Флинн в пролете

— Именно так. Ваше жалованье поступает в банк. Вы получаете кредит на ту сумму, что у вас на счету. Вам выдается кредитная карточка, скажем, с указанием вашего номера социального страхования, который также становится вашим идентификационным номером для налогового управления. Карточку эту вы всюду носите с собой. Ею за все и расплачиваетесь: за проезд по платной дороге, за ленч, за продукты, даже за дом. Потраченные вами деньги соответственно снимаются с вашего счета в банке.

— Но, скажите мне, как мне тогда подать милостыню нищему?

— Идея неплохая, — продолжал президент. — Во всяком случае, в значительной мере упростит сбор налогов.

— Нам всем она понравится. — В голосе Флинна слышалось сомнение. — Не так ли?

— Есть в ней и еще пара плюсов, — продолжал президент. — Помимо того, что мы обанкротим организованную преступность, мы выбьем почву из-под ног всех этих иностранцев, а особенно нефтедобывающих стран, которые повесили старые американские доллары над нашими головами, как дамоклов меч.

— Да, конечно, — покивал Флинн.

— Они вели нас к банкротству, продавая нефть только за доллары. Теперь они получат по десять центов за каждый. Сюрприз! Сюрприз! Это отучит их покупать шесть из каждых десяти долларов, которые выпускались в оборот казначейством Соединенных Штатов.

— Я думаю, отучит. Должно отучить.

— Ныне Свободный мир ушел от долларового стандарта, — заявил президент Соединенных Штатов. — На замену он может выбрать золото, пряности, нефть, зубочистки, Специальные права заимствования, все, что угодно, мне без разницы. На данный момент международные игры с долларом закончились.

— Спасибо тебе, Пол Сэнки, — изрек Флинн. — Но, мистер президент, дым этого пожарища не так уж и сладок, или я не прав?

— О чем вы?

— Налицо кризис, не так ли?

— Разрешимый кризис, мистер Флинн. Разрешимый. При де Голле Франция резко девальвировала франк. В результате сейчас французская экономика значительно крепче, чем раньше. Девальвация вдохнет новую жизнь в американскую экономику.

Флинну вспомнилась пустынная главная, и единственная, улица города Ады, штат Техас, с сосновой веткой на мостовой. Что ему там говорили? «Сатана шел по земле. Произошло землетрясение. Банки выдали ранчерам слишком большие кредиты. Нефть под землей есть, но ее очень мало…»

Вспомнился Джимми Силверстайн, комик из Лас-Вегаса. «…Мы все в этой большой песочнице, которая называется Лас-Вегасом, играем с деньгами… потому они теперь ненастоящие…»

Вспомнилась ночь, которую он просидел на весельной лодке посреди озера, в центре пожара, в компании Джорджа Удайна. «Я делаю деньги, потому что другие люди в них верят. Я собираю объедки, потому что свиньи хотят их есть…»

Вспомнился Сесил Хилл, великий фальшивомонетчик, стоящий в холодном, сыром директорском кабинете в России. «Экскременты и отбросы можно как-то использовать. Деньги — нет. Все деньги — подделка…»

Френсис Ксавьер Флинн сидел в Овальном кабинете Белого дома, напротив президента Соединенных Штатов Америки.

— Вы хотите сказать мне, мистер президент, что Пол Сэнки и не совершал преступления? Что он, в определенном смысле, герой?

— Да нет же. Отнюдь. Он совершил ужасное преступление. По всей стране, по всему миру люди в ужасе. Мир, каким они его знали, рухнул. Теперь им известно, что американский доллар, в который они свято верили, ничего не стоит. Для них это настоящая трагедия. Боль. Как им теперь жить, во что верить, когда из-под ног выбита опора?

— Я понимаю, — кивнул Флинн. — Но утром им предложат нового идола. Не так ли?

— «Синенькие». Кредитные карточки. Короче, новые доллары. Будьте уверены, мистер Флинн, американская экономика по-прежнему невероятно сильна.

— Я скажу жене.

— А ничего не стоящими являются на текущий момент лишь прямоугольники зеленоватой бумаги.

— Экскременты. Отбросы. Туалетная бумага.

— И я с нетерпение жду нового дня. — Президент взглянул на часы. — Ровно в два я выступаю по телевидению.

— Я обратил внимание на вашу новенькую рубашку.

— Как только я буду знать ответы на все вопросы.

— И все-таки я не понимаю, почему вас так порадовали проделки Пола Сэнки.

— Это же элементарно, мистер Флинн. — Президент, улыбаясь, оторвался от блокнота. — Вы же сами сказали мне, что денежный дождь — дело рук одного психа из Федерального резерва, так?

Флинн промолчал.

— И теперь вину за мировой кризис можно возложить исключительно на него, несчастного, обезумевшего от горя чиновника. А государственные органы Соединенных Штатов выводятся из-под удара, остаются чистыми и непорочными. А пока люди продолжают в нас верить, достойны мы этого или нет, волноваться нам не о чем.

Флинн молча смотрел на президента.

За его спиной раздался стук в дверь. Он услышал, как дверь открылась.

Президент рассмеялся:

— Не волнуйтесь, мистер Флинн. Этот кабинет не прослушивается.

— Вы можете нас принять, мистер президент? — послышался голос от двери.

— В любой момент.

Президент поднялся, чтобы пожать руки министрам финансов, обороны, секретарю Государственного департамента и другим членам правительства, входящим в Овальный кабинет.

— А теперь давайте определяться с решением стоящей перед нами проблемы, — сказал им президент.

Последним он пожал руку Флинну.

— Спокойной ночи, мистер президент, — попрощался с ним Флинн.

В блокноте президент нарисовал сценку из сельской жизни: домик, амбар, пруд, несколько коров, лошадь. Мирную, дышащую покоем сценку.

— Спокойной ночи, мистер Флинн. Приятно иметь с вами дело. Спасибо, что заглянули ко мне.

Давно минула полночь.

Френсис Ксавьер Флинн и Джордж Удайн сидели в маленькой весельной лодке посреди озера. У самой воды дым начал рассеиваться. Но сквозь плотный дымовой купол, висевший над головой, не проглядывали ни луна, ни звезды. На берегу светились тысячи огней-костерков. Время от времени один из них вспыхивал яркой свечкой. Они жили своей жизнью.