Страница 28 из 28
Объединение – кооперация и взаимопомощь – вот что приводит людей к счастью.
Большевистское государство никогда не будет отличаться от современного государства: та же власть и та же необходимость в этой власти. Напрасно вместо слова «государство» подставляются слова: «пролетариат захвативший власть в свои руки». Большевики говорят, что их государство будет иметь целью управление вещами, а не людьми. Это неправда. Через управление вещами они будут управлять людьми. Господство пролетариата заменится господством интеллигенции и чиновников.
Анархисты, конечно, не думают декретировать отмену государства. Декрет – орудие государства, и не может быть орудием анархистов. Государство исчезнет тогда, когда люди убедятся, что власть правителей не нужна. Говорить, что анархисты требуют разрушения государства, что они хотят смести его с лица земли, нельзя. Мы не сторонники революционного насилия во что бы то ни стало. Если государство просто отомрет, а не будет сброшено революционным взрывом, то тем лучше.
Революции не импровизируются, не происходят даже по воле могучих организаций. Они вспыхивают под влиянием глубоких причин, из которых важнейшей является энергия, накопленная народом и не нашедшая себе выхода вне революции. Если потенциальная энергия очень велика, то ее стихийный взрыв может снести государство социалистическое, которое может умереть и из-за всенародного бойкота.
Учение социал-демократии ошибочно и ненаучно. Народные массы России не раз поднимали анархические бунты против господ, усердно создававших всевозможные учреждения государственного насилия. Стремление народа к вольной жизни сильно в России и сейчас, но подавляется принудительной государственной властью.
Анархическое общество возможно лишь в том случае, если люди перестанут облекать других людей властью. Только сам народ в своем вольном народоправстве может выковать свое счастье, свалив всякую власть, хотя бы и социалистическую, уничтожив всякий капитализм, хотя бы и государственный. Самодеятельностью и надеждой только на самого себя, а не на правителей, не на хозяев, народ добьется большей воли и светлого счастья для всех не угнетенных, не эксплуатируемых, а для вольных и независимых людей.
Социальная революция возможна. Опасность растет и ужасная развязка приближается. Жадные до власти и до богатства люди употребляют все усилия для того, чтобы выдать социалистическую революцию за социальную, для того, чтобы помешать народам устроиться на началах вольного рабочего социализма».
На рубеже XIX и XX веков имперская самодержавная монархия была не готова к борьбе против создававшихся массовых революционных партий, и массовое студенческое протестное движение на нее особого впечатления не произвело. Это была очередная ошибка самодержавия и исправить ее оно уже не смогло.
Атака самодержавия
В очень жаркий июльский день 1904 года по Аптекарскому острову орловские рысаки везли бронированную карету. За каретой быстро неслись полицейские дрожки с четырьмя агентами, все четверо телохранителей на велосипедах ехали между дрожками и каретой, чуть справа и слева от охраняемого объекта. На доклад к Николаю II в Царское село отбывал всесильный и многолетний столп самодержавия и министр внутренних дел Вячеслав Плеве, формальный победитель «Народной воли». Раз в неделю, в точно определенное время он отправлялся со своей дачи на Аптекарском острове на Балтийский вокзал и на поезде ехал в Царское село, главную летнюю резиденцию императора всероссийского, докладывать Николаю II о том, как приближается к России социалистическая революция. Карета Плеве проехала по Кронверкской набережной мимо места казни декабристов, по Биржевому мосту въехала на Стрелку Васильевского острова, затем по Дворцовому мосту, мимо Зимнего и Адмиралтейства, пронеслась на Вознесенский проспект, миновала Исаакиевский собор, по Синему мосту перескочила Мойку, проехала через Екатерининский канал, пересекла Садовую улицу, по Измайловскому мосту переехала Фонтанку и въехала на Измайловский проспект. До Балтийского вокзала оставалось менее километра и уже была видна набережная Обводного канала.
По левой стороне Измайловского проспекта один за одним на расстоянии тридцати метров друг от друга шли четыре боевика недавно созданной партии социалистов-революционеров. Первый, рабочий, должен был пропустить карету всесильного министра и взорвать ее, если она вдруг повернет назад. Второй, боевик, студент, считался основным метальщиком. Если бы он не взорвал Плеве, третий боевик, студент, и четвертый, рабочий, должны были взорвать карету, если бы она прорвалась за второго, основного метальщика. Карета Плева проехала мимо первого боевика и влетела в стометровую эсеровскую ловушку. У министра внутренних дел империи больше не было шанса остаться в живых. Боевики специально дублировали схему атаки народовольцев на императора Александра II 1 марта 1881 года, и казалось, что тень грозного Исполнительного Комитета накрыла Измайловский проспект. Бронированная карета почти поравнялась со вторым метальщиком и боевик со всего размаха всадил пятикилограммовую адскую машину прямо в каретное окно. Его тут же сбил с ног охранник-велосипедист и упал на боевика. Раздался страшный взрыв и всесильного Плеве не стало. Рядом с израненными охранниками медленно кружась, падал на землю большой белый лист бумаги с крупно написанными буквами: «Приговор Боевой Организации Партии Социалистов-Революционеров душителю гражданских и политических свобод». Взорвавший Плеве Егор Сазонов объявил, что эсеры по примеру своих духовных отцов-народовольцев, взялись за оружие потому, что самодержавие не считало подданных людьми: «С нами обращаются как с гонимым избиваемым зверем. Потому мы оскалили зубы, потому мы взялись за оружие. Террор против террора забывшихся в своем произволе сановников. Смерть за смерть, раны за раны и за бесчестие. Революционный суд для безответных перед законом и народом олигархов!»
Глухое время конца XIX века в империи закончилось задолго до его окончания. Преемницей и наследницей «Народной воли» объявила себя партия социалистов-революционеров, «подняв ее не знавшее побед, но не запятнанное знамя, залитое кровью героев». Массовая революционная партия создавалась из отдельных революционных групп и кружков. Один из ее основателей и отчаянный боевик Степан Слетов успел записать историю возникновения и объединения имперских социалистов в партию:
«Медленно и нестройно, словно ощупью, шло развитие социалистической мысли и деятельности в организациях девяностых годов, шло и протекало многочисленными ручьями и ручейками, то, выбиваясь бойким ключом наружу, то, рассасываясь и пропитывая пористую почву, то, исчезая бесследно. Развитие шло вширь, на все более широкие слои населения, и вглубь, усиливая резкость приемов борьбы и решительность ставящихся задач. От попыток объединить уцелевших народовольцев, через возвращение кружковой работы на местах, от пропаганды к агитации движение развертывалось в наступление открытым фронтом. С 1891 года небольшие кружки культурной интеллигенции пробудили общественно сознание у массы «умственного пролетариата», вступившего в лице студенчества в открытый бой с существующим строем. Союзы земляков-студентов и раньше выступали с демонстрациями и резкими политическими заявлениями. В конце XIX века масса студентов встала сначала на защиту своих академических интересов, а затем, увлеченная самой логикой вещей, перешла в наступление против самых основ политического строя. Точно так же из мелких рабочих кружков, занимавшихся саморазвитием, социально-революционная волна сначала разлилась стачечным движением в защиту экономических и профессиональных интересов, а затем силой той же логики событий слилась с бурным наступлением студенчества против общего врага. Крестьянство, молча гнувшее спину под тяжестью стихийных бед, изнемогавшее под гнетом нужды и произвола, также начинало выпрямляться и узнавать общего врага».
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.