Страница 19 из 32
— И что-то я не вижу, чтобы кого-нибудь убили, — сказал Бросс. — Попытался, не сработало — всего и дел-то. Я пока жив.
— Вы не поняли? Не только сумма выкупа выросла, но и нас загнали в угол. Он будет допрашивать каждого отдельно, а мы даже не успели поговорить с Данцигером и Гроганом.
— Ну так вперед, — сказал он. — Идите и поговорите.
— Чтобы меня пристрелили?
— Эли, — сказал я, — не стоит тратить время на этого типа. Надо добраться до Грогана и Данцигера, пока Рассел до них не добрался.
Я наблюдал за Тревисом. Похоже, он все-таки не из бывших заключенных; походка у него армейская. Кроме того, он серьезно относился к делу: любой другой на его месте просто сел бы на стул и стал за нами наблюдать. Но это и хорошо, что он ходит: это значит, что по крайней мере на шестьдесят секунд он будет обращен ко мне спиной. И в темноте вряд ли разглядит, что я делаю.
На какое-то время он остался единственным охранником в этой комнате. Уэйн ушел с помощником управляющего, Верн вышел покурить — или уколоться, или нюхнуть. Бак с Барлоу могут вернуться из туалета в любой момент. И непонятно, сколько времени Рассел будет беседовать со Слеттери.
Так что, если я хочу добраться до Грогана и Данцигера, это надо делать сейчас, или весь мой план провалится.
Если уже не провалился. Слишком многое построено на допущениях. Рассел слишком подозрительный, вдруг он не купится на идею телефонного звонка? Вдруг он получит требуемую информацию, просто приставив дуло пистолета к виску: деньги компании или твоя жизнь? Я и сам не знаю, что бы я выбрал.
А если он уже знает номера этих счетов? И я тут рискую жизнью, жертвую собой ради того, что так или иначе накроется? Но если ничего не делать, то, я уверен, кого-то из нас — или даже нас всех — убьют.
Рассел ошибается: у человека далеко не всегда есть выбор.
Хотя эти двое сидели всего футах в тридцати от меня, с другой стороны громадного камина, это было все равно что за милю.
Я дождался, когда Тревис дойдет до конца дуги, по-военному повернется «кругом» и минует нас. Только тогда я стал подниматься. Но встать с пола со связанными руками оказалось совсем не просто. Это отняло почти пять секунд. Слишком долго. Когда я встал на ноги, Тревис почти дошел до конца комнаты. «И что? — спросил я себя. — Снова сесть и ждать, когда Тревис пойдет на следующий круг?»
Хлопнула входная дверь: Верн возвращался с перекура.
Времени не оставалось. Надо двигаться.
Я быстро на цыпочках обогнул камин. Прошло секунды две, но они показались мне вечностью.
Я не сводил глаз с Тревиса.
Он дошел до конца дуги и сделал поворот «кругом» в тот самый миг, когда я опустился на пол рядом с сыном управляющего, Райаном. Он — и все вокруг — смотрели на меня с удивлением. Я подал им знак, чтобы они молчали.
Тревис продолжал печатать шаг. Он ничего не заметил.
Вошел Верн, напевая себе под нос. Когда он оказался на безопасном расстоянии, Райан Фечер сказал:
— Какого черта…
Приложив палец к губам, я пополз по полу.
Алан Гроган и Джон Данцигер сидели рядом.
— Вы сошли с ума? — сказал Данцигер. Его бледно-голубая рубашка была словно только что выглажена. Он был из тех, чья одежда всегда сидит идеально, из тех, кто обладает врожденной аристократической непринужденностью.
Я быстро объяснил ситуацию.
— У меня тоже нет при себе номеров счетов, — сказал Данцигер.
— У меня есть, — сказал Гроган. — Они у меня в голове.
— Рассел не знает, что вы помните эти номера, — сказал я. — Так что молчите об этом. Договорились?
Оба кивнули.
— Под дулом пистолета с людьми происходят странные вещи, — задумчиво произнес Гроган. — Мы не знаем, что сделают другие, если Рассел будет им угрожать.
Мы помолчали пару минут, потом Данцигер прошептал:
— Слушайте, можно сделать кое-что еще.
Я посмотрел на ревизора корпорации «Хаммонд».
— Вы заговорили о пароле принуждения, и я кое-что вспомнил. Недавно мы установили некоторые нововведения, но у нас не было еще случая их опробовать. Нечто вроде бесшумного сигнала тревоги. Если ввести девятку до и после ПИН-кода, включается бесшумная тревога. Это показывает служащему банка, что трансакция принудительная.
— И что тогда?
— Ну, во-первых, банк замораживает счет. Затем включается аварийная последовательность: звонки по списку. Мой кабинет, кабинет генерального директора, начальник службы безопасности. Всех оповещают, что, вероятно, служащего компании вынудили добраться до банковских счетов.
— Но узнают ли они, где это случилось?
— Конечно. Наша служба безопасности может раскопать место регистрации айпи-адреса.
— А Рассел не догадается, что мы подняли тревогу? — спросил я.
— Ни в коем случае. Он увидит ложный положительный ответ. И будет думать, что трансакция прошла успешно.
— До тех пор, пока не проверит баланс своего счета.
— Правильно. Но это неизбежно.
— Так что когда он поймет, что платеж не прошел, мы скажем, что, вероятно, он был перехвачен по дороге. Но к тому времени уже будет известно, что мы попали в беду.
— Именно.
— Может, и сработает, — сказал я. — На этот момент это все, что мы имеем.
ГЛАВА 10
Райан Фечер, сын управляющего, подполз ко мне поближе.
— Я узнал двух этих типов, — сказал он тихо.
— Где вы их видели?
— Здесь. На прошлой неделе у нас не было корпоративных групп, только частные вечеринки. Вот этот, вожак. И тот, что сторожит нас, ходит туда-сюда. Я думаю, они братья.
— Что они здесь делали?
— Они держались особняком, на рыбалку не ходили, в основном слонялись вокруг дома и фотографировали. Они назвались архитекторами, хотели знать, много ли здесь обслуживающего персонала. И какие у нас телефоны: кабельные или спутниковые. Есть ли Интернет. Как нам доставляют еду и прочее. Я сначала отвечал на все их вопросы, но мне нужно было работать, и я сказал им, чтобы сами смотрели.
— Они вам не показались подозрительными?
— Ну, это ведь действительно памятник архитектуры, один из самых старых охотничьих домов в Канаде.
Если они приезжали сюда на разведку, значит, кто-то дал им наводку.
— Они знали, что высшее руководство «Хаммонд аэроспейс» прибудет сюда, — сказал я управляющему. — У них был источник информации. Возможно, это кто-то из ваших сотрудников.
— Ерунда, — возмутился он. — Предварительным бронированием занимаемся только мы с сыном.
— А кто заказывает провизию?
— Я заказываю. Раз в три дня самолет доставляет продукты.
— Когда следующий самолет?
— В субботу.
Я кивнул. Интересно, знает ли об этом Рассел, учел ли он это в своем раскладе времени?
— Как вы думаете, как они сюда добирались? Лесом?
Он покачал головой:
— В лесу все дороги заросли. Скорее на лодке.
— Но должны же быть какие-то старые охотничьи тропы?
— Тоже заросли. Здесь уже много лет никто не охотится.
— С тех пор как здесь устроили заповедник?
— Даже еще раньше. Да и не на кого охотиться. Оленей мало. Давным-давно охотились на гризли. Но это было сто лет назад.
— А где ближайший охотничий дом?
— В бухте Килбелла. Это через залив.
— Так что они взяли лодку или гидроплан.
— Должно быть, так. Но в этот раз я не слышал звука мотора.
— Может, они шли на веслах?
— Может быть. Или сначала на моторной лодке, а потом выключили двигатель и остаток пути гребли.
— Значит, они, скорее всего, оставили лодку на берегу?
Он пожал плечами. И, помолчав с минуту, сказал:
— Я слышал выстрел.
— Мы все слышали.
— В связи с этим — я давно не видел Хосе, мексиканца. Я велел ему вымыть две лодки, но…
Я начал отползать, но он меня остановил.
— Понимаете, этот охотничий дом для меня — вся жизнь.
Я кивнул, стал слушать. Хочет говорить — пусть говорит.