Сабриэль

Миссис Амбрэйд действительно не желала знать, как Сабриэль видится со своим отцом. Что касается Сабриэль, то она всегда ожидала его тайных визитов и следила за Луной, рассчитывая ее циклы по календарю в кожаной обложке, в котором были обозначены все фазы Луны в обоих Королевствах. К тому же календарь давал бесценное понимание периодов движения Луны, приливов и отливов и многого другого, неуловимого, но важного, того, что никогда не было одинаковым по обе стороны Стены. Послание Аборсеном себя самого всегда происходило в безлунные ночи.

В эту ночь Сабриэль заперлась в своей комнате (привилегия учениц шестого класса, раньше ей приходилось проскальзывать в библиотеку), поставила на огонь чайник и стала читать книгу. Внезапно поднялся сильный ветер: он задул огонь, вырубил электричество и загрохотал ставнями. Это говорило о том, что скоро в кресле появится фосфоресцирующая фигура отца.

Сабриэль особенно ждала отца именно теперь. Обучение в колледже подходило к концу, и девочке хотелось поговорить с отцом о своем будущем. Миссис Амбрэйд считала, что Сабриэль должна учиться в Университете, но это означало, что придется уехать далеко от Старого Королевства. При этом магическая сила Сабриэль ослабевала, а свидания с отцом стали бы совсем редкими, потому что сводились бы только к его физическому появлению. С другой стороны, сохранятся все ее друзья, с которыми прожиты последние годы. Добавится еще выход в большой мир и встречи с новыми людьми, особенно с молодыми мужчинами, недостаток которых очень ощущался в окрестностях Уиверли Колледжа. И, может быть, ее перестал бы так притягивать мир смерти.

В ожидании отца Сабриэль думала обо всем этом с книжкой в руках и наполовину выпитой чашкой чая, опасно балансирующей на ручке кресла. Приближалась полночь, а Аборсен все еще не явился. Сабриэль дважды проверила календарь и даже открыла ставни, чтобы взглянуть через окно на небо. Было совершенно темно. Луны не было, но не было и Аборсена. Первый раз в жизни он не появился. И Сабриэль стала тревожиться.

Сабриэль редко думала о том, какова в действительности жизнь в Старом Королевстве, но теперь ей вспомнились древние сказки и смутные картины жизни со странниками. Аборсен был могущественным волшебником, но даже при этом…

— Сабриэль! Сабриэль!

Писклявый голос прервал ее размышления, затем последовал быстрый стук и царапанье в дверь. Сабриэль вздохнула, поднялась из кресла и открыла дверь.

За дверью стояла бледная от страха маленькая девочка. Дрожащими руками она мяла свой ночной чепчик.

— Олуин! — воскликнула Сабриэль. — Что случилось? Опять заболела Сассен?

— Нет, — всхлипнула девочка. — Я услышала шум за дверью в башню и подумала, что Ребекка и Айла устроили без меня пир, я посмотрела…

— Что? — взволнованно воскликнула Сабриэль. Вблизи Старого Королевства никто не смел открывать двери наружу среди ночи.

— Я виновата, — плакала Олуин. — Я не хотела. Не знаю, почему я это сделала. Это были не Ребекка с Айлой — это была черная тень, и она пыталась войти. Я захлопнула дверь…

Сабриэль отбросила чашку, оттолкнула Олуин и побежала по коридору к западной спальне, включая на ходу свет. Из спальни раздавались истерические вопли. В спальне было сорок девочек, большинство первоклашек, не старше одиннадцати лет. Сабриэль глубоко вздохнула и ступила в комнату, держа пальцы в магическом положении. Даже не глядя, она почувствовала присутствие Смерти.

Комната была узкой и длинной, с низким потолком и маленькими окнами. Кровати и шкафы располагались вдоль стен. В дальнем конце комнаты была дверь, ведущая в Западную башню. Предполагалось, что она заперта на замок, но замки редко служили препятствием для Сил из Старого Королевства.

Дверь была открыта. Там стояло что-то очень темное, будто кто-то вырезал из ночи фигуру, очертаниями похожую на человека. Лица у этой фигуры не было, но голова покачивалась из стороны в сторону, а в четырехпалой руке это странное создание держало мешок из грубой шерстяной ткани.

Руки Сабриэль трепетали в сложных жестах, рисуя знаки Хартии, которые должны были призвать сон, спокойствие и отдых. Она обозначила эти знаки на всех стенах спальни, объединив их напоследок одним главным. Немедленно все девочки перестали плакать и улеглись в кроватях.

Голова создания перестала покачиваться, и Сабриэль поняла, что теперь его внимание обратилось на нее. Оно медленно двинулось вперед, неуклюже переставляя ноги. От движения шаркающих, неповоротливых ног нарастал жуткий, грохочущий звук. Когда существо проходило мимо кроватей, каждая лампочка вспыхивала и тут же гасла.

Сабриэль опустила руки и направила взгляд на тело создания, пытаясь почувствовать вещество, из которого оно было сделано. Она не принесла с собой никаких инструментов, но это только на мгновение заставило ее поколебаться, прежде чем она скользнула на границу Смерти, все еще не спуская глаз с незваного гостя.

Холодная река заструилась у ее ног. Все пространство до горизонта было залито ровным серым светом. Был слышен рев, раздающийся вдалеке, у Первых Ворот. Теперь она ясно увидела очертания существа, не укутанного в ауру смерти, которую оно пронесло в живой мир. Это был обитатель Старого Королевства, почти гуманоид, но скорее обезьяна, чем человек. И не очень разумный. Но Сабриэль охватил страх не от вида этого существа, а от черной нити, падающей в реку со спины создания. Нить тянулась далеко за Первые Ворота, а может быть, и дальше, к рукам Знающего. Пока существовала эта связь — существо полностью подчинялось воле своего хозяина.

Что-то коснулось физического тела Сабриэль, и она неохотно вернулась в живой мир. Она ощутила легкую тошноту, когда волна тепла окатила ее замерзшее тело.

— В чем дело? — произнес около уха Сабриэль спокойный голос, голос с оттенком магии Хартии. Это была магистрикс Гринвуд.

— Это слуга Смерти в виде духа, — ответила Сабриэль и снова обернулась к существу. Оно уже дошло до середины спальни, все так же задумчиво переставляя ноги. — У него нет своей воли. Кто-то послал его в живой мир. Им руководят из-за Первых Ворот.

— Зачем оно сюда явилось? — спросила мисс Гринвуд. Ее голос был спокоен, но Сабриэль чувствовала, что в нем собираются знаки Хартии. Они должны были выпустить на волю свет и пламя.

— Оно, несомненно, безвредное, оно и не пытается причинить какой-либо вред, — медленно отвечала Сабриэль, просчитывая в уме все варианты. Раньше она объясняла мисс Гринвуд волшебные свойства магии, о которых узнала от отца. Волшебство не входило в школьную программу, и мисс Гринвуд обучала только магии Хартии. — Сейчас нам ничего не надо предпринимать. Я попытаюсь с ним поговорить.

Холод снова омыл Сабриэль, проник в нее, река хлынула у ее ног, торопясь унести ее вдаль. Сабриэль заставила себя воспринимать холод, всего лишь как ощущение, а водный поток — как ритмичные всплески воды.

Создание приблизилось. Сабриэль подняла руки и несколько раз хлопнула в ладоши. Резкий звук хлопков долго отдавался эхом. Затем Сабриэль просвистела несколько нот, им тоже ответило эхо.

При этих звуках существо вздрогнуло и, прижав руки к ушам, попятилось назад. Мешок выпал из его рук. Сабриэль удивилась: она совсем забыла о мешке, видимо, потому, что он и не должен был здесь оказаться. Очень редко неодушевленные предметы могли существовать в обоих царствах, среди живых и среди мертвых.

Сабриэль еще больше удивилась, когда существо упало и стало тонуть в реке, пытаясь при этом спасти мешок.

Она уже облегченно вздохнула, когда увидела, что существо тонет, но вдруг его голова высунулась из воды и выкрикнула голосом Аборсена:

— Сабриэль! Это мой посланник! Возьми мешок!

Сабриэль прыгнула вперед. Рука, крепко державшая мешок, протянулась к ней, и она выхватила его в тот момент, когда течение совсем скрыло создание.

Сабриэль смотрела на пустую поверхность реки и слышала неожиданно усилившийся шум у Первых Ворот. Это всегда означало, что кто-то прошел сквозь водопад. Она повернулась и стала выбираться назад, двигаясь против течения к месту, с которого можно было вернуться в Жизнь.