Страница 20 из 28
Студенческая сходка, которая не имела ни какой политической окраски после вмешательства полиции, превратилась в знаковое общественное явление. В ночь на 21 марта организационный комитет студенческой забастовки был весь арестован, студенты тут же избрали второй комитет, арестованный полностью 25 марта. Студенты избрали третий организационный комитет, в состав которого вошел будущий знаменитый эсер двадцатилетний Иван Каляев. 30 марта в университет на экзамены явилась полиция, студенты протестовали, их задержали и в течение трех дней сотнями высылали из Петербурга. Листовки организационного комитета опять заклеили город призывами к студенчеству стойко бороться за свои права. Стихийное студенческое движение стало выдвигать политические требования, хотя и не ясно выраженные. Начиналась борьба оппозиции и самодержавия, начатая Зимним дворцом, и которая всем обществом была признана одним из самых ошибочных мероприятий царского самодержавия, активно приближавшего свой ужасный конец.
Комиссия Ванновского выдвинула предложения отдать сотни студентов-забастовщиков в солдаты. Витте заявил, что «излишней строгостью можно погубить многочисленных юношей, ослабить тех, кто искренне уверен в своей правоте и некоторых, может быть, толкнуть в темные ряды врагов государства». 29 июля 1899 года по результатам расследования Ванновского МВД и Министерство народного просвещения издали «Временные правила об отбывания воинской повинности воспитанниками учебных заведений, удаляемыми из них за учинение скопом беспорядков». Правила предписывали сдавать в солдаты студентов-участников коллективных выступлений. В армию, оплот самодержавия, направляли недисциплинированных и грамотных оппозиционеров, вызвавших уважение у окружающих. В обществе все больше и больше людей считало, что у монархии окончательно исчезает здравый смысл. В октябре 1899 года вместо Горемыкина министром внутренних дел был назначен начальник охоты Николая II Дмитрий Сипягин.
В конце 1900 года киевские студенты заступились за изнасилованную богатой золотой молодежью. Девушку, и были тут же брошены в карцер. Весь Киевский университет вышел на демонстрацию протеста против карцеров и исключений за правду. 11 января 1901 года газеты империи опубликовали правительственное сообщение об отдаче в солдаты 183 киевских студентов-демонстрантов. Студенческие волнения перекинулись в Петербург, где в солдаты попали 27 студентов, в Москву, в Харьков. 19 февраля 1901 года в Харькове весь день шла многотысячная демонстрация студентов, неожиданно поддержанных рабочими, поддержав призыв Владимира Ленина, писавшего в революционной газете «Искра»: «Студент шел на помощь рабочему, – рабочий должен придти на помощь студенту». Над харьковской демонстрацией почти впервые в империи взвились лозунги «Долой самодержавие» и «Да здравствует республика». Впервые полиция не могла ничего сделать в империи, оглушенной известием, что в нее вернулся казалось забытый ужас террора.
14 февраля 1901 года студент Петр Карпович в здании Министерства народного просвещения стрелял в Николая Боголепова за издевательства над студентами и смертельно ранил министра. Карпович даже не пытался бежать и заявил, что реакционеры больше не будут учинять жестоких расправ над студентами. 4 марта петербургские студенты устроили демонстрацию на Казанской площади, и их опять поддержали рабочие. Несколько тысяч демонстрантов выкрикивали политические лозунги, уже услышанные и поддержанные в Москве. Вместо убитого Боголепова царь в министры народного просвещения назначил генерала Ванновского, который продержался на должности только год. В обществе ходили чудовищные слухи о суровом отношении к студентам в войсках, говорили даже об их расстрелах. Студенчество заволновалось все и в Москве студенты собрались во дворе университета на Моховой улице. Опять обер-полицмейстер прислал казаков с нагайками, студенты выломали двери в здание и забаррикадировались в актовом зале. На московские улицы высыпали подростки, гимназисты, молодежь, пели студенческие песни. К университету стягивались усиленные отряды полиции, жандармские эскадроны, казаки и такого империя не видела уже давно. Они пытались разгонять молодежь с улиц, подростки разбегались и тут же собирались в другом месте, к ним туда скакали жандармы, а над древней столицей стоял давно не слышанный всеобщий свист и хохот. Из университета во двор вышли все, кто забаррикадировался в актовом зале.
Студентов арестовывали и запирали в Манеж, набитый полицией, конными жандармами и лошадиным навозом. В сумятице, хаосе, беспорядке в Манеж приводили сотни арестованных студентов, курсисток и случайных прохожих. Все пели песни и проводили сходки в густом ржании лошадей, заслуженно хамили неразумно и неумело действовавшей полиции, растерявшейся и метавшейся по Манежу, среди навоза, между студентами, случайными прохожими и проститутками, заодно задержанных на улицах. Подобный хаос творился на московских улицах, и обо всем этом на следующий день писали все московские новости и имперские газеты, особенно об обер-полицмейстере Дмитрии Трепове, оравшем на полицейских, которые не понимали, что он от них хочет.
Утром задержанных увезли на несколько дней в Бутырскую тюрьму, а затем выслали из Москвы, кто куда захотел, в Рязань и Тулу.
В Петербурге студенты дрались с полицией палками и железными цепями, рабочие стреляли из револьверов. Казаки и конные жандармы рубили шашками и били нагайками. За демонстрантов попытался заступиться боевой генерал и член Государственного совета князь П. Вяземский и тут же получил выговор от Николая II. Пули выбили окна в кабинете обер-прокурора Синода Победоносцева, а над демонстрацией реял флаг «За политическую свободу». Беспорядки и волнения проходили во многих имперских городах. Кабинет Министров приостановил действие «Временных правил о студентах-солдатах», уже в марте 1901 года. Сановники, наверное, услышали новый революционный лозунг: «Каждому министру – по Карповичу». Самого убийцу Боголепова казнить побоялись. В декабре 1901 года были опубликованы написанные в спешном порядке «Временные правила о студенческих учреждениях», как всегда половинчатые и поэтому невыполняемые. Самодержавие, как всегда, действовало неумно и поздно, в 1902 году студенческое движение приняло официально признанный политический и ярко выраженный политический характер.
В начале 1902 года прошел Первый всероссийский студенческий съезд и призвал всех сторонников «подвести итог академической борьбе и перейти к открытой политической революционной борьбе». В выпущенном и распространенном по империи манифесте съезд заявил: «Студенческое движение есть движение политическое и своими корнями лежит глубоко в современном общественном строе России. Борьба за студенческие права неизбежно является борьбой против правительства». В университетах создавались комитеты, занявшиеся пропагандой социалистических идей. Способами борьбы студенты объявили обструкции, забастовки и демонстрации, которые должны закончиться завоеванием политической свободы.
После съезда Московский университет провел в январе 1902 года большое собрание в актовом зале. Из окна студенты выдвинули красный флаг и приняли политическую резолюцию, разбрасывали листовки. Трепов окружил университет войсками. В полночь, после безуспешных требований полиции к студентам разойтись, жандармы выломали двери, арестовали тысячу человек и между рядами полицейских отвели их в Манеж, отделив мужчин от женщин, считая, что без женщин, мужчины менее агрессивны. Студентов переписали и отправили в Бутырскую тюрьму, где они отказались даже разговаривать с администрацией, сожгли матрасы и подушки, выставив их в окна Бутырки, и об этом опять говорила вся империя.
Предвзятое следствие многих исключенных студентов надолго сослали без суда в Сибирь, выселили из Москвы в другие города. Все общество в один голос говорило, что наказание не соответствовало вине, следствие проведено наспех и без улик. В империи начала ХХ века повсюду стали чувствоваться нервная приподнятость. 9 февраля 1902 года курсистка Алларт в упор стреляла в генерала Трепова, но револьвер дал осечку, через несколько дней акцизный чиновник покушался на него с ножом. Впоследствии в Д. Трепова на Николаевском вокзале Москвы дважды стрелял студент А. Полторацкий, впоследствии казненный за попытку к бегству. Когда Трепова перевели в Петербург, сначала на должность обер-полицмейстера, а потом дворцового коменданта, боевая группа опять охотилась за ним сначала устроив целую облаву на Большой Морской улице, но его спасла несусветная охрана, а потом проникла в царский парк Петергофа, Трепова не нашла и пристрелила генерала-адъютанта и московского генерал-губернатора А. Козлова. Самодержавие в начале ХХ столетия по обычаю оказалось не готово к борьбе с массовым революционным движением. Инакомыслящих в монархии по привычке называли нигилистами и анархистами.