Флинн при исполнении

Находившийся в дальнем конце помещения Тейлор наклонился и начал укладывать журналы на столике в аккуратную стопку. Искоса и пристально он взглянул на Флинна.

— Думаю, и для того, и для другого, — ответил комиссар.

— И много членов насчитывает этот клуб? — осведомился Флинн.

— Не знаю, сколько именно, Френк. А вы знаете? — спросил Д'Эзопо слугу.

— Нет, сэр.

— Лично я членом не являюсь, — сказал Д'Эзопо. — Меня просто пригласили на уик-энд.

Коки опустил пустую чашку на поднос, который Тейлор оставил на столике. Затем, приволакивая левую ногу, принялся бесцельно расхаживать по комнате.

— Коки, — сказал Флинн, — стало быть, ты у нас гость гостя гостя. Очень деликатная ситуация. В связи с чем, я так понимаю, постели нам с тобой придется застилать самим.

Тейлор взял поднос и громко рассмеялся.

— А кстати, наш Коки узнал мужчину, который выходил из дома. Это был губернатор Кэкстон Уилер, — заметил Флинн.

— Вот как? — равнодушно бросил Д'Эзопо.

— Да. И еще Коки говорит, что губернатор вроде бы собирается баллотироваться в президенты.

Д'Эзопо пожал плечами:

— Что ж, все возможно… как ты сам говоришь.

Тейлор вышел из комнаты.

Флинн допил чай.

— Эдди, — сказал он, — зачем меня позвали?

— Несчастный случай, Френк.

— О боже! — воскликнул Флинн. — Человек вот уже тридцать лет в полиции и прибегает к таким эвфемизмам! Говори толком, дружище, кто кого пришил и за что?

Д'Эзопо колебался:

— Ну, скажем, так. Один человек чистил ружье, нечаянно спустил курок и погиб.

Флинн изобразил неподдельное изумление.

— Ружье? Какая нелепая трагическая ошибка! Даже тот, кто сроду не держал в руках ружья, способен определить, заряжено оно или нет.

Д'Эзопо промолчал.

— Кстати о птичках, Эдди, — тихо заметил Флинн. — Проработав в полиции почти тридцать лет, ты вроде бы и сам мог расследовать этот несчастный случай, разве нет? К чему понадобилось вызывать меня?

— Мне не хотелось бы, — уклончиво ответил Д'Эзопо. Затем помолчал, собираясь с мыслями. — Вообще-то верно, Френк. Двадцать семь лет службы в полиции… Но я начинал мальчиком на побегушках. Пришел из армии. Прошел все положенные ступени. Учился на вечернем отделении Северо-Восточного университета,[2] получил степень доктора философии. Все сам… вот так, своими руками и умом. У жены большая семья. По всему городу сплошные родственники. У некоторых из них политические амбиции. Все они люди с безупречной репутацией и мечтают сохранить ее. И им вовсе ни к чему, чтоб я… э-э…

— Чтобы ты себя скомпрометировал или впутался в какое-нибудь грязное дельце, верно? — закончил за него Флинн.

— Просто я знаю фараонов, Френк. Ловкачей разных знаю. И с кое-какими политиками знаком. Несколько раз меня даже приглашали в «Гарвард клуб» и в «Алгонкин клуб»…[3]

— Ну а в такое место, как это, впервые, да?

— Но с этими людьми я просто мало знаком, Френк.

— И это тебя пугает, верно?

— Я ни разу не видел полного досье на тебя, Френк. А сержант Уилен распространяет какие-то дурацкие слухи о неких таинственных собраниях на аэродроме Хэнском и прочих местах, которые ты посещал.

— А-а, Гроувер… — мрачно протянул Флинн. — Будь у него мозги вместо языка без костей, он бы принес людям куда больше пользы.

— И сколько раз я разрешал тебе бросить все дела и отлучиться? Исчезнуть неведомо куда, неведомо зачем и проводить время бог знает с кем? А в отчете всегда значилось, что у тебя или приступ аппендицита, или колит, и я всегда подписывал их. Сколько раз тебе удаляли аппендицит, а, Френк?

— Сейчас пересчитаю шрамы.

— Подозреваю, что все это чистой воды жульничество, большая лажа, иначе не назовешь!

— Эдди, — заметил Флинн, — а речь-то у тебя становится все более цветистой.

— Именно, — сердито сказал комиссар. — Потому как последнее время я только и знаю, что подписывать какие-то подозрительные объяснительные записки, а потом толкать на обедах речи о безупречной репутации людей в синей форме.

Из холла на входе донесся какой-то грохот. Затем мужской голос произнес:

— Никогда не рыбачил при таком великолепном освещении. Полная корзина рыбы, а до завтрака еще целый час! Интересно, может, мы установили своего рода рекорд?

— Сомневаюсь, — ответил другой голос.

Д'Эзопо умолк.

В комнату вошли двое мужчин в костюмах для рыбной ловли и длинных шерстяных носках. Они удивились, увидев посторонних.

Коки перевел настороженный взгляд с них на Флинна.

Лицо одного из рыбаков показалось Флинну знакомым. Он видел его на экране телевизора, снимки этого человека мелькали в газетах.

— Доброе утро, — сказал мужчина.

— Доброе утро, — откликнулся Д'Эзопо.

— Позвонить, что ли, Тейлору? — спросил второй.

Затем пересек комнату, подошел к столу с напитками и налил себе на три пальца виски «Уайлд терки». И одним махом осушил содержимое стакана.

— А они действительно кусачие, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Второй мужчина надавил на кнопку в стене и тоже подошел к столу. Каждый сделал себе по коктейлю в высоком бокале — виски, лед, тоник.

Из боковой дверцы, что у камина, вынырнул Тейлор.

— Тейлор, — сказал один из рыбаков, — мы оставили сапоги и корзины с рыбой в прихожей. Полные до краев.

— И сапоги, и корзины! — рассмеялся второй.

— Корзины полные, — уточнил первый. — Но старина Хевитт уже не тот, нет.

Тейлор кивком дал понять, что понял распоряжение, затем обратился к комиссару Д'Эзопо:

— Мистер Рутледж слышал, что прибыл мистер Флинн. И хотел бы, чтоб вы оба поднялись к нему, прямо сейчас.

— Хорошо, — Д'Эзопо с несвойственной ему торопливостью двинулся к двери. И оглянулся посмотреть, следует ли за ним Флинн.

Флинн медленно поднялся из удобного глубокого кресла. Подошел к Коки, взял его под левый локоть.

И повел Коки к выходу.

Стоя на широкой деревянной лестнице, ступеньки которой были покрыты темно-зеленой ковровой дорожкой, Д'Эзопо глянул на них сверху вниз.

— К Уолтеру это не относится, Френк. Мы идем вдвоем, ты и я.

— Просто хочу перемолвиться словечком с пенсионером, Эдди. Я на секунду, сейчас догоню.

И Флинн, развернувшись спиной к лестнице, тихо спросил Коки:

— Кто эти двое?

— Один — сенатор Данн Робертс. — Похоже, Коки ничуть не удивлен тем фактом, что Флинн не знает столь важную персону, как сенатор США. Затем он назвал Флинну партийную принадлежность сенатора и штат, который тот представляет.

— А другой? — спросил Флинн.

— Почти уверен, что Уолтер Марш. Только его фотографии не так часто попадаются в газетах.

— Ну а он чем занимается?

— Как чем? Владеет целой кучей газет.

— Так, стало быть, влиятельная персона, да?

— Весьма.

— О, — сказал Флинн, — понимаю… Кажется, все начинаю понимать… — А потом задал Коки еще один вопрос: — А кто такой Рутледж?

— Чарлз Рутледж, — ответил Коки. — И вряд ли найдется какое предприятие, которым он не владеет или по крайней мере не заседает в совете директоров. Коллекционирует предметы искусства. Кроме того, вроде бы через жену финансирует театры.

— Коки, — бросил Флинн, уже поднимаясь по лестнице, — ты у меня на вес золота. Нет, на вес хвостов омаров!

Глава 4

— Чарлз Рутледж Второй, — представился мужчина в халате. Произнес он эти слова таким тоном, точно провозглашал некую незыблемую истину типа «Солнце восходит на востоке». Пожимая руку Флинну, он не улыбался. Глаза, казавшиеся странно холодными для карих, заглянули в глаза Флинна всего на секунду, но успели сказать, что ему, Флинну, никогда и ни за что не удивить их обладателя. — Мой помощник, Пол Уэлер.

Второй мужчина, находившийся в комнате, был одет в темную тройку с галстуком и черные туфли. Улыбка, с которой он пожал руку Флинну, была натянутой, точно с трудом выползала из щели почтового ящика. В левой руке он держал кожаную папку.

2

Университет в городе Бостоне, штат Массачусетс.

3

Название относится к группе индейских племен, говорящих на алгонкинском языке.