Страница 151 из 179
Однако мировой экономический кризис обострил проблемы, вызванные зависимостью Японии от экспорта сырья и нехваткой дешевых трудовых ресурсов. Присоединение Маньчжурии к японской империи должно было дать и сырьевые ресурсы, и рабочую силу. В этом районе уже имелись части Квантунской армии, охранявшие железную дорогу и другие важные объекты, полученные по Русско-Японскому мирному договору 1905 года. В сентябре 1931 года японские военные, не потрудившись заручиться согласием официального Токио, напали на части китайской армии. Высокий профессионализм и безжалостная тактика помогли Квантунской армии быстро установить полный контроль над территорией Маньчжурии. Здесь начали быстро возводиться заводы, на которые насильно сгонялось местное население. Машины и самолеты, изготовленные в Маньчжурии, сыграли важную роль в наращивании военной мощи Японии и помогли создать в стране индустриальную структуру, которой Япония обязана своим нынешним процветанием. Маньчжурия была переименована в «независимое» государство Маньчжоу-Го, во главе которого было посажено марионеточное правительство. Оставшийся не у дел низложенный император Китая был провозглашен правителем Маньчжоу-Го — это был рассчитанный шаг, призванный оскорбить китайскую республику, свергнувшую монарха.
Огромные территориальные приобретения не удовлетворили японских генералов, и вскоре Квантунская армия начала продвижение на юг в глубь Китая. В течение 30-х годов японские войска непрерывно вели боевые действия. Они бомбили китайские города и убивали мирных жителей тысячами. Жестокие кровопролитные сражения нередко сопровождались пытками, насилием и массовыми убийствами. Кадры документальной кинохроники и фотографии, публикуемые в газетах, открывали всему миру такие жуткие сцены, что Япония, беспощадно использовавшая свою новоприобретенную военную мощь, вскоре оказалась в полной изоляции.
Китай стал республикой после того, как в результате революции 1912 году император был вынужден отречься от престола. Однако отдельные военные группировки постоянно вели боевые действия против центрального правительства, и только в 1927 году Чан Кайши создал первый Объединенный фронт и стал его председателем. Эту разношерстную смесь консерваторов и радикалов объединяла только необходимость, а также вера в выхолощенное марксистское учение доктора Сунь Ятсена дальним родственником которого являлся Чан Кайши.
Чан Кайши провозгласил себя генералиссимусом, изгнав из альянса коммунистов, которые под предводительством своего вождя и основателя отступили в горы провинции Цзянси. Там они успешно отражали атаки Чан Кайши до 1934 года, когда решительное наступление на «Советскую Цзянси» увенчалось успехом. Около 100 000 уцелевших бойцов коммунистических отрядов совершили «Великий поход» в северо-западную провинцию Шенси, но лишь один из каждых четырех перенес все тяготы этого перехода.
В то время как националисты Чан Кайши прилагали большие усилия, чтобы получить помощь у правительств других государств, коммунисты стремились заручиться поддержкой простого народа, призывая под свои знамена крестьян, обещая им полное изгнание японских захватчиков с территории Китая. В донесении американских разведслужб говорилось:
«Как только Восьмая Красная (коммунистическая) армия занимала какой-то район, огромный штат пропагандистов, учителей и так далее немедленно приступал к организации и подготовке крестьянских масс к партизанским методам войны, создавая сопротивление правительственным войскам. Основной целью этих усилий являлось поднятие социально-экономического уровня крестьянства, призванное повысить его боевой дух и вселить в сердца простых людей желание бороться с японскими войсками и оказывать помощь собственной армии».
Националисты Чан Кайши зависели от поддержки крупных землевладельцев, и они не осмеливались организовать крестьян на борьбу с японскими оккупантами, опасаясь, как бы эта борьба не стала направлена против «внутренних классовых врагов». Армия Чан Кайши состояла в основном из людей, согнанных на военную службу насильно. Командирами были бывшие удельные князьки, которым платили в зависимости от количества имеющихся в отряде бойцов. Это был не лучший способ строительства современной мощной армии.
В декабре 1936 года успехи японцев вынудили Чан Кайши договориться со своими врагами — коммунистами — и организовать объединенный антияпонский фронт. Достижение согласия оказалось делом нелегким — во время поездки в северные районы Чан Кайши был арестован главарем одного из вооруженных отрядов и едва избежал смертной казни — но modus vivendi[78] было все же достигнуто. Этот хрупкий и противоречивый союз, похожий скорее на вооруженное перемирие, просуществовал до 1945 года.
Коммунисты были вынуждены вступить в союз с Чан Кайши, потому что они не получали от Москвы никакой поддержки, даже моральной. Устремления Сталина в Китае были ограничены портами и железными дорогами в Маньчжурии, находившимися в руках японцев. Советского диктатора полностью устраивал Китай, постоянно находящийся в состоянии смуты. Сталин не хотел иметь у себя под боком сильный объединенный Китай — независимо от того, коммунистический или нет.
Структура власти Чан Кайши была основана на родовых связях и коррупции; военачальники хранили ему верность до тех пор, пока им платили наличными. Деньги значили для Чан Кайши больше, чем оружие, и ради них он был готов на время становиться тем, кем его хотели видеть его благожелатели. Русским он выдавал себя за союзника в войне против японцев, в результате чего его армия получила в период с 1937 по 1939 год 500 миллионов долларов военных кредитов, а также такие дополнительные мелочи, как эскадрилья истребителей с русскими летчиками. Не успев получить помощь от русских, Чан Кайши начинал пугать Вашингтон рассказами о том, что Москва вооружает китайских коммунистов, и таким образом в дополнение к помощи от России получал помощь от Соединенных Штатов. (В действительности Советский Союз до 1945 года практически ничего не давал китайским коммунистам.)
Чан Кайши заботился о том, чтобы американские послы, специальные представители и посланники видели его антипатию к японцам и ненависть к коммунистам именно в тех соотношениях, которые им больше всего нравились. Отмахнувшись от японцев словами «это кожная болезнь», он назвал коммунистов «болезнью сердца». Однако подобные предостережения Чан Кайши сглаживал оптимистичными заявлениями о том, что он, когда придет время, без труда сокрушит коммунистов. А для тех, кто желал услышать другое, он утверждал, что объединенный фронт — его националисты и коммунисты Мао Цзэдуна — совместными усилиями разгромит японцев.
На самом деле войска Чан Кайши не имели ни желания, ни средств, чтобы изгнать из страны японских захватчиков и даже чтобы уничтожить коммунистов Мао Цзэдуна. Но, к счастью для Чан Кайши, у японцев не было достаточного количества людей, чтобы завоевать весь Китай и тем более удержать его в своих руках. В течение всего периода, который японцы назвали «Пятнадцатилетней войной», нерегулярные боевые действия не прекращались ни на день. Чан Кайши превратил войну в прибыльное ремесло, в то время как японские генералы завязли в конфликте, в котором они не могли ни одержать окончательную победу, ни добиться мирного соглашения в результате переговоров. Квантунская армия стала одержима войной в Китае: военачальники настаивали на том, чтобы эта война получила приоритет перед всеми остальными фронтами, и этот бескрайний театр военных действий высасывал ресурсы Японии до самого окончания войны в 1945 году.
Токио, кажется, так никогда и не удалось установить контроль над Квантунской армией. В то время как все японские генералы мыслили одинаково, правительству хронически не хватало стабильности, многочисленные фракции постоянно боролись друг с другом за власть, а политические убийства были распространенным явлением. В период с 1912 по 1941 год были убиты шесть премьер-министров, а также много других политиков, впавших в немилость. Убийства обычно совершали уважаемые офицеры, выходцы из среднего класса, взывавшие к духу «гекокудзё». Подобно многим другим аспектам японской жизни, понятие «гекокудзё» не имеет точного перевода. Японские переводчики склонны давать толкование «правление снизу», а европейцы предпочитают «неподчинение». В любом случае, это форма неповиновения, основанная на патриотических мотивах. (Один из историков военно-морского флота сравнивает это с тем случаем, когда Нельсон закрыл глаза на сигнал, требующий прекратить сражение при Копенгагене.) Но японцы относятся к индивидуализму неодобрительно — вспомните торчащие гвозди, — поэтому «гекокудзё» совершали группы молодых людей, как правило молодых офицеров, которыми в бурные 30-е годы манипулировала армейская верхушка. Больше того, высшие военные чины использовали «гекокудзё» в качестве оправдания определенным насильственным действиям, позволяя исполнителям уходить от наказания.
78
Временное соглашение (лат.).