Камень преткновения

— А ты мне никогда не нравился. Почему бы тебе не вернуться домой и не заняться, скажем, клеймением телят?

— Я не могу оставить мать с Гэсси, — отвечал он. — Гэсси заставит ее подписывать векселя на норковые шубы и роскошные автомобили. Она ей очень сочувствует.

— А ты, разумеется, нет, — заметила Бесс.

— Мне нечего возразить, — согласился он.

— Кто-нибудь звонил мне? — поинтересовалась Бесс.

— Райкер звонил, спрашивал, не нужно ли тебе чего-нибудь, — ответил Кэд с каменным лицом, вспомнив, что ему говорила Гэсси.

— Как это мило с его стороны, — с улыбкой проговорила Бесс. — Мужчина обязан заботиться о своей содержанке.

— О, дьявол, прекрати! — пробормотал Кэд. Он отошел от кровати и буквально рвал и метал. — Еще звонила какая-то Джулия.

— Это моя начальница, — объяснила Бесс.

— Женщина-менеджер? — Кэд взглянул на Бесс.

— Представь себе! Женщины умеют читать, писать, даже разбираются в математике, — заметила Бесс, — и могут управлять конторами, если представляется шанс.

Кэд вскинул брови:

— А разве я сказал, что не могут? Боже мой, я-то уж знаю, что могут делать женщины. Лучшего финансового менеджера, чем моя мать, я просто не видел. Она вполне способна управлять каким-нибудь чертовым акционерным обществом, только мешает ее доброта. Она пожалеет любого неудачника и отдаст ему все до последнего цента.

Он снова уселся в кресло рядом с кроватью и обвел взглядом Бесс, исхудавшую, в хлопчатобумажном больничном халате, с лицом, покрытым кровоподтеками. Выглядела она просто ужасно, но, слава Богу, была жива.

— Чем ты занимаешься в рекламном агентстве? — спросил Кэд.

— Сначала делала эскизы, — улыбнулась Бесс, заметив любопытство в его глазах, — то есть оригиналы для печатания рекламных плакатов, буклетов и другой продукции. А сейчас сама разрабатываю идеи и готовлю некоторые авторские материалы. Одна из моих реклам будет использована в общенациональной кампании по распространению продукции фирмы шампуней.

— Что же, поздравляю. — Кэд закинул ногу на ногу. — Тебе нравится твоя работа?

— Очень. И мои коллеги тоже.

— В том числе Райкер? — поддел ее Кэд, насмешливо улыбнувшись.

— Мистер Райкер не работает в нашем офисе, но он принадлежит ему, а Джулия им управляет. Офис мистера Райкера где-то в центре города.

— Но ты с ним встречаешься? — допытывался Кэд.

— Какое это имеет значение? — упрямо ответила она. — Ты сделал все, чтобы я держалась от тебя подальше, так не все ли тебе равно, с кем я встречаюсь?

Кэд поднялся и походил по палате, с трудом преодолевая беспокойство и раздражение.

— Да, я боролся со своими чувствами, — признался Кэд, бросив взгляд в окно. — Слишком долго боролся. И возможно, совершил ошибку. Но ты была тогда такой юной, такой изнеженной. В то время ты не прожила бы в Лэриете и недели. — Он повернулся к Бесс, пытливо глядя на нее. — Теперь ты повзрослела, но еще полна иллюзий в отношении меня. Я вовсе не герой из сказки. Я человек суровый, жесткий, а характер у меня бешеный. Мне нужна тигрица, а не воробышек.

— А та брюнетка — тигрица? — вкрадчиво спросила Бесс. — Или она тоже тебе не подошла?

Он склонился к Бесс, блеснув глазами. Значит, она ревнует его? Что же, он не станет пока выводить ее из заблуждения.

— Я не собираюсь обсуждать своих женщин, даже своих братьев, и уж тем более тебя.

Бесс отвела глаза, к горлу подступил комок.

— А я не собираюсь обсуждать своих мужчин, поэтому не задавай мне больше наводящих вопросов о Джордане Райкере.

— Договорились. Ни слова больше о твоих мужчинах, — согласился Кэд с подчеркнутой небрежностью и добавил: — Единственное, чего я хочу, это помочь тебе выздороветь.

— Благодарю тебя. Постараюсь в этом преуспеть.

Кэд пошел к двери, с трудом сдерживая улыбку. Ему нравилось, что Бесс стала смелее, решительнее. Нравилось, как она разговаривала с ним, нравились нотки ревности в ее голосе и глаза, метавшие молнии. Все это волновало Кэда, но он надеялся, что Бесс не дойдет до крайности.

— Ты уже уходишь? — весело спросила Бесс и добавила: — Передай братьям мои наилучшие пожелания.

Уже стоя в дверях, Кэд повернулся к Бесс, и глаза его сузились.

— Грег помолвлен с Дженифер Барнс, — сказал он, — и я был бы тебе очень признателен, если бы ты не трогала его.

Ага! Значит, это Кэда задело? Что же, прекрасно!

— Я не собираюсь соперничать с Дженифер, — сказала Бесс. — А вот Роберт совсем одинок, и мне хотелось бы поговорить с ним. Надеюсь, ты не будешь возражать?

Не проронив больше ни слова, с затаившейся в глазах яростью Кэд покинул палату. Мысль о таком неожиданном повороте событий преследовала его до конца дня. Роберт был не только свободен, но и любил поволочиться за женщинами, а Бесс ему давно нравилась. И теперь, когда у Бесс были все основания превратить жизнь Кэда в сущий ад, могла сложиться поистине дьявольская ситуация. Лучшей мести, чем связаться с его собственным братом, Бесс не могла бы придумать.

В тот день Кэд больше не появился в палате у Бесс, предоставив заботу о ней Гэсси и Элайз.

Они вышли из палаты уже после ужина, когда пришел врач. Долгий разговор с ним поверг девушку в шок. Она поначалу отказывалась верить его словам, а потом разразилась слезами.

— Очень сожалею, — сказал доктор, ласково похлопывая ее по плечу, — но всегда лучше знать правду. Не отчаивайтесь. Существуют другие пути…

— Я видела на животе швы, но не думала, что травма настолько серьезна, — говорила Бесс сквозь рыдания.

— Я не сразу сказал вам об этом, ждал, пока вы окрепнете, — продолжал доктор. В тихом голосе этого рослого пожилого человека звучала забота. — Верьте, мы сделали все, что смогли. — Доктор помолчал. — Тут вас навещает мужчина, он буквально не отходит от вашей постели, и если вы близки, то должны все ему рассказать.

— Мы не близки, — прошептала Бесс, прикрыв глаза. — И никогда не будем близки. Он просто друг, и все.

— Мисс Сэмсон, вы можете выйти замуж, — мягко уговаривал ее доктор. — Поэтому не нужно отчаиваться.

— О нет, теперь все кончено, — прошептала Бесс.

— Но когда вы выйдете замуж, сможете взять ребенка на воспитание.

Кэд ни за что бы на это не согласился, думала Бесс, уж она-то его хорошо знала. Он мечтал о наследниках, сыновьях, к которым перейдет Лэриет. Родных сыновьях, а не приемных. И Бесс так хотелось родить ему этих сыновей! Но теперь об этом и думать нечего. И вообще о Кэде надо забыть, особенно после того, что он ей наговорил в тот ужасный вечер. Он прямо сказал, что она не годится ему в жены, только в любовницы. Но если бы даже она заставила его поверить в то, что вполне готова к тяжелой жизни на ранчо, невозможность иметь детей встала бы каменной стеной между ними.

Бесс подняла на доктора полные слез глаза.

— Значит, нет никакой надежды на то, что я смогу когда-нибудь родить?

— Видите ли, один яичник вам удалили, а второй поврежден. Однако полностью исключить зачатие нельзя, особенно если вы выйдете за мужчину с могучей потенцией. На моей памяти много чудес, все в руках Божьих. Но надо приготовиться к худшему.

— Я понимаю. — У Бесс затеплилась крохотная надежда. И она даже улыбнулась доктору. — Спасибо за то, что сказали мне правду.

— Правда всегда лучше лжи. Я еще осмотрю вас. А теперь постарайтесь уснуть.

— Постараюсь. — Бесс проводила доктора взглядом, и, когда осталась одна, ей показалось, что стены палаты со всех сторон сдавили ее. Ей стало страшно, хотелось кому-нибудь излить душу, но она не знала кому. Кэд был последний человек, которому она могла бы все рассказать.

Глава 10

Гэсси появилась в палате рано утром, одна, и впервые Бесс представилась возможность поговорить с матерью с глазу на глаз.

— Ты выглядишь сегодня получше, — заметила Гэсси, тяжело опускаясь в кресло. — Как себя чувствуешь, дорогая?

— Я очень устала, — нехотя ответила Бесс.