил не в силах смотреть на нее — Но… Иногда я просыпаюсь среди ночи и мне кажется, что все, что со мной произошло лишь сон, я ищу рядом с собой тебя и не нахожу. И поверь, только тогда мне охватывает настоящий страх и такое дикое отчаяние, что я начинаю судорожно хватать ртом воздух, пытаюсь включить свет, молясь о том, чтобы, когда он зажжется, все мои сомнения ушли, и все оказалось правдой. — В ее взгляде было столько всего, что я не мог оторваться. — Поверь, я пройду через все, чтобы только быть с тобой рядом. Я уже давно сделал свой выбор и не надо себя ни в чем винить.

Наступило долгое молчание, мы просто сидели и смотрели друг другу в глаза, казалось, мы говорили без слов, обмениваясь все тем, что раньше было недосказано. Вдруг, ее глаза удивленно расширились, казалось, все ее мысли только что отданные мне переключились на нечто совсем иное, нечто внутри нее самой. Я испугался, что она плохо себя почувствовала, но в следующий момент ее губы расплылись в улыбке.

— Максим, он толкнулся! Наш малыш толкнулся!

Я был просто парализован этой новостью. До этого я, конечно, осознавал, что она носит моего ребенка, и был безумно счастлив, однако только сейчас он вдруг принял для меня реальные очертания. Алиса взяла мою руку и положила на свой живот. Тут же я услышал, как что-то мягко толкнула меня прямо в ладошку!

— Вот, смотри! Он только сейчас начал толкаться так сильно, по-настоящему! — На ее глазах проступили слезы радости.

Я же не мог сказать даже слова. Я просто сидел улыбался и гладил ее живот в надежде еще раз почувствовать легкий толчок.

— Алиса, поверь мне. Я сделаю все, чтобы защитить тебя и нашего ребенка.

— А я сделаю все, чтобы защитить всех нас… А теперь нам нужно торопиться. Мы приглашены на ужин к Императору. Думаю, ему не понравится, если мы с тобой опоздаем.

Действительно, оказалось, что время пробежало незаметно. Поэтому я поцеловал ее животик через ткань платья и мы направились через Императорский сад ко дворцу. Поднялись на платформе вверх, опять прошли контроль и направились в Императорские покои. Однако, теперь я вел ее особенно аккуратно, то и дело придерживая за талию, а она только подкатывала к верху глаза, всем своим видом говоря мне, что я слишком сильно начал суетиться. Ну и пусть, главное, что они рядом и могу о них заботиться.

К моему удивлению, оказалось, что Император сидит за столом один, и сегодня вечером только мы вдвоем составим ему компанию.

— Добрый вечер, молодые люди.

— Добрый вечер, ваше величество. — Ответила Алиса с приличествующим поклоном. Я тоже поклонился и, дождавшись приглашающего жеста Императора, проводил Алису к столу. Сейчас она казалась мне такой беззащитной, что я с огромным трудом подавил желание обнять ее обнаженные плечи и шепнуть что-нибудь ободряющее.

— Как видите, сегодня я решил, посвятить этот вечер вам. — С этими словами он хлопнул в ладоши и слуги начали носить еду.

Ужин оказался очень вкусным и на всем его протяжении мы не говорили ни о чем серьезном, лишь легкая беседа. У Императора оказалось тонкое чувство юмора и живой ум. Беседовать с ним было большим удовольствием. Тем более что он не требовал к себе подобострастного отношения, даже наоборот, казалось, он этого не любит, однако, долгие годы правления приучили его это терпеть, но в беседе с нами он дал понять, что сегодня вечером в общении хочет побыть обычным смертным. Алиса, не привыкшая к официальности и высокопарности царившей во дворце, особенно среди особ высокого звания, подобный стиль общения приняла с радостью и, подозреваю, даже с некоторым облегчением. Я все время поглядывал на нее и видел, что ей тоже приятно общество Императора, а напряжение, сковывающее ее плечи, постепенно отступает. Думаю, сейчас она увидела не просто особу королевских кровей, облаченную властью, но и обычного человека, которому просто нужно людское тепло, и который страшно устал от того бремени, которое выпало на его долю. А может он просто хотел создать такое впечатление? Думаю, нам этого уже не узнать.