Страница 89 из 93
А далее – просто песня.
«Я каюсь и прошу прощения за то, что привел к власти Владимира Путина. За то, что обязан был, но не смог увидеть в нем будущего алчного тирана и узурпатора, человека, поправшего свободу и остановившего развитие России. Многие из нас не распознали его тогда, но это не оправдывает меня. Простите меня».
Там же БАБ указал, что якобы собирался разместить свое письмо на сайте радиостанции «Эхо Москвы», но ему не позволили.
«Мне представляется совершенно недопустимым, что православному человеку в сегодняшней России запрещают публичное покаяние. У меня нет никаких претензий к главному редактору „Эха Москвы“ Алексею Венедиктову, наоборот – я благодарен ему. Он держался до конца, позволяя мне вести свой блог. Теперь я использую последнее независимое СМИ в России – Фейсбук. Марка Цу-керберга не смогут вызвать в Кремль и заставить продать его социальную сеть „Газпрому“ под угрозой отправки в „Матросскую тишину“».
Все эти забавы уже ничем не отличаются от сетевых троцкистов, анархистов или фашистов. Они тоже постоянно публикуют разные грозные декларации.
5. Последний бой Березовского
Последним существенным эпизодом в биографии Березовского была «битва двух олигархов» – его тяжба с Романом Абрамовичем, которая длилась около года, а итог был поставлен в 2012 году. Причем этот итог вышел далеко за рамки финансовых разборок.
Истцом был Березовский, который вчинил Абрамовичу два иска общей суммой на 5,6 миллиарда долларов.
Дело обстояло так. Я тут буду много цитировать решение судьи баронессы Элизабет Глостер – потому что об этом суде пишут ну такую чушь, что хоть святых выноси. А решение суда – это документ. Тем более что в нем очень хорошо видны особенности российского бизнеса. Итак.
Первый иск касался компании «Сибнефть», которую приватизировали в 1995 году. Поскольку делалось это разными заковыристыми способами, то по версии БАБа, была заключена некая устная договоренность между Березовским, Абрамовичем и Патаркацишвили о том, как делить прибыль.
«Доли прибыли не должны были ограничиваться долями от прибылей „Сибнефти“, а должны распространяться в такой же пропорции на те доходы от торговых компаний г-на Абрамовича, которые были бы получены в результате торговли этих компаний с „Сибнефтью“ или в результате приобретения г-ном Абрамовичем акций „Сибнефти“». (Из решения судьи.)
И все бы хорошо, но в 2001 году Абрамович (по версии БАБа) угрозами вынудил Березовского продать свои акции по смехотворно низкой цене.
«Затем, как утверждает г-н Березовский, во время встреч между г-ном Абрамовичем и г-ном Патаркацишвили в период с августа 2000-го по май 2001 г. г-н Абрамович через г-на Патаркацишвили угрожал г-ну Березовскому, заявив, что, если он и г-н Патаркацишвили не продадут свою долю в „Сибнефти“ ему самому или его подставному лицу, то г-н Абрамович предпримет шаги для того, чтобы (I) акции „Сибнефти“, принадлежащие г-ну Березовскому и г-ну Патаркацишвили, были экспроприированы Российским государством и/или (II) близкий друг и партнер по бизнесу гг. Березовского и Патаркацишвили Николай Глушков, находившийся в то время в тюрьме, остался в заключении на продолжительный период». (Из решения судьи.)
Второй иск касался алюминиевой компании «Русал», которую покупали уже в 2001 году – те же трое и примкнувший к ним Олег Дерипаска. Суть в том, что Абрамович являлся юридическим хозяином, а Березовский и Патаркацишвили были «теневыми владельцами».
«I) Их 50 %-ный пакет акций в „Русале“ будет распределен, и владение им будет осуществляться на таких условиях, при которых г-н Абрамович будет обладать фактической собственностью на 25 % „Русала“, а гг. Березовский и Патаркацишвили будут обладать фактической собственностью других 25 %;
II) законным собственником, контролирующим долю Березовско-го/Патаркацишвили, будет г-н Абрамович или же принадлежащие ему или контролируемые им компании, и он будет владеть ими в интересах гг. Березовского и Патаркацишвили». (Из решения судьи.)
А вот у Абрамовича было совсем иное мнение. По первому иску он заявил, что ничего такого не было. Ничем Березовский в «Сибнефти» никогда не владел, а деньги ему платились за «крышу».
«Он заявил, что никогда не было заключено никаких соглашений о передаче гг. Березовскому и Патаркацишвили какой-либо доли компании или ее акционерного капитала или прибыли, полученной от этой доли, что также не было никакого соглашения о том, что гг. Березовский и Патаркацишвили будут получать долю от прибыли, полученной торговыми компаниями г-на Абрамовича в результате их сделок с „Сибнефтью“ или в результате приобретения г-ном Абрамовичем контроля над „Сибнефтью“. Напротив, договор между г-ном Абрамовичем и г-ном Березовским заключался в том, что в ответ на крупные суммы, уплаченные г-ну Березовскому наличными, г-н Абрамович и „Сибнефть“ могли рассчитывать на политическую поддержку г-на Березовского и его влияние, которые были необходимы при создании любого крупного бизнеса в условиях 1990-х гг., – в России подобная поддержка определяется термином „крыша“. Г-н Абрамович заявил, что размеры многочисленных выплат, сделанных им в пользу г-на Березовского в обмен на его поддержку, определялись сочетанием односторонних требований со стороны г-на Березовского и, ad hoc, результатом торга между ним или г-ном Патаркацишвили и г-ном Абрамовичем, но эти суммы никогда не являлись дивидендами или другими выплатами, связанными с владением акциями „Сибнефти“». (Из решения судьи.)
Самое интересное, что никаких документов, подтверждавших, что упомянутыми акциями Березовский владел, он предоставить не мог. Ни о покупке, ни о продаже. И вообще, забавно, как английский судья, да еще баронесса, оперирует такими понятиями, как «крыша».
Претензий по поводу «Русала» Абрамович тоже не признал.
«Г-н Абрамович отказался признать претензии г-на Березовского, сформулированные в иске последнего к „Русалу“. Суть позиции г-на Абрамовича заключается в том, что он отказался признавать претензии г-на Березовского на его капиталовложения в алюминиевых активах, предшествовавших слиянию, основанные на утверждении о существовании устного обязывающего соглашения 1995 г., определявшего, что и г-н Абрамович, и г-н Березовский или г-н Патаркацишвили должны иметь возможность участвовать в тех же долях в любом последующем деловом предприятии, начатом любым из них. Он также отрицал, что когда-либо в 1999 г. или в любое другое время соглашался участвовать вместе с гг. Березовским и Патаркацишвили в приобретении алюминиевых активов, предшествовавших слиянию на тех же условиях, которые были определены предполагаемым соглашением 1995 г.». (Из решения судьи.)
Как вы уже заметили, речь идет о неких устных договоренностях. Могло быть такое? Вполне. Дело, конечно, не в вере в «честное купеческое слово». Просто в 90-х «кидать» Березовского было себе дороже. В 2001 году – возможно, тоже. А потом времена поменялись. Но, возможно, было и иначе. Абрамович и в самом деле мог отстегивать Березовскому за «крышу». А может быть – дело обстояло не так, не эдак, а вообще по-иному.
И пошло разбирательство.
Вообще-то и российское, и английское законодательства устные договоренности признают. Но для этого все-таки честного благородного слова тут недостаточно. Требуются либо свидетели, либо некие рабочие материалы, либо еще что-нибудь… Ничего этого Березовский предоставить не смог.
«Те документы, на которые г-н Березовский опирался как на косвенные доказательства, подтверждающие его правоту, в большинстве случаев (хотя и не всегда) были созданы значительно позже, чем были заключены предполагаемые соглашения, это не были документы, переданные г-ну Абрамовичу или его представителям, и эти документы возможно было толковать по-разному, не обязательно в поддержку претензий г-на Березовского.
…Во-вторых, устные свидетельства, касавшиеся исков, были невероятно устаревшими. По сути дела, суд просили вынести решение, основанное на ограниченном количестве непосредственных доказательств, связанных с событиями, произошедшими много лет назад. При рассмотрении дела о принятии устных соглашений доказательства, касающиеся событий, произошедших много лет назад, неизбежно порождают ряд особых проблем. Помимо того факта, что по совершенно понятным причинам свидетелям часто трудно вспомнить то, что случилось много лет назад, и они редко могут вспомнить конкретные слова, которые они тогда употребляли, свидетели кроме того могут легко убедить самих себя, что их воспоминания о том, что произошло, соответствуют действительности». (Из решения судьи.)