Страница 34 из 73
136
встречи. Но что же делать? Потребность была очевидная. Гг. Потье, Мулине м Компер охотно брались устроить дело. Они просили партию всего в тридцать казаков. Два дома стояли готовые в Вознесенске и их ожидали; пища им была приготовлена. Сознайтесь, что водворить их учтивым образом было бы невозможно. В этом и заключалось все насилие полиции. Все мое участие ограничивалось сбережением дорог, по которым они проходили. Нельзя же надевать белых перчаток с таким товаром1.
Я подала Воронцову мою руку и пригнула средний палец. Я уже давно постигла удобство этого знака. Я моей ножкой, кажется, вполне удовлетворила графа, но он мне сказал, что заедет в три часа. Ожидаю, что-то будет.
Школа драматического пения вполне устроилась. Старик барон и я часто, почти что каждый день ее посещали. Довольно часто ее навещали графиня Воронцова, Ольга Нарышкина, урожденная Потоцкая, графиня Северин. Потоцкая, Воронцова и Нарышкина поместили шесть девок и следили усердно за успехами. Они назначили потерявшего голос тенора Валиано и учителей танцев Тессье и Ланге. Тут я познакомилась с генеральшей Марковой. Граф Кологривов был непременный член, старик Марини, очень высокопоставленное лицо, но бывший уже в отставке. Он незаконнорожденный брат покойного князя Кочубея или сын его. Школа так процветала, что обратилась в людный салон, в который входили и уходили, чтобы узнать городские новости. Это было для меня вовсе не последнее дело. Многие дамы входили, чтобы примерять корсеты. Я выписала от г-жи Клемансон (ул. Дю-Порт-Магон, 8) четыреста роскошных атласных корсетов. Все они, разумеется, были распроданы нарасхват. Хорошо, что лед не помешал плаванию. Но не в этом штука, я когда-нибудь расскажу, какую сумму я нажила по милости Луизы Мейер, указавшей мне на брата ее, клавикордного учителя, страшного бедняка. Я часто пользовалась осенью бригом, принадлежащим голландскому генеральному консулу Тэтбу де Мариньи, для моих и мужа моего ученых исследований. Его и бриг его все знали, и сами таможенные досмотрщики не обращали на него никако-
_______________________
1В оригинале, приводимом переводчиком в тексте в скобках, стоит On ne peut pourtant pas mettre des gants blancs avec une pareille boutique.
137
го внимания. Я у него наняла этот бриг на зиму и продолжала мои плавания. Я, кажется, проболталась не на шутку, но все равно, письмо идет через молодого князя Александра Ливена, который сдаст его на почту в Неаполе.
№ 94. Г-ЖЕ ДЕЛОЖ В ПАРИЖ
Одесса. Среда, 26/14 декабря 1838 года
Графиня Воронцова, Ольга Нарышкина, графиня Шуазель-Гуфье, графиня Собанская, сестра графа Ржевусского, что командует кирасирским полком твоего бофрера Демидова, княгиня Голицына, урожденная Каблукова, г-жа Попандопуло, m-me Родоконаки, княгиня Манук-Бей провели у меня канун Рождества. Эти дамы, поцеловавшись со мной, представляли мне каждая работницу с принесенным подарком. Тут были: две башмачницы от Шпрингер, две белошвеи — от Дош и от Дрон, молодая девочка от парикмахера Пети и другая от Тино; закройщица от Биго и другая закройщица от Дютафуа. Визитам и приношениям не было конца. Я дала обед, настоящий пир Валтасара. Я когда-нибудь соберусь и опишу тебе его.
№ 95. ГРАФУ ГАСПАРЕНУ
Одесса. 26 декабря 1838 года
Г. Скальковский, заведующий статистическим бюро при гражданском губернаторе Левашове, поднес мне свою книгу «История города Одессы 1792—1823», которую я имею честь представить вашему высокопревосходительству. Эта, к сожалению, русская книга много распространяется о герцоге Ришелье и других деятелях, которых Россия заняла у нас. Г. Скальковский доставил мне очень любопытную записку о скотоводстве и ращении лесов в Херсонской губернии, пока еще не изданную. Граф Воронцов его прикомандировал, чтобы состоять при мне. Если вы, ваше сиятельство, найдете эту записку заслуживающей вашего внимания, то я полагала бы справедливым, в воздаяние его будущих услуг, вознаградить его орденом Почетного легиона. Оно вовсе не спешно. Я намерена приобрести несколько
138
десятин леса в Бобринецком уезде, чтобы восстановить славу нашего имени в Новороссийском крае, которая — увы! — уже совсем поблекла. Порода малошерстых свиней очень способна к откармливанию на сало, которое можно доставлять в Алжир, равно как и копченые окорока. Этим промыслом с успехом занимаются местные жители. Корабли, приходящие в Черное море, могли бы быть снабжены оливковым маслом, ромом, виноградными винами, марсалой, портером, оловом в слитках и свинцом — все эти товары имеют покупателей в Николаеве или Херсоне. Русские не способны к плаванию. Это дело ведут иностранные комиссионеры, которые вовсе не предприимчивы; они ожидают заказов. Какое первобытное хозяйство! Суда идут в Николаев или Херсон с вышеобозначенным фрахтом, нагружаются в одном из этих городов и сдают свои окорока и свое сало военному интендантству в Алжире и идут за товаром в Марсель, Бордо, где окажется выгоднее. Пока дела не кончатся, каковы барыши — не огласится. Следует обязать интендантство десятилетним контрактом. Я в виде опыта хочу снарядить экспедицию и испробовать дело моими собственными средствами.
№ 96. Г-ЖЕ <ДЕЛОЖ>
Одесса. Пятница, 28 декабря 1838 года
Я не знаю, отправлю ли я тебе мое письмо. Мы обязались честным словом держать дела в тайне.
Графиня велела удалиться моим слугам, двое из них были мои калужские косцы, которые начинали очень ловко прислуживать. «Нам не нужно этих гадких русских»,— сказала графиня, и все в один голос потребовали их удаления. Я молча, но с досадой согласилась. Русским крепостным — цены нет. Когда мы все выпили и были нараспашку, пошел такой сумбур, что нельзя было узнать, кто госпожи, кто прислужницы. Это было нечто вроде ниневийского или вавилонского торжества, где рабам служили господа. На другой день я всех десятерых мамзелей должна была отправить в часть, чтобы они не зазнались чересчур и, чего доброго, не вздумали выходить из повиновения. Я не описываю тебе моего новоселья, ни дать ни взять как бывало, когда мы были у госпожи Шаретон.
139
№ 97
Кларовка. Воскресенье, 10 марта 1839 года
Вот уже три месяца, что я в Кларовке у генерала Потье. Мы с ним очень сблизились. Вассаль тоже женат на одной из дочерей г-на Рувье, как Потье. Оба имения соседни; оба хозяйства заслуживают описания. Император Александр, всегда либеральный, не ограничился тем, что дал взаймы г-ну Рувье сто тысяч франков, но отдал также в его распоряжение корабль для перевозки своих мериносов, закупленных в Испании, и, по возвращении, подарил несметное количество степей. В Кларовке около двадцати изб, разделенных на два отделения, в котором удобно помещаются два семейства. Но главное — экономия, в которой помещается рабочих гораздо более, чем во всей деревне. Низенький и весьма длинный дом, покрытый дерном, служит помещением приказчику. Рядом с господским домом помещены кухня, ледник, птичий двор, прачечная, погреба для плодов и для овощей. Немного вдали — сараи и конюшни на двенадцать лошадей, немного в стороне — казармы для рабочих, кузница, дом садовника, дом мельника. По дороге в деревню — две ветряные мельницы.
№ 98. Г-ЖЕ ДЕЛОЖ В ПАРИЖ
Вторник, 12 марта 1839 года
Я оставила мужа в Переволочной, где ему надо было быть для исследования местности, и мы расстались, вероятно, до октября или, пожалуй, до ноября. Мой дормез и фургон уже ожидали меня на постоялом дворе с моими людьми и очень ловким, но очень мелким почтовым чиновником, который назывался Филомафицким. Я познакомилась в Одессе с бароном Пфафиусом и женой его, графиней Малаховской. Ничтожное место, кажется, исправника или что-то в этом роде ему выхлопотала графиня Воронцова. Но он светски стоял выше своего места и тем паче жена его, принадлежавшая к очень аристократической и богатой фамилии. Она вышла замуж по любви и не получила никакого состояния. Они оба были поляки, и тем сердечнее было наше сближение; я с русскими почти никаких сношений не имею; они слишком «простой»1 для меня; я не могла