Страница 22 из 44
— Ну, как вам понравился наш дом? — спросил Ян, когда они уселись за стол.
— Очень понравился. Просто мечта, — отозвалась Ванесса. — Если бы только мне удалось превратить дом тетушки Мод во что-то похожее!
— О, в свое время ты его сделаешь таким, каким тебе захочется, — тихо заметила Фреда.
— А что представляет собой дом тетушки Мод? — заинтересовался Гарри. — Довольно большой и с разбросанной планировкой, я полагаю?
— Именно так. Многое можно сделать в нем, но он никогда не будет таким компактным и продуманным, как этот, — подтвердила Ванесса.
— Что же вы тогда хотите с ним делать? Превратить в квартиры или что-то в этом роде?
Ванесса покачала головой:
— Не думаю, что это понравилось бы тетушке Мод.
Гарри задумчиво посмотрел на нее:
— Вы придаете большое значение тому, что понравилось бы тетушке, а что нет?
Ванесса не знала, что ответить. Ни Фреда, ни Ян не принимали участия в разговоре, однако Ян внимательно смотрел на нее, словно ждал, что она ответит. Тут Ванесса решила узнать его мнение о том предмете, по поводу которого Майлс был столь непреклонным.
— А что вы думаете, Ян, — спросила она, — насколько пожелания умерших должны влиять на жизнь живых? Насколько серьезно надо относиться к слову, данному умирающему?
Выражение его лица стало настороженным, между бровей появилась складка.
— Я очень сомневаюсь, — протянул он задумчиво, — что надо делать различия между живыми и мертвыми. Слово есть слово. И его надо держать. Я не стал бы давать слово, если бы не собирался его сдержать.
— Но, Ян, — возразила Фреда, — в такой момент люди часто намерены сдержать слово, а потом…
— Да, я знаю. Однако есть люди, которые дают обещание необдуманно, без малейшего намерения сдержать его или, что случается чаще, чтобы успокоить умирающего. Но какими бы ни были мотивы и обстоятельства, слово надо держать.
Ванесса подумала, что такая бескомпромиссность и целеустремленность почти пугает.
— С другой стороны, — продолжал Ян, — если мы говорим вообще, я твердо убежден, что нельзя допускать тирании с любой стороны могилы. А если говорим Конкретно о Ванессе и ее тетушке, то я сказал бы, что Ванесса должна делать то, что подсказывает ей ее совесть.
— О боже! — воскликнула Фреда. — Какой тяжелой ношей ответственности это может обернуться! И мы так понимаем, Ванесса, что ты дала своей тетушке определенные обещания?
Ванесса кивнула:
— Я обещала ей, что никогда не продам Пакс-Хилл. И намерена сдержать слово.
Это вызвало быстрый обмен взглядами между остальными тремя участниками разговора. Ян глубоко вздохнул и выбил трубку о каблук ботинка. На мгновение установилась тишина, и Ванесса даже пожалела, что тетушка Мод не оставила дом кому-нибудь другому. Она о нем и не мечтала.
Гарри заговорил первым:
— Знаете, на самом деле это довольно спорный вопрос, должен ли человек быть связан навсегда своими обещаниями, данными умирающему. Я не говорю, что человек должен легче относиться к своим обещаниям, но они могли быть сделаны в порыве чувств, жалости, огорчения или чтобы дать умирающему уйти с миром. Умирающий может наложить чрезвычайно тяжелую ношу на живого, иногда даже не подозревая об этом. Но правильно ли будет нести эту ношу, которая оказалась непосильной, или все-таки есть момент, когда обещание перестает связывать?
— Конечно, есть, — согласился Ян. — И я полагаю, что, если наступит время, когда Ванесса поймет, что дом становится для нее обузой, она будет вправе освободиться от нее. Ее тетушка слишком ее любила и не захотела бы, чтобы поместье камнем висело у нее на шее.
Он сказал точно так же, как Майлс. Неужели Гамильтон действительно жаждет забрать ее владение себе?
Они поговорили еще немного, допили кофе, и Фреда предложила Яну показать Ванессе окрестности. Чувствуя, что Фреда и Гарри, возможно, хотели бы остаться одни, она согласилась. Ей действительно хотелось увидеть усадьбу, но она как-то не чувствовала себя свободно в обществе Яна.
Он поднялся и посмотрел на ее обувь.
— Будет ли вам удобно в этих сандалиях, или лучше позаимствовать какие-нибудь ботинки у Фреды?
Но Ванесса его заверила, что ее сандалии выдержат любое путешествие.
Восхищение красотой цветущего сада сгладило все шероховатости в ее отношениях с Гамильтоном. Ванесса глубоко вздохнула:
— О, Ян, как вы думаете, я когда-нибудь смогу сделать мой сад хотя бы наполовину таким прекрасным?
Он помедлил с ответом, потом произнес хрипловатым голосом:
— Конечно, сможете. Главное, не пытаться сразу сделать слишком много. И еще вам, конечно, понадобится помощь.
Она покачала головой:
— В настоящее время я просто не могу себе позволить оплачивать дополнительную рабочую силу. Так что мне придется набраться терпения. Хотя я могу и сама многое сделать, чтобы улучшить сад вокруг дома.
— Я тоже так думаю, — согласился он с ней.
Ванесса взглянула на его неулыбчивое лицо и задумалась — что не так? Она его раздражает или просто не очень ему нравится? Тогда Ванесса сказала себе, что ее мало волнует, нравится она ему или нет. И к тому же чувство это взаимное. Но в глубине души она знала, что это неправда.
Вскоре они вышли из сада и зашагали широкими травянистыми тропами среди берез, дубов и орешника.
Взгляд Ванессы блуждал вверху, в зеленом пологе из листьев.
— Думаю, мне захочется иметь больше деревьев, — тихо поделилась она. — Но конечно, нужны годы и годы, чтобы они стали такими.
— Некоторые деревья растут быстрее, чем другие.
Черты лица его стали мягче. Очевидно, ему было приятно, что ей нравятся деревья.
— Вы ведь не хотите пилить эти прекрасные березы и орешник, правда?
Он слабо улыбнулся:
— Сейчас для меня важно продолжать их высаживать. Площадь вырубки будет подготовлена для питомника, чтобы получить молодые саженцы.
— Почему вы так сказали? Это важно для коммерческих целей?
— Не только, хотя, конечно, этим я зарабатываю на жизнь. Но если человек только валит лес и продает его, не восстанавливая, то он вскоре потеряет свой бизнес. Да, стране нужен лес. Но привлекает еще и другое. Чувство или инстинкт, что на месте каждого срубленного дерева ты должен посадить новое.