Стражи Хейвена

Дело об убийстве девочки Хок и Фишер оставили до лучших времен.

Между тем подтверждалось, что вампир существует: по ночам кто-то нападал на мужчин, женщин, детей, а утром их тела находили на улице без единой капли крови. Подозревали многих, но ни одна из версий не подтвердилась. Однажды к Стражам пришел фонарщик и дрожащим от страха голосом рассказал о мрачной фигуре, которую он видел в окне дома на Чандлер Лейн.

— В Хейвене полно Стражей, — проворчала Фишер. — Надо же было этому идиоту прийти именно к нам!

— Мы же с тобой лучшие, — шутливо ответил ей Хок. — Мы же не боимся никого. Даже вампира.

— Нам давно пора занять вторые роли, — фыркнула Изабель.

— Только не мне, — возразил Хок. — И не тебе.

Она рассмеялась. Веселый смех прозвучал на всю улицу, и Хок впервые понял, какая мертвая тишина простиралась вокруг. Казалось, они идут по брошенной жителями деревне, которая еще не успела зарасти лесом. Единственный звук, нарушавший тишину, — звук их шагов, эхом отдававшийся от мрачных стен. Несмотря на жару, Хок почувствовал, что по спине забегали мурашки, а испарина, выступившая на лбу, внезапно стала ледяной. Он сердито встряхнул головой — неподходящее время для нервного срыва.

Наконец Стражи подошли к ветхому двухэтажному домику, расположенному в самом конце улочки. Краска с дверей облезла, штукатурка местами обвалилась. Два узких окошка плотно закрыты деревянными ставнями. Хок, внимательно осмотревшись, нахмурился. В доме творилось что-то непонятное, вызывающее тревогу. Существуют звуки, тихие настолько, что их почти невозможно услышать, можно лишь ощутить. Хок положил руку на рукоять своего топора.

Вампир… убийца, который возвращается…

Хок встречался и с оборотнями, и с демонами, и с русалками, они узнали силу его топора. Ему не надо было доказывать, что в настоящем мире есть еще загадочные существа, которые наверняка древнее человека… Но он никогда не видел живых мертвых, даже не верил в их существование.

— Итак?… — спросила Фишер.

— Что «итак»? — сердито огрызнулся Хок.

— Итак, мы собираемся простоять здесь весь день или все-таки что-нибудь предпримем? Разве ты не заметил — солнце уже чертовски низко. Через час наступит темень хоть глаз выколи. И если там действительно вампир…

— Конечно, мертвые встают из гробов после захода солнца.

Хок ободряюще улыбнулся, заметив, что рука жены тоже покрылась гусиной кожей. Он подошел к двери и ударил по ней кулаком.

— Именем Закона, откройте!

Ответа не последовало. Тишина окутывала пустую улицу плотным одеялом, а жара, казалось, придавила все вокруг. Хок тыльной стороной руки вытер пот, струившийся по лбу. Ему вдруг подумалось, что в особо опасных случаях Уставом предписывалось вызывать подкрепление, но времени на это у них сейчас не было. Они должны захватить вампира во время сна. Пока он убивал нищих и безродных, на него не обращали внимания. Но теперь вампир обнаглел и украл дочь Советника Треска прямо из ее спальни на глазах у потрясенной матери… Вот почему на поиски вампира брошены лучшие силы. Хок закусил губу. Девочка наверняка еще жива. Вампирам требуется два-три дня, чтобы высосать полностью кровь из жертвы. Сама жертва превращается в вампира после того, как умрет и встанет из гроба. По крайней мере, во всех книгах утверждалось именно так. Хок хмыкнул — не доверял он подобной писанине.

— Нам бы стоило запастись чесноком, — внезапно произнес он. — Кажется, это помогает?

— Чеснок? В такое время года? Знаешь, сколько он стоит на рынке? От нынешней жары все выгорело, и торговцы пользуются нашим бедствием.

— Ладно, не кипятись, я просто вспомнил, — примирительно произнес Хок. — Боярышник вроде тоже помогает.

— Определенно.

— Надеюсь, кол взять с собой ты не забыла? Без кола я туда не войду.

— Расслабься, милый. Конечно, я не забыла. — Фишер вытащила тонкий деревянный кол из-за голенища сапога. Он был примерно с фут длиной и тщательно заострен. Выглядело такое оружие вполне по-боевому, — Как я представляю, — продолжала Фишер, — все очень просто. Я вонзаю кол в сердце, а ты отсекаешь голову. Мы раздельно сжигаем обе части тела, развеиваем пепел, и все.

— Да, примерно так, — согласился Хок.

Он помолчал, глядя на закрытую дверь, и спросил:

— А ты когда-нибудь видела самого Треска и его дочь?

— Треска я видела вчера на брифинге, — ответила Фишер. — Выглядел он ужасно.

— А я встретил несколько месяцев назад его дочь. Взглянул на нее мельком. Я тогда был телохранителем Советника де Джорджа. Ей исполнилось шестнадцать, она была такой… яркой, яркой и счастливой. Фишер взяла мужа за руку.

— Мы вернем ее, Хок, — проговорила она. — Мы найдем ее.

— Да, конечно.

Он снова ударил в дверь. Звук разнесся по улочке и замер. В доме царила тишина, в соседних домах — тоже. Хок огляделся — на улочке по-прежнему никакого движения. Чутье подсказывало ему, что опасность рядом. За четыре года службы у него развилось особое «шестое» чувство, иначе он не был бы Стражем.

— Ладно, — наконец сказал Хок, — входим. Только внимательно следи за тылом, девочка. Мы действуем по инструкции, но бдительность не помешает. Правильно?

— Правильно, — согласилась Фишер. — Мы в безопасности, пока не село солнце. Вампиры не покидают свое убежище до его захода.

— Да, конечно, но у большинства из них есть слуги — люди, которые присматривают за ними, когда они спят. Вроде телохранителей, помогающих расправиться с жертвами.

— Ты читал о таких случаях?

— Разумеется. Сразу же, как стали распространяться первые слухи. Я не собираюсь попасть впросак, хватит прошлогодней истории с оборотнем.

Хок нажал на ручку двери, она легко повернулась, и дверь медленно открылась. Петли предательски скрипнули — Хок от неожиданности вздрогнул. Широко распахнув дверь, оглядел пустой и темный холл. Никакого движения в сумраке, тени лежат неподвижно. Фишер осторожно двинулась следом за мужем, держа руку на эфесе.

— Будто нас ждали…

— Давай войдем, — предложила Фишер. — У меня плохие предчувствия.

Они вступили в холл и закрыли за собой дверь, оставив небольшую щель на случай, если придется уносить ноги. С минуту стояли в полумраке холла, привыкая к темноте. У Хока в кармане лежали свечи, но без особой нужды он не собирался ими пользоваться: в любой момент свеча могла погаснуть, и тогда они станут совершенно слепыми и беспомощными. Лучше привыкнуть к окружающей обстановке, пока возможно.

Хок услышал осторожные шаги Изабель за своей спиной и улыбнулся: он ведь знал о ее состоянии — терпеливо ждать развития событий не в их привычке, оба чувствовали себя увереннее в действии. Хок огляделся. В полумраке холла могло скрываться и наблюдать за ними любое существо, тогда как они обнаружить его были не в силах. Хок, почувствовав, что опять напрягается, заставил себя расслабиться, задышав редко и глубоко. То, что пряталось в темноте, было ему не страшно, — с ним его топор, а Изабель прочно прикрывает тыл. Остальное неважно… Его глаза наконец привыкли к темноте, различая очертания узкого холла. Там абсолютно пусто. Хок немного успокоился.

— Ты в порядке? — прошептал он жене.

— Нормально, — ответила она, — Пошли дальше.

В конце холла — простая деревянная лестница, которая вела на второй этаж. По обе стороны от нее двери. Хок вытащил топор и держал его в руках. Привычная тяжесть оружия придавала уверенность. Он покосился на Фишер и улыбнулся, заметив, что и она тоже приготовилась к бою. Хок сделал ей знак двигаться к правой двери, а сам направился к левой. Она кивнула и осторожно ступила направо.

Хок прислушался, повернув ручку, слегка приоткрыл дверь, а потом распахнул ее одним ударом и стремительно вбежал в комнату, держа топор наготове. Комната оказалась абсолютно пустой: мебели нет, на голые стены сквозь щели в ставнях падали отблески заходящего солнца. Плесень в углах, толстый слой пыли на полу — все указывало на то, что здесь давно никого не было. Хок медленно двинулся вперед, под его тяжестью заскрипели старые половицы. К сильному запаху пыли и плесени примешивался слабый, но тошнотворный запах разложения, будто в доме давно лежало что-то мертвое. Хок принюхался — может, это ему только кажется. Он быстро обошел комнату, выстукивал стены в поисках скрытых помещений, но ничего не обнаружил. Вышел на середину, снова все тщательно осмотрел и вернулся в холл.